Певчие птицы

В сентябре скворцы отлетают. Перед отлетом они часто кружат над полями на большой высоте, согласно переливаясь крылышками в бледной синеве предосеннего неба. Интересно, что некоторые пары возвращаются к своим скворечникам и день-два поют тихонько. Отдельные скворцы задерживаются очень долго, до выпадения первого снега. Так держалась осенью возле нашего дома в саду самка-скворчиха с двумя молодыми. Последний раз я их видел 28 сентября. Однажды так же поздно видел я трех скворцов в стае дроздов рябинников и белобровиков. Шел снег вперемешку с дождем, дрозды кормились мелкими яблочками в городском сквере. Скворцы сидели вместе с ними нахохленные и мокрые.

Каменка

На зарастающих бурьяном пригородных пустырях, возле свалок, каменоломен и заброшенных карьеров почти всегда можно вспугнуть в летнее время некрупную птичку. Странным, как бы порхающим полетом летит она прочь над самой землей. Отличительная черта птицы — яркое белое пятно-надхвостье, сразу бросающееся в глаза. Отлетев немного, птичка садится на камень, пень или груду мусора, поворачивается к вам и начинает задорно кланяться, дергать хвостом. Это знакомая многим каменка — птичка из породы дроздовых, близкая к луговым чеканам.

В мае раздается более чем скромное скрипучее щебетание, с которым самец иногда взлетает в воздух подобно лесному коньку. Он поет поблизости от гнезда, помещенного в груде камня, в скалистой осыпи, обломках кирпичей — недаром птичка называется каменкой.

Веселая и любопытная, она изредка попадает в сеть птицелова, но для любительского содержания не годится. Почти всегда, подержав каменку с неделю и наглядевшись на ее грациозные поклоны, которые птичка отвешивает с испугу чуть ли не все время, я отпускал ее с миром, что и советую делать всякому, кто поймал каменку. Песни от самца каменки раньше чем к следующей весне вы не дождетесь, а хлопот с ней не меньше, чем с соловьем, и корм тот же, соловьиный. Песня каменки немногим краше воробьиного чириканья, смешанного со щебетанием ласточки.

Дубонос

Как-то еще в детские годы я был сильно озадачен, увидев на яблоне-китайке в соседнем саду трех необыкновенных птиц. Они казались побольше снегиря и были короткохвостые. Очень нарядное розоватое оперение и коричневые беретики на больших головах были мне незнакомы. Но самое удивительное — клюв толстенный, широкий, округлый, голубого цвета.

— Ах, какие птички! Вот бы поймать! — от волнения у меня пересохло в горле.

Птички перелетели с яблони на старую черемуху и клевали засохшие ягоды. «Чик, чик, щелк» — раздавались сухие щелчки от расколотых косточек. Я не сводил с птиц восторженного взгляда, пока они не слетели разом с пискливым протяжным цыканьем. Чудесные незнакомцы запомнились мне надолго, но потом я их нигде не встречал и почти забыл. Лишь уже будучи взрослым и всерьез занимаясь птицами, я сделал открытие — ведь это были дубоносы! Еще два десятка лет назад дубонос считался для Среднего Урала редкой залетной птицей, но в послевоенные годы, когда везде начали разводить сады с яблонями и вишнями, дубонос стал обычен. Ежегодно выводки крепкоклювых «костогрызов», как зовут дубоносов на Украине, до глухой зимы шатаются по садам, паркам, зеленым зонам и кладбищам. Везде, где растет бузина и рябина, где остались мелкие мороженые яблочки и засохлая вишня, можно увидеть кормящихся неповоротливых дубоносов. Они летают на городские улицы вместе с хохлатыми розовыми свиристелями. Они устраивают набеги на яблони и в одиночку. Даже в декабре, когда кругом метровые сугробы, местные птицеловы приносят на рынок дубоносов, пойманных обычной западней, и продают их мальчишкам.

