Выпуск 2. Пьесы для небогатых театров
Выпуск 2. Пьесы для небогатых театров читать книгу онлайн
Книги серии «Ландскрона» выходят небольшими тиражами (до тысячи экземпляров). Но это — целевые издания. Они не предназначены для случайных людей. В них представлены разные драматурги. Их связывают два обстоятельства — принадлежность к Петербургу и профессиональный уровень. Все они прошли через мастерскую драматургов при СТД, все имеют опыт работы с театрами.
Руководитель проекта: Андрей Зинчук
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
НИКАК (мечтательно). Значит, это вы и есть… Вы и есть МОЙ НАСТОЯЩИЙ ЧЕЛОВЕК?..
МУЗЫКАЛЬНЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ (Снеговичкам). Вы, трое, отправляйтесь на улицу, на мороз. Посмотрите, какая лужа с вас натекла! (Кому-то в открытую дверь.) А вы чего панику подняли, трусишки? Испугались обыкновенных Снеговичков? (Никак.) Откуда ты, девочка? Я никогда тебя тут прежде не видел. Ты, наверное, из другого района? Хочешь, оставайся в студии, будем учиться играть на фортепиано. А может быть, ты любишь делать что-нибудь другое? Что я вижу — у тебя в руках паяльник!.. Как тебя зовут?
НИКАК. Никак.
МУЗЫКАЛЬНЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ. НИка? Я правильно тебя понял? Тебя зовут НИка? Какое красивое у тебя имя!
НИКАК. Ника! Ника! Меня зовут Ника! Мое имя мне тоже очень нравится!
Бывший ТУПОЙ (вдруг). Я понял! Понял! Значит, человек — это не то, как он выглядит или что он носит! Человек — это то, что он ЛЮБИТ!!!
Бывший ЗАДИРА. Интересно, а что же вы любите, Настоящие Люди?
Бывший ЯБЕДА. Можно ли у вас ПРО ЭТО как-нибудь узнать?
После этих слов Музыкальный Руководитель незаметно исчезает.
И тут же раздается стук в дверь.
СНЕГОВИЧКИ (хором). Кто это там еще?!!! Заходите, не бойтесь!
Открывается дверь, и в зале появляется… Дед Мороз. (В котором, если опять как следует приглядеться, можно узнать и Милиционера, и Музыкального руководителя!)
ДЕД МОРОЗ. Это кто тут волшебными словами интересовался? А ведь они не предназначены для плохих дел! Здравствуй, Ника! Здравствуйте, Снеговички! Здравствуйте, дети! Это я кричал вам, Снеговичкам, волшебные слова с земли, когда вы кружили у меня над головой и были еще снежинками, и не знали, куда вам лететь и где опуститься после окончания Небесной школы. Вы меня не заметили? Я с фонарем стоял, руководил вашей посадкой. Ну что ж, с прибытием вас! С ВОЛШЕБНЫМ УДОВОЛЬСТВИЕМ!!!
И после этих волшебных слов в зале вспыхивает волшебный свет!
И слышится волшебная музыка!
И Снеговички перестают таять.
ДЕД МОРОЗ. Не ожидали, конечно, со мной еще раз встретиться? В этом году многие дети болели гриппом, кое-кто из них даже оказался в больнице. Пока бегал по больным, раздавал подарки, зима, считай, кончилась. Весна вот-вот. А у меня еще несколько неподаренных подарков… Ну, я и решил… Останусь. Во-первых, додарю подарки. Нельзя детям без них на целый год оставаться! Во вторых, хочу посмотреть, что тут бывает летом. Я ведь в жизни ни разу лета не видел! Обидно! Вот правда… нужно как-то дожить до будущего года. Поэтому хожу, ищу работу. Фокусником в цирк не взяли. Фокусы, у тебя, говорят, старые. На молочной фабрике предлагал свои услуги — мороженое морозить — так у них новая финская установка заведена! Правда, приглашают в балет на льду…
СНЕГОВИЧКИ (хором). Ну?! Танцевать?! На коньках?!! Тебя!!!
ДЕД МОРОЗ. Да нет, за катком следить. Но уж больно хлопотное это дело: гастроли, командировки. Возраст уже не тот. Вот я и подумал… Организую-ка я, пожалуй, детский театр. И будем мы в нем сказки ставить. Новые, которые еще никто никогда не видел. Театр — искусство древнее, неспешное, для театра я еще вполне сгожусь. Как?
СНЕГОВИЧКИ. Сгодишься, дедушка!
