Антология современной швейцарской драматургии

МИША. Смари!

ЛОРЕНЦ. Чо?

МИША. Смари, ща забьет!

ЛОРЕНЦ. Если не просрет опять.

МИША (кричит). Мочи, Хригель, мочи уже!

ЛОРЕНЦ. Ща посморишь, опять протелится, пока не просрет.

МИША (вскакивает). Бей, Хригель, бей!

ЛОРЕНЦ (с трудом сдерживая эмоции). Ну вишь, вишь! Щас ототрут его.

Миша застывает в напряжении.

Если повезет, то угловой заработает. В лучшем случае.

МИША (собирается снова сесть). Терь уже поздно. Жалко, Хригель, было б клево.

ЛОРЕНЦ. Я ж сказал. Я ж сказал / опять…

МИША (неожиданно подпрыгивает). Гооол!!!

ЛОРЕНЦ (не удержавшись). Вот так!

ХРИГЕЛЬ (ликуя, подбегает к скамейке). Да! Да! Да! Дааааааааа! (Обнимает Мишу.)

Миша обнимает Хригеля.

ЛОРЕНЦ (снисходительно хлопает Хригеля по плечу). Неплохо, Хригель. Серьезно. Совсем неплохо. Хоть гол престижа.

Игра третья

Хригель и Миша снова вместе сидят на скамейке.

ХРИГЕЛЬ. Я в самой жопе нашего клуба.

МИША. А чо ты тада еще в клубе?

ХРИГЕЛЬ. Чо?

МИША. Ну, если те тут так паршиво, можешь завязать.

ХРИГЕЛЬ. А ты?

МИША. Чо я?

ХРИГЕЛЬ. Те-то не лучше тут.

ХРИГЕЛЬ. В кои-то веки он наконец-то дает шанс; наконец-то играешь, причем неплохо, очень даже неплохо, я считаю, правда? Ты видел кого-нить, кто отдал игре больше, а? Я — нет. Носишься, как мустанг, борешься, как чемпион, пасуешь, как бог… Тока остановил чужую атаку, сразу начинаешь свою. И там, и тут, и ваше везде… Легкие, как паровоз, ноги чугунные, и техника как… ну, как у Пеле!

Короткая пауза.

Ну ладно, неточная передача, но, блин, всего одна. С кем не бывает.

МИША. Холодно седня, да?

ХРИГЕЛЬ. Ну да, стремно вышло, но я ж думал, сзади Мозер стоит.

М И ША. Щас точно дождь пойдет.

ХРИГЕЛЬ. Просто стремно получилось, што они как раз после этого гол забили.

МИША. А то мож даже и град.

ХРИГЕЛЬ. Пипец как стремно, што они именно тада гол забили.

МИША. Я бы не удивился.

ХРИГЕЛЬ. Ладно, мож, зря я на Пфойти наорал. Он правда ничо не мог сделать.

МИША. Здесь, на скамейке, жопу отморозить можно.

ХРИГЕЛЬ. Чо?

МИША. Чо?

ХРИГЕЛЬ. Холодно пипец, да?

МИША. Угу. (Двигается ближе к Хригелю.)

МИША. Новые бутсы?

ХРИГЕЛЬ. Батя подарил.

МИША. Неслабо.

ХРИГЕЛЬ. Нравятся?

МИША. Угу. Они такие… (Пожимает плечами.) новые как бы.

ХРИГЕЛЬ. Натуральная кожа.

МИША. Да лан?

ХРИГЕЛЬ. Я их еще намазал. (Протягивает Мише ногу в бутсе.) Потрогай.

Миша касается бутсы Хригеля.

Качество супер, да?

МИША. Угу. Клевые.

ХРИГЕЛЬ. А шипы какие.

МИША. Шипы?

ХРИГЕЛЬ. Видал? Алюминий.

МИША. Мм. Алюминий.

ХРИГЕЛЬ. Самый лучший алюминий, какой тока бывает.

МИША. Наверняка дорогие.

ХРИГЕЛЬ. Наверняка.

МИША. Представляю.

