Краткий конспект истории английской литературы и литературы США

Роман «У райских врат» (1943) разоблачает политические махинации группы дельцов. Тему политики, власти, ее разрушительного влияния на человеческую личность Уоррен развил в своем лучшем и наиболее популярном романе «Вся королевская рать» (1946), отмеченном в 1947 г. Пулитцеровской премией [45].

Здесь выведен яркий, неоднозначный образ губернатора Старка (прототипом которого был Хью Лонг), стремящегося к месту сенатора. Характерная для творчества писателя тема познания героями себя раскрыта и в этом романе с необычайной силой. Стараясь понять природу источаемого Старком зла, журналист Джек Бёрден, работающий на его избирательную кампанию, отчасти поддается развращающей силе Старка, переживает не одну личную драму и столь драматическим способом приходит к некоторым заключениям о себе самом.

Исторический роман «Сборище ангелов» (1955) повествует о дочери плантатора, которая оказывается проданной в рабство и борется за свое достоинство и свободу.

Примечательным был и роман Уоррена «Пещера» (1959). Исчезновение Джаспера Хэррика в пещере вызывает шумиху в СМИ, на которой наживается хладнокровный стяжатель.

Любопытен исторический роман «Дебри» (1961), герой которого — баварский еврей — сражается на стороне северян в гражданской войне.

Книги Уоррена отличаются страстностью, изысканной тематикой и структурой, напряженным сюжетом.

Картина американской литературной жизни была бы неполной, если бы мы не сказали несколько, слов о фигуре, стоящей особняком в ряду своих современников и младших сверстников — Хэмингуэя, Дос Пассоса, Стейнбека, которые знали и читали этого автора, общались с ним, а многие — даже высоко его ценили. Парадоксально, что, при всем этом, имя его до последнего времени замалчивалось, его нельзя было найти ни в одном справочнике, хотя влияние этого писателя на своих собратьев неоспоримо и целое созвездие литераторов следующего поколения — таких, как Джон Апдайк, Норман Мейлер, Лоренс Ферлингетти и др. — почитали его как своего кумира.

прожил бурную жизнь, а умер тихо, во сне. Его книги шокировали и продолжают шокировать коллег-литераторов и читателей. Пересказать содержание его произведений невозможно, как невозможно изложить содержание человека — в сложной совокупности необъятности его души, безбрежности интеллекта и циничной примитивности низменных инстинктов.

ГЕНРИ МИЛЛЕР, противоречивый и необъятный, как сама человеческая натура.

Генри Миллер родился в нью-йоркском Бруклине, в семье немецких эмигрантов во втором поколении. Его отец был портным и владельцем ателье мужской одежды. Генри унаследовал от отца склонность к кутежам, а от матери — музыкальность. Он обучался игре на фортепиано, после школы, не попав в университет, прошел неполный курс истории искусства в Нью-Йоркском городском колледже. Уехав двадцатилетним юношей в Калифорнию, Генри работал на цитрусовых плантациях, а по возвращении в Нью-Йорк — в отцовском ателье и потом еще трамвайным кондуктором, библиотекарем, мусорщиком, страховым агентом, помощником редактора в рекламном издательстве, одним из управляющих телеграфной компании...

Он читал Ницше, Спенсера, Анри Бергсона, посещал концерты великих виртуозов того времени, в том числе Прокофьева, и лекции о литературе, открыв для себя Достоевского, Толстого, Тургенева, Чехова, Горького, Арцыбашева. Изучал живопись и сам пробовал писать картины.

Миллер был женат пять раз, последний раз — на молоденькой японке, которую Алексей Зверев называет танцовщицей Хоки Такуда, а автор наиболее полной в российских изданиях Миллера его биографии, Л. Житкова — певичкой Хироки Токуда. Надо полагать, путаница в именах — от не владения обоими исследователями японским языком, а сама японка, очевидно, и пела, и танцевала.

Свою первую книгу Генри подписал именем второй жены, Джун Мэнсфилд. С ней же он посещает Канаду, а потом Францию, Германию, Австрию, Венгрию и Чехословакию.