ДЕД МОРОЗ. Я тоже так думаю. И потому ночью я нашептал в сон этому молодому человеку… (кивает на дверь, за которой скрылся Музыкальный руководитель), чтобы он слепил из последнего снега артистов — Снеговичков. К первому дню весны новую сказку поставить. Которую мы вам сейчас незаметно и сыграли! А неподаренные подарки — вот… (Достает подарки из мешка.) Где-то тут трое мальчишек бродят… Уже несколько месяцев не могу их найти! (Кому-то в открытую дверь.) Я думаю, вам, двум трусишкам, нужно попробовать их отыскать. Давайте позовем их на праздник? Ведь они бродят где-то рядом!
НИКАК. Давайте. Холодно на улице! И еще, наверное, очень скучно одним, без настоящих друзей. Короче, нечего им одним на улице делать!
ДЕД МОРОЗ (протягивает в открытую дверь три новогодних подарка.) В погоню! За ними!
НИКАК. Вперед!
Бывший ЗАДИРА. А жаль, что теперь нас осталось только трое!
Бывший ЯБЕДА. Ну, это-то как раз легко исправить!
Бывший ТУПОЙ. Думаю, мы это сумеем!
Бывший ЗАДИРА. Раз!
Бывший ЯБЕДА. Два!
Бывший ТУПОЙ. Три!
Снеговички принимаются за дело, и на сцене появляется памятник Нике-Никак, их спасительнице: Никак стоит с паяльником в руке.
ВСЕ ВМЕСТЕ. Четыре!
Снеговички ее лепят, отрывая от себя небольшие комочки снега…
НИКАК. Разве нас четверо? По-моему, вы опять что-то перепутали, Снеговички! Нас теперь стало… ПЯТЕРО!
И Никак впервые за все время счастливо смеется.
Бывший ТУПОЙ. А чистый чертеж, который мы все вместе в Небесной школе не дочертили… Да вон же он! Прямо над головой!
Над головой зажигается небо, полное ярких звезд.
Александр Образцов
«ПРИГОРОД»
Коляскин, 32 года
Тимофеева, его жена, 28 лет
Горчичников, 35 лет
Комната в деревянном доме. Начало мая. Солнце светит так, что блеск от половиц слепит глаза. Видно, что в этом доме уютно, без особых затей живут десятилетиями одни и те же люди.
Входят трое — Горчичников, Коляскин и Тимофеева.
Горчичников в просторном пиджаке, коротковатых брюках, в белой рубашке с узким галстуком. Он скорее всего альбинос.
Коляскин в спортивном шерстяном костюме с боковой белой полосой, с надвинутыми на локти рукавами. Похож иногда на кота — цепок и усат.
Тимофеева небрежно причесана, юбка на ней кажется надетой задом наперед, и блуза мешком, но — странное дело — иногда она так повернется, так поднимет руки, поправляя волосы, что женское в ней буквально оглушает наших героев.
ГОРЧИЧНИКОВ. Присаживайтесь, друзья.
Коляскин и Тимофеева садятся за стол к стене, не глядя друг на друга. Горчичников, непривычно озабоченный хозяйскими обязанностями, стоит столбом посреди комнаты. Для него каждый следующий шаг — загадка. Вот и теперь он знает, что гостей надо угощать, но знает одновременно и о том, что их надо занимать. Поэтому и стоит.
ГОРЧИЧНИКОВ. Здесь у нас комната.
Коляскин и Тимофеева молча смотрят на Горчичникова, занятые друг другом. Он принимает их молчаливые взгляды за осуждение и еще больше теряется.
ГОРЧИЧНИКОВ. Потолки, конечно, низкие. Не то что в городе. Вы уж меня извините, друзья, но водки у меня нет. Может быть, попьем чай с вареньем и вчерашними блинами? Мать моя их испекла, а с утра ушла к своей сестре, так что блины вчерашние. Но иногда они чуть-чуть подсохнут с краев и напитаются маслом, вкус у них становится своеобразный, лично я люблю. (Пауза.) Тогда я мигом схожу в магазин за железной дорогой по случаю воскресенья и принесу водки. (Пауза.) Или вина? Петр Викторович?
КОЛЯСКИН. А?
ГОРЧИЧНИКОВ. Чего принести? (Пауза.) Тогда я принесу чаю на первый случай. (Подходит к этажерке, достает толстую конторскую книгу.) Здесь у меня вклеены заметки со всех концов света, в основном из газет «Советская Россия», «Труд» и «Известия» — различный жизненный материал. Пока я поставлю чай, вы их можете вслух зачитать.
Кладет раскрытую книгу на стол перед Коляскиным. Уходит.
Коляскин, нахмурившись, смотрит в книгу. Долгая пауза.
