Варфоломеевская ярмарка

АКТ ТРЕТИЙ

Ленторн Лезерхед, Джоан Треш и другие сидят около своих лотков, как в предыдущей сцене. Входят Велентайн Каттинг, капитан Уит, полицейские Хеггиз и Брисл.

Капитан Уит. Нет, тепегь {Уит не выговаривает буквы "р".} все пгопало! Это потому, что вы не приходите вовгемя, господа офицегы, блюстители погядка. И не газбигаетесь ни в чем. Не умеете смотгеть за погядком. Я понимаю, вы пгебываете в дгугом миге, в миге кгасоты. Я понимаю: одной их бгошки достаточно, чтобы пгокогмить нас тги месяца! Я пгекгасно понимаю. Вы стагаетесь ловить бгодяг и попгошаек и у вас не остается вгемени для погядочных небогатых джентльменов!

Хеггиз. Ведь говорил же я тебе, Деви Брисл!

Брисл. Да полно, что за вздор говорил ты мне, Тоби Хеггиз! Чепуха все это. И я уверен, что ничего из всего этого не вышло бы. Правда, ты говорил мне: пойдем к Урсуле, но тут мы набрели на человека, который показывал чудовищ, и тебя уж было не оттащить. До сих пор ты, старый дуралей, охоч до зрелищ.

Хеггиз. Да кто бы мог подумать, что драки начнутся в такую рань? Очень уж быстро пиво ударило в головы!

Капитан Уит. А котогый тепегь час, как вы пгедполагаете?

Xеггиз. Не могу знать.

Капитан Уит. Ну, так вы плохой стгаж.

Xеггиз. А хотел бы я знать, кто к кому должен приноравливаться: часовые к часам или часы к часовым?

Брисл. Вообще-то говоря, приноравливаться они должны друг к другу, если хотят работать хорошо.

Капитан Уит. Вот тепегь ты пгав! Когда ты встгечал хогошего часового, котогый не знает вгемени? Хогоший стгаж знает вгемя своей габоты.

Брисл. Это уж точно: хороший часовой всегда знает, который час.

Капитан Уит. И когда он бодгствует, и когда он не бодгствует! Хогоший часовой аккугатен, как башенные часы или как молоточек, котогый на них отбивает вгемя.

Брисл. Давай-ка спросим, который час, у мистера Лезерхеда или у Джоан Треш. Эй, вы там! Мистер Лезерхед! Вы слышите? Мистер Лезерхед! Кожаная голова!

Капитан Уит. Если у него кожаная голова, так из кгепкой, хогошей кожи, потому что она пегеносит весь этот шум и ггохот, не моггнув глазом.

Лезерхед. Я занят делом, голубчики, не мешайте мне.

Капитан Уит. Смотгите! Обгядился в гасшитую шляпу и багхатную кугтку и загогдился! Я видел тебя пгежде в кожаном пегеднике, хозяин иггушечных лошадок. Твои иггушки покгасивее тебя.

Треш. Ну что вам в голову взбрело, капитан Уит? Что вы цепляетесь? У него хороший выбор игрушек, вот, можете посмотреть. Даже колпаки есть на все случаи жизни: для сна, для работы, для болезни.

Лезерхед. Слава богу, Джоан ответила за меня.

Капитан Уит (полицейским). Убигайтесь пгочь отсюда! Здесь только господа офицегы и благогодные люди!

Хеггиз и Брисл уходят. Входят Куорлос и Уинуайф.

Куорлос. Нам на редкость не повезло сегодня. Ведь так упустить пролог с кошельком! Обидно! Но ничего, нам предстоят еще пять отличных актов. Готов поручиться, здесь будет, что посмотреть!

Капитан Уит. О! Ггаф Куоглос! Как я гад! Как ваше здоговье, ггаф Куоглос? Боюсь, что вы меня сгазу не узнали. Я тепегь самый хитгый и остогожный человек на всей ягмагке, не считая судьи Овегду. Попгошу вас, одолжите мне тринадцать пенсов, и я вам предоставлю подгугу, стоящую согок магок! Увегяю вас!

Куорлос. Пошел вон, подлый сводник!

Капитан Уит (Уинуайфу). Она покажет вам самую кгасивую дыгочку в своей юбочке. Специально для вас. Прикажете поговорить с ней, гегцог Уинуайф? Я вас к ней проведу: это здесь рядом, в свином квартале. Подарите мне на вгемя тринадцать пенсов, и я все устрою.

Уинуайф. На тебе тринадцать пенсов и убирайся, пожалуйста.

Капитан Уит. Вы агистокгат и прекрасный, благогодный человек.

Куорлос. Убирайся, негодяй!