Около сорока лет Миллер снова приезжает в Париж и остается здесь надолго. Как уже было сказано, французская столица в период между двумя мировыми войнами была средоточием литературной и культурной жизни.

Миллер общается здесь с крупнейшими писателями. В это же время начинается его роман с дочерью датской певицы и испанского композитора, экзотической Анаис Нин — роман, ставший впоследствии темой нескольких кинофильмов. Блестяще владевшая пером Анаис — автор интересного исследования о Д. Г. Лоуренсе (Миллер посвятил ему 800-страничный труд, опубликованный лишь через пятьдесят лет), увлекательно написанного многотомного дневника.

На добытые Анаис деньги Миллер издал с ее предисловием «Тропик Рака», который переделывал трижды. Англичанин Джордж Оруэлл заметил: «Эта книга написана счастливым человеком», а много лет спустя Норман Мейлер, автор серьезного романа о войне — «Нагие и мертвые», утверждал: «Мы читаем „Тропик Рака“ — эту книгу грязи — и нам становится радостно. Потому что в грязи есть слава и в мерзости — метафора. Каким образом — сказать невозможно».

Пребывание в Париже вызвало появление нескольких «Парижских повестей» Миллера, среди которых — «Тихие дни в Клиши», перенесенная на экран видным французским режиссером Клодом Шабролем.

В конце лета 1939 г. Миллер прибыл в Грецию. Книга о пребывании в этой стране — «Колосс Маруссийский» — стала гимном свободному духу естественного человека, не скованного ни общественной моралью с её условностями, ни христианскими догмами, ни политикой. «Греция не маленькая — она поразительно огромна», — пишет Миллер. Здесь «начинаешь соответствовать Космосу». Это его ощущение передается и читателю, им пропитана вся книга, которую можно назвать и путевыми заметками, и философским эссе, а может быть — и документальным романом. Десятки живых людей проходят перед нашими глазами на её страницах, и встают величественные картины античных развалин, и открывается душа автора — огромная, не познанная им самим: «Я более тридцати лет блуждал как в лабиринте. Каких только радостей, какого только отчаяния я не испытал, но так и не постиг смысла мира. По пути я победил одного за другим всех своих врагов, но самого большого врага даже не узнал — себя». Писатель заставляет нас поверить, что «путешествия совершаются в душе», что «враг человека не бактерия, но он сам, его гордыня, его предрассудки, глупость, высокомерие». В древнем воздухе Эллады уже пахнет войной, и Миллер размышляет о том, что заставляет людей убивать друг друга, о том, «откуда взялись демоны». Он убежден, что и на этот вопрос людям тоже надо искать ответ в своей душе: «Ни Бог, ни дьявол тут ни при чем, и уж тем более такие ничтожные чудовища, как Гитлер, Муссолини, Сталин <...> И конечно, не такие жупелы, как католицизм, капитализм или коммунизм».

В начале 1940 года он снова в Нью-Йорке, где выходит сборник эссе «Космологическое око», повысивший интерес американцев к его личности и творчеству. Романы «Тропик Козерога» и «Черная весна», как и «Тропик Рака», продаются ограниченно, полулегально, а потом и вовсе запрещены в США, и запрет этот был снят лишь после того, как во Франции Ж. П. Сартр, А. Жид, А. Камю, П. Элюар и другие выдающиеся писатели организовали Комитет в защиту Миллера и языковой свободы.

Лето 1941 Миллер провел в утонченной, и капризной, и вульгарной атмосфере Голливуда. Тамошняя публика восторгалась нежеланием писателя продуцировать ради денег коммерческий хлам. В отличие от, скажем, Фитцджеральда, он вел бедную жизнь, хоть и позволил себе купить подержанный автомобиль. Правда, написал «Открытое письмо всем и каждому», адресованное кинематографистам, и получил чек на 200 долларов, после чего в восторге сообщил Анаис Нин: «Представляешь, у меня счет в банке! Просто не верится». Миллер считал, что художник должен быть бедным и ютиться в скромном жилище.