Серьезный любитель избегает дубоносов. Их можно содержать лишь ради красивого оперения, ибо пение дубоноса не может быть даже названо таковым. Тихий скрип, чириканье и какое-то бульканье никого не приведут в восторг. Еще благо, что дубонос поет немного. Обычно он важно сидит на жердочке, строгий, внушительный, с каким-то секретарским, чиновничьим видом. Мне он, например, всегда напоминает коллежского асессора из петровской юстиц-коллегии. Желтоватые глаза дубоноса никогда не меняют своего строгого выражения, а внушительный клюв дополняет впечатление озабоченной напыщенности.

По-видимому, дубонос — вредная для садов птица, питающаяся мякотью, косточками и семенами из плодов и ягод. Он лущит горох и подсолнухи, с треском колет вишневые косточки, в глухозимье кормится на мелкоплодных яблонях-сибирках, как свиристель. Ест он и почки плодовых деревьев. Степень вреда и пользы дубоносов пока не выяснена, но едва ли она слишком велика, ведь дубонос нигде не многочислен. Вообще эта крупная птичка очень скромна, тиха и незаметна. Иногда только тихий писк выдает присутствие сидящих в яблонях дубоносов, а увидеть их можно лишь приглядевшись. Поймать большеклювых красавцев нетрудно. Зимой и осенью в том саду, куда повадились летать дубоносы, ставят обыкновенную мальчишечью западню с прикормкой из орехов, семечек, конопли и ягод. Кормящиеся птицы, особенно молодые, часто попадаются. Еще лучше идет ловля, если есть приманный дубонос. Здесь успех обеспечен полностью. Пойманному дубоносу нужна обычная клетка первого, а лучше второго номера, без мягкого верха. Осваивается птица быстро, но ручной почти никогда не становится и всегда недоверчива к хозяину. Корм, состоящий из зерносмеси с включением в нее овса, семечек, кедровых орехов и ягод, принимается сразу. Летний корм тот же, с добавлением 2–3 мучных червей и обильной зелени. Любит грызть и точить березовые, яблоневые и липовые прутики, очищая их добела. Дубонос может прожить в клетке до 20 лет. Даже в наших зоопарках, где условия содержания певчих птиц далеко не лучшие, дубоносы жили десятилетиями.

Особенно надо предупредить охотников, которые берут птиц при пересадке в руки, что дубоноса надо ловить с полотенцем или мешком. Иначе своим мощным клювом он прокусит кожу, как сахарными щипцами, или оставит синяки. Удивительно, что, живя в общих вольерах и садках с мелкими птичками, «коллежский асессор» никогда не пускает в ход свое страшное оружие и не обижает никого. Но птички все же побаиваются дубоносов и уступают им место у кормушки.

Реполов, или коноплянка

По своей прекрасной минорной песенке реполов только жаворонку уступает. Есть в ней и богатые высвисты, и отличные россыпи и даже нечто похожее на соловьиное щелканье, соловьиную дробь.

Такое пение в соединении с очень приятным неброским, аккуратненьким видом птички делает реполова любимцем у хороших охотников. Буроватый сверху, стройный самец-реполов весной становится щеголем. Два красных, иногда пунцовых, изредка оранжевых пятна выступают круглыми печатками по обеим сторонам грудки.

Красный цвет есть у старых самцов и на темени, но там он не слишком ярок и не так заметен, как, скажем, у чечеток, близких родственников реполова. Молодые птицы и самки с грудки покрыты штриховидными пестринами по светлому, с охристым оттенком, фону.

В осеннем пере коноплянки окрашены тусклее, как почти все отлинявшие птицы. Тогда красный цвет едва виден на грудках самцов. Перья имеют седоватые кончики-настволья. Иного пойманного первогодка-самца долго разглядываешь так и сяк, раздуваешь перья на грудке, пока блеснет хоть одна рубиновая крапинка-чешуйка.

В орнитологической литературе обычно пишут, что к весне седые кончики перьев «стираются», и красный цвет как бы проявляется. На мой взгляд, это совершенно неправильно. У самцов-реполовов даже в клетках перед весной (февраль-март) бывает частичная линька груди, где перышки с наствольями заменяются перышками без серых кончиков. Жаль только, что красный цвет у реполовов в клетках не сохраняется, а становится буроватым или желтым. Такое «переодевание» окраски с частичной линькой головы и груди бывает перед весной у самцов дубровников, тростниковых овсянок, овсянок ремезов и других птиц.