Капитан Уит. Я и собигаюсь убраться, ггаф Куоглос. Но если вам потгебуется встгетиться со мной, вы всегда можете найти меня здесь, в лавочке Угсулы. А я постагаюсь заганее все пгиготовить: и кгужки, и подружки - все будет предоставлено. Благодагю вас, ггаф, благодарю вас, гегцог! (Уходит.)

Куорлос. Посмотри-ка, Джон Литлуит идет!

Уинуайф. И его жена, и моя вдова - ее матушка! Все семейство.

Куорлос. Черт возьми! Теперь уж вам придется потешить их на славу.

Уинуайф. Нет, уж извините. Меня они даже не увидят.

Куорлос. Но они явно собираются попировать. Что это за субъект с ними? Он смахивает на учителя.

Уинуайф. Это, я полагаю, мой соперник, булочник.

Входят ребби Бизи, вдова Пюркрафт, Джон Литлуит и миссис Литлуит.

Ребби Бизи. Итак, шествуйте прямо и токмо прямо, не сворачивая ни вправо, ни влево; не допускайте, чтобы глаза ваши прельщались мирской суетой, а уши - богопротивными звуками.

Куорлос. О! Я узнаю его уже по началу!

Лезерхед. Что прикажете, мадам? Что вы желаете купить? Отличную лошадку для вашего сыночка? Вот барабанчик, если он хочет быть солдатом, а вот скрипка, если он будет музыкантом. Что вам угодно? Что вы желаете? Вот собачка для вашей дочурки, а вот пупсики мужского и женского пола.

Ребби Бизи. Не взирайте на них и не внимайте им. Эта площадь именуется Смитфилд, сиречь поле кузнецов, вертеп игрушек и безделушек, и товары сии суть товары дьявола и вся ярмарка - лавка сатаны. Смотрите: крючки и приманки развешаны со всех сторон, дабы изловить вас и удержать за жабры и ноздри, подобно тому, как делает рыбак; а посему - не смотрите на них' и не поворачивайтесь к ним. Вспомните, что и язычник сумел законопатить себе уши воском, дабы уберечься от распутницы морской [39]. Сделайте и вы то же самое, но перстами, и оградите себя от соблазна Зверя [40]!

Уинуайф. Он мечет громы и молнии.

Куорлос. Да они из его же собственной печи; ведь он был хороший булочник в свое время, когда орудовал пекарской лопатой. Теперь он ведет свое стадо на ярмарку.

Уинуайф. Точнее говоря, в загон: он им даже взглянуть ни на что не позволяет.

Из палатки Урсулы выходят Нокем и капитан Уит.

Нокем. Благородные дамы! Погода жаркая. Ну, куда вы идете? Поберегите свои прекрасные бархатные шляпки. На ярмарке пыльно. Зайдите со всеми своими друзьями в уютную прохладную палатку, украшенную ветками, и освежитесь в ее тени. Лучшие свиньи и лучшее пиво на ярмарке, сэр. Лучшая повариха ярмарки сама старая Урсула. Вот, можете прочитать: кабанья голова свидетельствует об этом! (Указывает на вывеску, где изображена кабанья голова, под ней размашистая подпись.) Бедняжка Урсула! У нее был шпат и мокрый лишай, но теперь она вполне подлечена.

Капитан Уит. Пгекгасная свинина, судагыни! Под сладким соусом и потгескивает, как лавговый лист. Увегяю вас! Вам пгедоставят пегвое место, скатегть, пегевегнутую чистой стогоной, а кгужки и тагелки пегемоет сама фея гучья.

Литлуит (глазеет на вывеску). А это ведь ловко придумано, ей-богу, ловко! Вы только посмотрите: "Здесь лучшие свиньи, и она жарит их со своим обычным уменьем". И это говорит сама свиная голова!

Нокем. Превосходно, превосходно, хозяйка! Свинина, зажаренная на огне из веток можжевельника и розмарина, - вот что сулит нам свиная голова, сэр!

Вдова Пюркрафт. Сын мой! Разве ты не слышал предостережений от соблазна ока? Ужели ты так скоро позабыл укрепляющее поучение?

Литлуит. Но, милая матушка, если мы не станем искать свинью, то как мы найдем ее? Не бросится же она с противня прямо к нам в рот, с криком: "уи, уи!", как в стране лентяев из детской сказочки?

Ребби Бизи. Нет. Но матушка ваша, при всем своем благочестии, полагает, что свинья может явить себя нашим чувствам разными способами, а не только посредством паров, как, я разумею, это происходит здесь. (Втягивая в себя воздух.) О да! Несомненно! (Принюхивается, как охотничья собака.) И было бы грехом упорства, великого упорства, жестокого и страшного упорства отклонять его или противостоять доброму щекотанию чувства голода, именуемому обонянием. Посему - будь смел! Иди по следу! Входи в шатры нечистых и утоли, желания твоей женушки. Пусть твоя слабая духом женушка насладится, и твоя богобоязненная матушка, и я, бедный, и все мы насладимся!