Затворники Альтоны

Лени (улыбаясь). Клянусь на святой Библии повиноваться вашей последней воле.

Отец, смеясь, смотрит на нее.

(Вернеру.) Теперь ты глава семьи!

Вернер стоит с отсутствующим видом.

Отец Итак, Вернер...

Вернер поспешно поднимает голову, с затравленным видом смотрит на отца.

Лени (серьезно). Освободи нас, брат: поклянись, и все кончится.

Вернер поворачивается к Библии.

Иоганна (вежливо, спокойным тоном). Одну минуту, пожалуйста.

Отец, желая ее смутить, смотрит на нее с наигранным удивлением.

(С достоинством выдерживает его взгляд.) Клятва Лени была лишь комедией; все смеялись; но когда дошла очередь Вернера, больше никто не смеется. Почему?

Лени. Потому что ваш муж все принимает всерьез.

Иоганна. Тем больше причин для смеха. (Пауза.) Вы его поймали. Лени.

Отец (властно). Иоганна...

Иоганна. Вы также поймали его, отец

Лени. А вы меня.

Иоганна. Я бы хотела, отец, чтобы мы объяснились откровенно.

Отец (улыбаясь). Мы с вами?

Иоганна. Да, мы с вами.

Отец по-прежнему улыбается.

(Берет Библию и с трудом переносит ее на другой стол.)

Сначала поговорим, а потом, кто пожелает, поклянется.

Лени. Вернер! Неужели ты позволишь жене защищать тебя?

Вернер. Разве на меня нападают?

Иоганна (отцу). Я бы хотела знать, на каком основании вы распоряжаетесь моей жизнью?

Отец (указывая на Вернера). Я распоряжаюсь его жизнью, потому что она принадлежит мне, над вашей жизнью я не властен.

Иоганна (улыбаясь). Неужели вы думаете, что у нас две разные жизни? Ведь и вы были женаты. Вы любили мать своих детей?

Отец. Как полагается.

Иоганна. Понимаю. От этого она и умерла. А мы, отец, любим друг друга больше, чем полагается. Все, что имеет отношение к нам, мы решаем сообща. (После паузы.) Если он поклянется но принуждению и, верный своему обету, запрется в этом доме, значит, примет решение помимо меня и против меня; вы разлучите нас навсегда.

Отец (все с той же улыбкой на лице). Наш дом вам не по душе?

Иоганна. Нет, не по душе.

Отец (помолчав). На что вы жалуетесь, милая невестка?

Иоганна. Я вышла замуж за гамбургского адвоката, у которого не было ничего, кроме его таланта, а через три года оказываюсь одна, заключенной в этой крепости, женой кораблестроителя.

Отец. Неужели это так печально?

Иоганна. Для меня — да. Я любила Вернера за его независимость, и вы отлично понимаете, что он потерял ее.

Отец. Кто же ее отнял?

Иоганна. Вы.

Отец. Полтора года тому назад вы оба решили переехать сюда.

Иоганна. Вы нас об этом просили.

Отец. Ну что ж, если совершена ошибка, вы к этому тоже причастны.

Иоганна. Я не хотела вынуждать его делать выбор между вами и мной.

Отец. Напрасно.

Лени (любезно). Он выбрал бы вас.

Иоганна. Шансы были равны. Но бесспорно одно: он возненавидел бы избранного.

Отец. Почему?

Иоганна. Потому что он любит вас.

Отец, насупившись, пожимает плечами.

Знаете ли вы, что такое безнадежная любовь?

Отец меняется в лице.

Лени (замечает это. Поспешно). А вы, Иоганна, знаете?

Иоганна (холодно). Нет. (Пауза.) А Вернер знает.

Вернер встает и направляется к двери, ведущей в сад.

Отец (Вернеру). Куда ты?

Вернер. Ухожу. Вам будет свободнее.

Иоганна. Вернер! Я борюсь за нас обоих.

Вернер. За нас? (Сухо.) В доме Герлахов женщины молчат.

(Идет к двери.)

Отец (тихо и повелительно). Вернер!

Вернер сразу останавливается.

Садись, Вернер!

Вернер (медленно возвращается на место, садится, повернувшись к ним спиной, всем своим видом показывая, что не намерен участвовать в беседе). Пусть говорит Иоганна.

Отец. Что же дальше, милая невестка?

