Арно Принц фон Волькенштейн

Тилли. Ну, начал пиликать! Дорвался!

Штоцек. Что за выражение — пиликать! Звучит неуважительно по отношению к смычковому инструменту. К тому же я только проверяю, не пострадал ли инструмент в дороге. (С тяжким вздохом.) Эх, был бы у нас «вартбург»! Тогда б я ее в салоне возил, а не на крыше.

Тилли. Вот она, погоня за материальными благами при социализме!

Штоцек. Ты меня не подначивай, Тилли. Знаешь ведь, что на эту тему я шуток не терплю. (Бережно убирает пилу и смычок в футляр.) Я не пью, не курю, чтоб там какие-нибудь шуры-муры на стороне крутить — боже упаси! Так позволь мне хоть эту слабость!

Тилли. Да я разве против?.. У меня, знаешь, что-то никак не идет из головы этот несчастный. Сердце сжимается, как подумаю: вот бредет он среди ночи, лишенный рассудка…

Штоцек. Да брось ты! Никакой он не сумасшедший. С ним надо было бы как-нибудь похитрее, чтоб его задержать. Нет, говори что хочешь, а мое первое впечатление было верным: он самый настоящий хулиган. И шутки его хулиганские!

Тилли. Вот и нет. Если это и вправду была шутка, то очень даже забавная.

Штоцек. Уж больно ты добрая, Тилли. Неужели ты не понимаешь, куда такие шуточки могут завести, особенно подростков?

Тилли. Какой же он подросток? Ему как минимум уже двадцать три, двадцать четыре. (Рассмеявшись.) Если, конечно, отбросить столетия…

Штоцек. Что ты этим хочешь сказать?

Тилли. Прости, Норберт, но я вовсе не исключаю, что завтра выяснится, что он отвечает здесь за культмассовую работу и таким манером встречает прибывающих на отдых.

Штоцек. Ну, это был бы верх идиотизма! Такие вещи следует осуждать со всей принципиальностью!

Тилли. Ах, Норберт, не будь занудой! Погляди в окно: старинный замок, романтический пейзаж…

Штоцек. Во-во, тем более здесь необходимо активизировать идеологическую работу, бороться с пережитками прошлого в сознании наших людей, утверждать дух нового!

Тилли. Согласись, Норберт, ты ведь тоже струхнул?

Штоцек. Я? С чего ты взяла?

Тилли. Потому что ты опять вдруг заговорил тем же железобетонным языком, что и… ну скажем, десять лет назад. Я уж думала, ты совсем отвык от этого «наши люди». Вот же дурацкое выражение!

Штоцек. Тилли!

Тилли. Ведь правда же. Прямо трясет, когда это слышу. (Весело.) Вот бы здесь действительно привидения водились! Честное слово, уж лучше трястись со страху перед ними, чем от злости на собственного мужа!

Незаметно для Тилли и Штоцека в стене открывается потайная дверь. Из нее выходит Принц и в растерянности останавливается.

Штоцек. Что значит «вот бы действительно водились привидения»? Действительность — это действительность, тогда как привидения… (Заметив Принца, в смятении.) Как? Снова вы? Но я же своими руками запер дверь! (Идет к двери и дергает ручку.) В самом деле…

Тилли (почти восторженно). Значит, все-таки привидение!

Принц. Я? О нет, сударыня! Не называйте меня так! Я не привидение!

Штоцек. Слыхала? Он не привидение. (Принцу.) Но как вы сюда проникли?

Принц. Через потайной ход. Я вспомнил о нем… Его мой дед построил, на случай опасности. Если гунны вдруг нагрянут. Или это были русские? Впрочем, какая теперь разница!..

Штоцек. Да как вы смеете?! (Возмущенно.) Неслыханно: «русские»!..

Принц. Значит, их не было?

Тилли (рассмеявшись). Были, были.

Штоцек. Но не «русские» же! Советские люди! Наши друзья!

Принц. Понятно. А гунны? Такие длиннобородые, на маленьких лошадках, во главе с королем Аттилой? Их отряды по-прежнему так же стремительны?

Штоцек (уставившись на него, с усилием). Ну знаете ли, ваши исторические познания поистине ветхозаветны! (Инквизиторским тоном.) А почему вы так внезапно скрылись?

