Ирония судьбы, или С легким паром

Открывается входная дверь, появляется Надина мама О л ь г а Н и к о л а е в н а. Снимает в передней пальто.

Л у к а ш и н (торжествующе улыбается). Кто там?

Ответа нет. В дверях стоит Ольга Николаевна, с ужасом смотрит на незнакомца.

(Замечает ее.) Ой, извините! (Вскакивает, надевает туфли и пиджак. Виновато складывает плед.)

О л ь г а Н и к о л а е в н а. Кто вы?

Л у к а ш и н. А вы? Впрочем, я догадываюсь… (Идет к ней навстречу, заискивающе.) Я очень рад…

О л ь г а Н и к о л а е в н а (перебивает). Не подходите ко мне, я закричу!

Л у к а ш и н (покорно останавливается, соблюдая дистанцию). Сейчас я вам все объясню…

О л ь г а Н и к о л а е в н а. Стой, не двигайся!

Л у к а ш и н. Вы меня не бойтесь.

О л ь г а Н и к о л а е в н а. Ты зачем к нам влез?

Л у к а ш и н (улыбнувшись). Если у вас хватит терпения, начну с самого начала. (Вздохнув.) Каждый год тридцать первого декабря мы с друзьями ходим в баню…

О л ь г а Н и к о л а е в н а (перебивая). Ты мне не заливай! Ты не смотри, что я старуха. Я тебе улизнуть не дам!

Л у к а ш и н. А я и не собираюсь. Мне здесь хорошо.

О л ь г а Н и к о л а е в н а (повелительно). А ну, выворачивай карманы!

Л у к а ш и н (еще раз улыбнулся). Вот всего награбил-то пятнадцать рублей! (Показывает.)

О л ь г а Н и к о л а е в н а. Не густо. Давай положь их на стол!

Лукашин покорно кладет деньги на стол.

Больше ничего не стащил?

Л у к а ш и н (ухмыльнулся). Не успел.

О л ь г а Н и к о л а е в н а. С виду ты приличный человек. Не скажешь, что грабитель. Как тебе не стыдно в Новый год квартиры чистить! У людей праздник! А ты… бессовестный…

Л у к а ш и н (ищет пути к примирению). Как вас зовут?

О л ь г а Н и к о л а е в н а. Тебе-то какое дело.

Л у к а ш и н. Вы выслушайте меня. Я вам все-таки объясню. (Делает шаг вперед.)

О л ь г а Н и к о л а е в н а (кричит). Караул! Бандиты!

Л у к а ш и н (испуганно). Я вас умоляю, не кричите, пожалуйста!

О л ь г а Н и к о л а е в н а (спокойно). А ты не двигайся, с места не сходи! Вот сейчас Надя с Ипполитом вернутся, мы тебя арестуем!

Л у к а ш и н (уверенно). Ипполит не вернется!

О л ь г а Н и к о л а е в н а (растерялась). Почему?

Л у к а ш и н. С ним я расправился самым решительным образом с помощью бритвы!

Реакция для Лукашина неожиданная. Ольга Николаевна обмякает и медленно сползает по стене, теряя сознание.

(Успевает подхватить ее, тащит к дивану, укладывает.) Вы не волнуйтесь — бритва была электрическая!

О л ь г а Н и к о л а е в н а (открывает глаза). Значит, ты его убил током! Надо же! Какой был хороший человек!

Л у к а ш и н. Успокойтесь. Я его не убивал. Я его выжил из вашего дома, вот и все!

О л ь г а Н и к о л а е в н а (перевела дыхание). Пойди в соседнюю комнату, там на полочке лекарство в желтом пузырьке и рядом стаканчик. Накапай мне тридцать капель!

Л у к а ш и н (идет к выходу). Валокардин?

О л ь г а Н и к о л а е в н а. Смотри какой образованный!