Иоганна (с тревогой глядя на Вернера). Отложим этот разговор. Я очень устала.

Отец. Нет, дитя мое, вы его начали — надо доводить до конца.

Пауза. Иоганна в растерянности молча глядит на Вернера.

Должен ли я понять, что вы отказываетесь жить здесь после моей смерти?

Иоганна (почти умоляюще). Вернер!

Вернер молчит.

(Меняя тон.) Да, отец. Именно это я и хотела сказать.

Отец. И где же вы будете жить?

Иоганна. В нашей старой квартире.

Отец. Вы вернетесь в Гамбург?

Иоганна. Вернемся туда.

Лени. Если Вернер захочет.

Иоганна. Он захочет.

Отец. А дело? Вы согласны, чтобы он возглавил его?

Иоганна. Да, если вы этого желаете и если Вернеру по вкусу роль подставного хозяина.

Отец (словно раздумывая). Жить в Гамбурге...

Иоганна (с надеждой). Мы ни о чем другом вас не просим. Неужели вы не согласитесь на одну-единственную уступку?

Отец (любезно, но категорически). Нет. (После паузы.) Мой сын останется здесь, чтобы жить и умереть, как я, как его дед и прадед.

Иоганна. Почему?

Отeц. А почему бы и нет?

Иоганна. Нельзя оставить дом пустым?

Отец. Да.

Иоганна (вдруг резко). Пусть он провалится!

Лени (разражается смехом. Вежливо). Хотите, я подожгу его? В детстве я частенько мечтала об этом.

Отец (оглядываясь вокруг, шутливо). Бедный дом: неужто он заслуживает такую ненависть?.. И у Вернера он вызывает ужас?

Иоганна. И у Вернера и у меня. Он так уродлив!

Лeни. Мы это знаем.

Иоганна. Нас сейчас четверо; к концу года нас может оказаться трое. К чему нам тридцать две комнаты, заставленные мебелью? Когда Вернер уходит на верфь, мне страшно.

Отец. И потому вы хотите покинуть нас? Это не может быть основной причиной.

Иоганна. Нет.

Отец. Есть другая?

Иоганна. Да.

Отец. Какая же?

Вернер (вскрикивая). Иоганна, я запрещаю тебе...

Иоганна. Тогда скажи сам!

Вернер. Зачем? Ты ведь знаешь, я подчинюсь ему.

Иоганна. Почему?

Вернер. Он — отец. Ах, покончим с этим. (Поднимается.)

Иоганна (приближаясь к нему). Нет, Вернер, нет!

Отец. Он прав, милая невестка. Покончим с этим. Семья — это дом. Я прошу вас поселиться в этом доме, потому что вы вошли в нашу семью.

Иоганна (смеясь). На семью можно все взвалить, но не ей вы приносите нас в жертву.

Отeц. А кому же?

Вернер. Иоганна!

Иоганна. Вашему старшему сыну!

Долгая пауза.

Лени (спокойно). Франц умер в Аргентине четыре года тому назад.

Иоганна смеется ей в лицо.

Свидетельство о смерти мы получили в пятьдесят шестом году. Ступайте в мэрию Альтоны — вам его покажут.

Иоганна. Умер? Допустим: как же назвать ту жизнь, которую он ведет? Одно бесспорно, мертвый или живой, но он живет здесь.

Лени. Нет!

Иоганна (указывая на дверь наверху). Там. За той дверью.

Лени. Сумасшедшая! Кто вам это сказал?

Пауза.

Вернер (когда речь заходит о брате, спокойно встает, глаза его

блестят, становится увереннее). Кто мог сказать? Я.

Лени. В постели?

Иоганна. Допустим.

Лени. Какая гадость!

Вернер. Это моя жена. Она имеет право знать то, что знаю я.

Лени. Право любви? Что за мещанство! Тому, кого я полюблю, я могу отдать душу, но буду лгать ему всю жизнь, если это нужно.

Вернер (яростно). Послушать только, как эта слепая рассуждает о красках. Кому ты будешь лгать? Попугаям?

Отец (властно). Замолчите вы все! (Гладит Лени по волосам.) Упрямая головка, а волосы мягкие.

Лени резко вырывается.

(Пристально глядит на нее.) Франц живет там, наверху, уже тринадцать лет; он не выходит из своей комнаты, его никто не видит, кроме Лени, которая ухаживает за ним.