За чертой
За чертой читать книгу онлайн
Пьеса Уильяма Тревора «За чертой» (В названии обыгрывается английское выражение «beyond the Pale», означающее «за пределами дозволенного». Вместе с тем «Pale» – историческая реалия. Так называлась английская колония с центром в Дублине, существовавшая в XIV в. За пределами мирного Пейла (т. е. за чертой, оградой) находилась опасная для англичан непокоренная Ирландия.) совмещает в себе несолько интонационных ключей. Это и тонкая психологическая драма, и ностальгические грезы о безмятежной детской влюбленности, и бытописание нравов, и экскурс в историю отношений Англии и Ирландии. Сочетая рассказ Милли, окрашенный ее не всегда благородными, но всегда живыми чувствами, с прямыми включениями прошлого, Тревор придает персонажам пьесы удивительную объемность.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Стрейф (в бешенстве). Тощая сука! Мерзкая тощая сука!
Тишина.
Синтия. Всем все равно, Китти. Мы поедем домой и не пророним по дороге ни слова. Но, может быть, мы хотя бы начнем прозревать? Задумаемся наконец о той адской бездне, что так страшит нас?
Милли в ярости. Она говорит с негодованием, готовая вот-вот расплакаться.
Милли (от автора). От отчаяния и позора Стрейф закрыл глаза. Мне хотелось взять его за руку, но я не решилась. Молсиды явно не приняли всерьез бредни Синтии, но мы не могли сделать вид, что ничего не случилось. После того, что она тут наговорила, все рухнуло, всему пришел конец. Я готова была наброситься на нее, выколотить из нее дурь, но, разумеется, сдержалась. Я почувствовала, как к глазам подступают слезы, и увидела, что у Декко дрожат руки. Он очень ранимый, хотя и носит шутовскую маску. Его глубоко оскорбило то, что Синтия сказала о нем. Не скрою, и мне не слишком приятно было услышать, что я порочная. Как же мне хотелось замахнуться и ударить ее.
Снова слышен звон посуды и гул голосов.
Милли. Синтия, пошатываясь, побрела из гостиной, но никто из нас не тронулся с места. Я знала, все будет так, как она сказала. Мы вернемся домой и никогда больше не приедем в эту страну, которую полюбили. Я знала, Синтию так и не увезут в синем фургоне, – это был бы слишком простой выход для всех нас. Стрейф благородный, он не бросит жену. При этой мысли у меня сжалось сердце и слезы обожгли глаза. Пусть бы Синтия, пусть бы она поскользнулась и упала в море или даже сама утопилась – все равно. Со стола убирали последнюю посуду, и страшные видения, рожденные в больном бреду Синтии, обступали нас: графы, спасавшиеся бегством, голод, пришельцы, пустившие корни в чужую землю. И дети, что стали убийцами.
Голос Милли звучит под шум моря. Сначала это мягкий шелест волн, набегающих на песок. Постепенно рокот моря нарастает, становится все тревожнее, и, когда Милли замолкает, слышен только рев бушующей стихии, с грохотом обрушивающейся на скалы. Внезапно наступает тишина.
Конец.