ХРИГЕЛЬ. Но мой батя сказал, терь, када я играю с самого начала, мне нужны настоящие бутсы.

МИША. Хм.

ХРИГЕЛЬ. Потому што я играю с самого начала.

МИША. По-моему, и тут не так уж плохо.

ХРИГЕЛЬ. Он понятия не имеет.

МИША. Серьезно.

ХРИГЕЛЬ. Ваще никакого понятия.

МИША. Мне кажется…

ХРИГЕЛЬ. С самого начала на скамейке, блин.

МИША. Но нам же тут нормально, нет?

ХРИГЕЛЬ. Все время тока на скамейке, сраноежболотосука!

МИША. Мне нормально тут.

ХРИГЕЛЬ. Чо?

МИША. Чо?

ХРИГЕЛЬ (сует бутсы Мише под нос). Они те нужны?

МИША. Чо?

ХРИГЕЛЬ. Да-да, можешь взять.

ХРИГЕЛЬ. Я пошел, меня это достало, я сваливаю. (Встает.)

МИША. Ты ж не можешь просто взять и уйти.

ХРИГЕЛЬ. Еще как могу, все равно у меня еще встреча.

МИША. Встреча?

ХРИГЕЛЬ. Кино.

МИША. А.

ХРИГЕЛЬ. Можешь мне потом рассказать, чем все кончится.

МИША. Можешь и остаться.

ХРИГЕЛЬ. Как вас разделают под орех.

МИША. В смысле, «вас»?

ХРИГЕЛЬ. В прямом, ты слышал.

МИША. Передавай привет Барби.

ХРИГЕЛЬ. Передам.

МИША. Хригель?

ХРИГЕЛЬ. Пока. (Уходит.)

ХРИГЕЛЬ (за сценой). Винфрид, старый хрен, я сваливаю.

Короткая пауза.

И еще я давно хотел те сказать.

МИША. Козел вонючий.

ХРИГЕЛЬ. Вот чо я давно хотел те сказать.

ЛОРЕНЦ (приходит). Ага. Хригель. Ему опять дали попробовать, Хригелю нашему. (Смотрит на поле; наконец слегка удивленно.) А Хригель…

МИША. Нету. Все. Тю-тю.

ЛОРЕНЦ. Нету? Все? Тю-тю?

МИША. Свалил он, дошло?

ЛОРЕНЦ. Чо, Хригель, што ли?

ЛОРЕНЦ (подражая комментатору). Да, уважаемые телезрители. За время моего отсутствия на скамейке запасных, кажется, разыгрались нешуточные страсти.

МИША. Перестань.

ЛОРЕНЦ (подражая комментатору). Как мне только что стало / известно.

МИША (настойчиво). Пожалуйста.

ЛОРЕНЦ (подражая комментатору). И до сих пор на скамейке ощущается некоторая нерво/зность.

МИША. Да заткнись ты уже.

ЛОРЕНЦ (осматривается несколько смущенно; рад, когда наконец находит взглядом Мишину маму). По-моему, твоя мама молодец, што и в такую погоду приходит, правда, она тут почти одна. То, што Барби и остальные не пришли в такую погоду, неудивительно, но раз уж даже старик Пфойти остался дома, то это сильно.

МИША. А ты? Те седня не надо отцу помогать?

ЛОРЕНЦ. Нет, мне седня не надо отцу помогать.

ХРИГЕЛЬ. Почему нет?

ЛОРЕНЦ. А почему да?

МИША. Да мне пофиг ваще-то.

ЛОРЕНЦ. А эта фигня с группой, ничо не получится. Я уже предложил одному-другому, так ни одной сволочи неинтересно.

ЛОРЕНЦ. И ваще. Штоб футболист или поп-звезда, представь се, обязательно, штоб поп-звезда или футболист. Если она так хочет, то пожалста, тока это не ко мне, я пас.

Миша встает.

ЛОРЕНЦ. Ты чо, тоже уходишь или чо?

МИША. Я за пивом.

ЛОРЕНЦ. Чо?

МИША. Те принести?

ЛОРЕНЦ. Чо за дела?

МИША. Принести те или нет?