Ветер шумит в тополях (ЛП)

ГУСТАВ: Значит, отказываетесь?

РЕНЕ: Решительно.

ГУСТАВ: Бесповоротно? Бросаете отряд?

РЕНЕ: Я его покидаю.

ГУСТАВ: Я в вас разочарован…страшно разочарован.

РЕНЕ: Больше всего разочарована, должно быть, она.

Показывает на собаку. Рене собирается уйти.

ГУСТАВ: Уже уходите?

РЕНЕ: Да.

ГУСТАВ: У нас же общее собрание!

РЕНЕ: Мне кажется, собрание окончено.

ФЕРНАН: Стало быть, вопрос стоит: собака или вы.

РЕНЕ: Нет, я не иду в любом случае. Трудно было бы выразиться определенней.

ГУСТАВ: Прекрасно!

РЕНЕ: Желаю удачи и счастливого пути!

Рене уходит. Фернан и Густав остаются одни.

ГУСТАВ:…Собак он не любит, тополя не любит, этот тип ничего не любит.

Затемнение

СЦЕНА 6

Рене один на террасе. Он задумчиво подметает. Появляется Густав и некоторое время его разглядывает.

ГУСТАВ: Подметаете?

РЕНЕ: Да, так мне кажется.

ГУСТАВ: Вы правы. Надо чистить свое гнездышко.

Входит Фернан.

ГУСТАВ: А, Фернан. Неугодно ли присесть с нами. Благодаря Рене, терраса — как новенькая, так воспользуемся случаем!

ФЕРНАН: Я встретил Пенто. Знаете, чем он занимался?… Гимнастикой! Встретил меня высокомерно. Просто в упоении, оттого что жив, и морда кирпича просит. Как увидел меня, ускорил наклоны… и ну дышать… а потом и приседать…Мои шансы на выживание уменьшаются с каждой минутой…

ГУСТАВ: Сядьте, и вкусите… незапятнанность этой террасы.

Все трое сидят. Собака находится между Густавом и Рене.

ФЕРНАН: Известно вам, что Пенто бывший чемпион по велосипедному спорту?

ГУСТАВ: Велосипед — это школа выносливости…

ФЕРНАН: Это мой шанс.

Пауза.

ФЕРНАН: Я размышлял о способе устранить Пенто.

ГУСТАВ: Вы хотите устранить его физически?

ФЕРНАН: Да… Но мне необходима ваша помощь. Пенто имеет обыкновение тренироваться под другой террасой…

ГУСТАВ: Да.

ФЕРНАН: Видите чугунную раковину на ее краю?

ГУСТАВ: Вижу.

ФЕРНАН: Ее можно раскачать…И она бы «случайно» упадет на Пенто, пока он будет отжиматься. И всё шито-крыто.

ГУСТАВ: Но раковина — огромная!

ФЕРНАН: Потому-то и потребуется ваша помощь.

РЕНЕ: А сами вы не опасаетесь тяжелых предметов?

ФЕРНАН: (Густаву) Что вы на это скажете?

ГУСТАВ: Что я скажу, что я скажу… Я не против того, чтобы устранить Пенто…Хотя всегда может найтись какой-нибудь мелочный моралист, который сочтет этот поступок предосудительным… Но вы не боитесь, что Пенто быстро будет заменен? Должно быть, у них существует целая куча типов, родившихся 12 февраля.

ФЕРНАН: Их всех ждет та же судьба!

ГУСТАВ: Кончится тем, что нас раскроют.

ФЕРНАН: В таком случае мы соберем всех ветеранов, родившихся 12 февраля, вместе и покончим с ними разом.

ГУСТАВ: Это потребует серьезной организации.

ФЕРНАН:…Значит, нам ничего не остается, кроме как уйти. Все отправимся к моей сестре.

РЕНЕ: Мне казалось, что там жить невозможно.

ФЕРНАН: Да, но втроем мы сможем нейтрализовать ее мужа.

РЕНЕ: А, может, разумнее было бы отправить к вашей сестре одного Пенто?

ГУСТАВ: К сестре вашей ехать невозможно!

ФЕРНАН: Почему?

РЕНЕ: Чтобы ее не беспокоить?

ФЕРНАН: В конце концов, она ведь сестра мне, и потом речь идет о жизни и смерти.

ГУСТАВ: Говорю я вам, к сестре нельзя!

ФЕРНАН: Напротив, это превосходная идея.

РЕНЕ: Это далеко?

ГУСТАВ: Очень далеко!