Принц. Я испугался. Эта женщина в белом…

Штоцек. Женщина в белом! Между прочим, у нее есть фамилия и должность. Это же товарищ Злюкке, директор дома отдыха!

Принц. Злюкке, Злюкке… Странное имя. Кажется, оно мне что-то говорит…

Тилли. Мне тоже — что-то…

Штоцек. Ты-то не городи вздор, Тилли! (Принцу.) Насколько мне ясно, вы вовсе и не массовик-затейник.

Принц. Простите, кто?

Тилли. Почему вы боитесь Злюкке? Чем она вас смущает?

Принц. Если бы я знал! Иногда у меня бывают провалы в памяти, но я почти уверен…

Штоцек. Что же вы замолчали? Продолжайте.

Принц. Нет-нет, ни за что не скажу! Вдруг я ошибаюсь, а у нее потом из-за меня неприятности будут. (С содроганием.) Самое маленькое, выгонят вон!

Штоцек. Как видно, в кадровых вопросах вы полнейший профан. С руководящей должности так просто с работы не выгоняют. Так все-таки, чего вы испугались?

Принц. Знаете, я подумал: а вдруг она фея? Только какая: добрая или злая?

Штоцек (на ухо Тилли). Да, ты права: парень явно с приветом! (Принцу, с нарочитым сочувствием.) Как я вас понимаю! С этими феями вечно проблемы!

Принц. В мое время они и в обслуге-то не были. Порхали себе по белу свету.

Штоцек. Вы, главное, не волнуйтесь. (Тилли.) Я сейчас вызову скорую помощь».

Тилли. Каким образом?

Штоцек. По телефону. (Принцу.) Вы присядьте, товарищ…

Принц. Можете называть меня просто «мой принц».

Тилли. Мой принц! Как здорово звучит! Садитесь, мой принц.

Принц. Благодарствуйте, сударыня. (Садится.) Какое наслаждение сидеть на стуле! Особенно после того, как целую вечность не мог пошевельнуть ни одним членом…

Тилли. Вообще ни одним?

Штоцек. Тилли!

Тилли. Я в том смысле, что…

Принц. Представляете, какая пытка, когда не можешь сделать ни малейшего движения…

Тилли. Отлично представляю, мой принц.

Штоцек (неприязненно, Принцу). Может, вам лучше соснуть?

Принц. О нет! Сна у меня ни в одном глазу! Хочется наслаждаться свободой всеми фибрами души!

Штоцек (Тилли). Пожалуй, будет лучше, если позвонишь ты.

Тилли. Я здесь и лестницу-то не найду, не то что телефон.

Принц. А что такое телефон?

Штоцек. Объясни ему, Тилли, но только сугубо техническими терминами. (Направляется к двери.) Я постараюсь обернуться поскорее и на всякий случай оставлю дверь открытой. Пока! (Уходит.)

Принц. Куда он пошел?

Тилли (смущенно). Да знаете ли…

Принц (расхохотавшись). Ах, ну да, конечно… То-то я смотрю, он так ерзает! (Встает, подходит к двери и кричит вслед Штоцеку.) Эй, дружище, удобнее всего это делать через амбразуру, только смотрите, не свалитесь! (Закрывает дверь, потягивается.) Какая дивная ночь! Черный бархат неба, расшитый бисером звезд… Сейчас, должно быть, весна?

Тилли. Май! В мае мы всегда берем отпуск. Летом путевки дают лишь тем, у кого дети.

Принц. А у вас что, детей нет?!

Тилли. Увы, нет. Сперва мой муж все хотел закончить институт, затем заочную аспирантуру, потом на машину копил. А теперь… (Стараясь перевести разговор на другую тему.) Какой на вас модный жакет! (Осторожно дотрагивается до его рукава и щупает материал.) Парча изумительная!

Принц. Это еще что! Видели бы вы мои золотые доспехи! (Поспешно.) Кстати, не угодно ли взглянуть?

Тилли. Только не сейчас. Представляю, сколько от них звону!

Принц (радостно). Не то слово! По правде говоря, они не особенно удобны. Мне больше по душе грубые синие холщовые штаны, прошитые крепкими нитками.