Лукашин выходит и вскоре возвращается с лекарством. Ольга Николаевна села. Выпивает лекарство, исподлобья наблюдает за Лукашиным.

Л у к а ш и н. Дайте-ка вашу руку! (Щупает пульс.) Кардиограмму вам делали?

О л ь г а Н и к о л а е в н а. У меня этот… сдвиг влево…

Л у к а ш и н. Ерунда. Это почти у всех. Давление как?

О л ь г а Н и к о л а е в н а. Сто семьдесят на сто. А ты почему спрашиваешь?

Л у к а ш и н. Резерпин принимаете?

О л ь г а Н и к о л а е в н а. Откуда ты про это знаешь?

Л у к а ш и н. Я врач.

О л ь г а Н и к о л а е в н а. И такими делами промышляешь. На жизнь, что ли, не хватает?

Л у к а ш и н. Есть новое средство против гипертонии. Я вам выпишу. (Находит в кармане бланк, садится и начинает выписывать рецепт.)

Ольга Николаевна осторожно поднимается и крадется к двери.

О л ь г а Н и к о л а е в н а (останавливаясь). Хоть ты и вор, а заботливый… (Удостоверившись, что Лукашин усердно пишет, не обращая на нее внимания, мигом оказывается возле двери.) Спасибо тебе! (Выскакивает в коридор, быстро захлопывает дверь и запирает ее на ключ.)

Л у к а ш и н. Зачем вы это сделали? Все еще не доверяете?

О л ь г а Н и к о л а е в н а. Доктором притворился? Ишь какой хитрый.

Л у к а ш и н. Рецепт возьмите! (Просовывает его под дверь.)

Ольга Николаевна нагибается и поднимает.

О л ь г а Н и к о л а е в н а. На самом деле хорошее средство?

Л у к а ш и н. Пусть вам Надя обязательно его закажет!

О л ь г а Н и к о л а е в н а. Ты Надю откуда знаешь? Тебя как зовут?

Л у к а ш и н. Лукашин Евгений Михайлович!

О л ь г а Н и к о л а е в н а. Обожди, я стул принесу. (Приносит стул, садится возле двери.) Что-то я о тебе не слышала. Ты давно Надю знаешь?

Л у к а ш и н. Который час?

О л ь г а Н и к о л а е в н а. Думаю, семь уже. Скоро светать начнет.

Л у к а ш и н. Значит… (Высчитывает.) Мы знаем друг друга приблизительно восемь часов… Я появился. у вас в доме вчера вечером около одиннадцати…

О л ь г а Н и к о л а е в н а (поражаясь). И ты всю ночь здесь околачиваешься?

Л у к а ш и н (виновато). Всю ночь…

О л ь г а Н и к о л а е в н а. А почему Надя тебя не выставила?

Л у к а ш и н. Наверно, ей этого не хотелось…

О л ь г а Н и к о л а е в н а. Думаешь, понравился ей?

Л у к а ш и н. Этого я не знаю… Но она мне понравилась!

О л ь г а Н и к о л а е в н а. Прямо вот так, с ходу? Больно ты скороспелый!

Л у к а ш и н. Понимаете, я сам знаю — этого не бывает. Если бы вчера кто-нибудь мне рассказал, что такое может произойти, я бы наверняка рассмеялся. Но все же… поверьте (начал ходить по комнате), в жизни из каждого правила бывают исключения. Без них жизнь стала бы однообразной. Да и вообще, если вдуматься, всю историю двигают исключения из правил. Я согласен с вами: с общепринятой точки зрения все это глупость.

О л ь г а Н и к о л а е в н а (язвительно). А пятнадцать рублей зачем взял? Все равно я тебя не выпущу!

Л у к а ш и н. Я вас очень прошу — не выпускайте! (Берет гитару, запевает.)

Н а д я приоткрывает входную дверь, но не входит, прислушивается к песне. Ольга Николаевна, заслушавшись, не замечает прихода дочери.