Между двух стульев (Редакция 2001 года)

Впрочем, ни той ни другой как будто тоже уже не существовало: Тридевятая Цаца не то вообще распалась… не то, наоборот, объединилась со Смежной Королевой и с Летучим Нидерландцем, которые, в свою очередь, не то распались, не то объединились с другими… или и распались, и объединились. А про Спящую Уродину вообще теперь ничего не понятно… Хоть Блудный Сон и утверждает, что тут (где «тут» – тоже большой вопрос!) все так и было и что Петропавел раньше тут тоже был – и правда, когда бы в противном случае он успел пригвоздить Гуллимена к борту арены эспадой? – а кроме того, был еще и не тут , а там, где был в соответствии с его, Петропавла, представлениями!

«Я б хотел забыться и заснуть!» – пропел вдруг Петропавел и засмеялся. Засмеялся, надо сказать, довольно глупо. И как раз в этот самый миг – бывают же совпадения… совпадения совпадений! – мимо него опять проскакал Всадник-с-Двумя-Головами: теперь-то уж Петропавел точно разглядел, что не какой-нибудь вообще – с двумя головами, а именно тот самый !

– Постойте! – крикнул Петропавел. Всадник остановился – немыслимо далеко.

– Простите, – Петропавел употребил на это «Простите» весь голос, который у него был, – Вы и есть тот самый Всадник-с-Двумя-Головами?

И тут же Петропавел подумал: «Что за глупый вопрос я задал!», но Всадник-с-Двумя-Головами уже кивнул и – исчез. А куда исчез, неизвестно: направление определить было невозможно.

– Какая нелепость! – вслух сказал Петропавел.

– Никакая не нелепость, – ответил Блудный Сон, снова возникший ниоткуда. – Всадник-с-Двумя-Головами – молчаливый персонаж, за все это время он не проронил ни слова. Так что ему действительно можно задавать только те вопросы, на которые допустимы однозначные ответы. А больше он тебе ничего не скажет. Пока.

– Тогда Вы говорите! – потребовал Петропавел и испугался своей требовательности. Но Блудный Сон, казалось, не обратил на это внимания.

– Я, конечно, скажу. Если Ваш запрос будет сформулирован корректно, а… а не как всегда.

Петропавел напрягся, как зонтик.

– Слономоська – человек?

– Так… – приостановился Блудный Сон. – Запрос сформулирован как всегда , чего и следовало ожидать. Насколько я понимаю. Вас в данный момент интересует, человек ли Вы , ибо Вы и есть Слономоська.

– Да нет! – нетерпеливо отвечал Петропавел. – Даже если я Слономоська, то не я себя интересую, а тот Слономоська… ну, как это сказать, экс-Слономоська, он человек?

– Для меня этот вопрос праздный, – твердо ответил Блудный Сон! Как и для всех тут: уверяю Вас, ответа на него никто не знает. Это же не оговаривалось !

– Где не оговаривалось?

– Ну, здесь… И там тоже. Это нигде не оговаривалось. Просто… Слономоська предъявлялся как некоторая данность – и все! Да обычно это и не оговаривается никем и никогда. А то странно было бы: «Здравствуйте, меня зовут так-то и так-то, я человек». Стало быть, не оговаривается. Зачем же Вы спрашиваете, человек он или нет, если нам не дано этого знать?

– Просто я никак не могу вспомнить.

– А что касается всех остальных – про них Вы вспомнили? Про Ежа, например, он кто, животное? Сам по себе животное, животное в своем представлении или животное в Вашем представлении ? И когда Вы были Ежом, а Вы ведь успели уже им побывать, Вы были животным? Животным для себя или для других ? Животным в представлении человека, которым Вы еще были, или животным в представлении человека, которым Вы уже не были , то есть фактически животным в представлении животного ?

Петропавел слабо загородился конечностью от призрака Блудного Сона. В точности он не знал даже того, когда именно он перестал быть Ежом и сделался Слономоськой, да и вообще-то перестал ли он быть Ежом и сделался ли Слономоськой, а если и перестал, и сделался, то сохранилось ли в нем что-нибудь от человека … или никогда и не было ничего от человека, а напротив, всегда он представлял собою метафизическую субстанцию, говорящую метафизическую субстанцию, по меткому, как латышский стрелок, выражению Таинственного Остова… Да, он мог связно рассказать о том, кем его считали или за кого принимали , но вот кем он действительно при этом был … и был ли?