ФЕРНАН: Да нет же! Вы ведь готовы были отправиться в Индокитай. Я напишу ей, чтобы предупредить.

ГУСТАВ: Мы не можем поехать к вашей сестре, Фернан!

ФЕРНАН: Хотел бы я знать, почему!

ГУСТАВ: Не можем и всё!

РЕНЕ: Да пустите же его к сестре, в конце концов…

ГУСТАВ: Нет!

ФЕРНАН: Почему же?

ГУСТАВ: Потому что она умерла!

ФЕРНАН: Умерла?

ГУСТАВ: Умерла.

ФЕРНАН: Когда?

ГУСТАВ: Месяц назад… Мне очень жаль.

ФЕРНАН: Могли бы мне сказать.

ГУСТАВ:…Я… Я собирался это сделать… а потом….

РЕНЕ: Простите меня, Фернан, но если бы вы читали свою почту…

ФЕРНАН: Дениза умерла.

ГУСТАВ: Я позаботился о похоронах, не беспокойтесь.

ФЕРНАН:…Благодарю.

ГУСТАВ: Думаю, что всё прошло хорошо. Не так-то легко было организовать всю церемонию на расстоянии…

ФЕРНАН: Вот как?

ГУСТАВ: Тем более, что у меня с вашей семьей были разногласия относительно надгробной надписи. Муженек ее предлагал «Нашей дорогой и любимой Денизе»…Нескладно! Какое-то речевое излишество: если она дорогая, стало быть, и любимая, не так ли?

ФЕРНАН: Разумеется…

ГУСТАВ: А, вы со мной согласны! Значит, нет смысла и доказывать. Я предложил: «Нашей обожаемой Денизе», точка! Я — сторонник строгого стиля! Ну, так он и слышать не захотел!

ФЕРНАН: Я же говорил вам, что он кретин.

ГУСТАВ: В семейке вашей у всех характеры — не дай бог!

РЕНЕ: И что же в результате написано на могиле его сестры?

ГУСТАВ: Не знаю, я со всеми переругался.

ФЕРНАН: Само собой разумеется.

ГУСТАВ: Кстати, хотя сейчас и не совсем подходящий момент, но вы мне должны кое-какие деньги…Пришлось раскошелиться…

ФЕРНАН: Да, вы мне скажете, да, да… Значит, Дениза умерла.

ГУСТАВ: Увы…

Молчание. Фернан берет бортовой журнал и протягивает Рене.

ФЕРНАН: Наверное, надо занести это в журнал… Смотрите-ка, Рене, вы еще ни строчки здесь не записали.

РЕНЕ: Да мне как-то не казалось необходимым.

ГУСТАВ: Мы все оставили записи…

РЕНЕ: (показывает на собаку) Даже она?

ГУСТАВ: Знаю, что вас это уже не касается, но, может быть, хотите познакомиться с тем, что содержится в журнале?

РЕНЕ: (читает)»18 августа. Рискуя предать Фернана, и так уже подранка, смертоносному безумию Мадлен, один из членов отряда оставил нас за несколько часов до выступления, проявив, таким образом, трусость и став изменником. Эта постыдная слабость духа сорвала весь проект. Следует ли нам рассмотреть возможность этой героической экспедиции втроем? Весь вопрос — в этом…» У вас есть карандаш?

ГУСТАВ: Держите.

Рене пишет, потом отдает журнал Густаву.

ФЕРНАН: Что он записал?

ГУСТАВ: (читает)»18 августа. В гробу я вас видел…»

ФЕРНАН: Этого следовало ожидать.

Пауза.

ГУСТАВ: Смотрите, смотрите, как красиво!

РЕНЕ: Что?

ГУСТАВ: Птицы в небе, летят клином.

ФЕРНАН: Перелетные.

РЕНЕ: Рано они в этом году.

ГУСТАВ: Это утки.

ФЕРНАН: Да, гуси.

РЕНЕ: Я не очень хорошо вижу. У вас случайно бинокль не с собой?

ГУСТАВ: Нет.

ФЕРНАН: А знаете, почему они летят клином?

РЕНЕ: Нет.

ФЕРНАН: Первый рассекает воздух и облегчает полет остальным: они меньше устают. В течение всего полета они поочередно встают во главу каравана.

Фернан встает и вытягивает руки наподобие крыльев. Густав делает то же, занимая место перед Фернаном.

РЕНЕ: В самом деле?

ФЕРНАН: Да… это гуси.

ГУСТАВ: Или утки.

ФЕРНАН: Они летят на юг. Будут производить потомство.

ГУСТАВ: Какая разнузданность!