Происхождение языка: Факты, исследования, гипотезы

Рассмотрим в качестве примера два разных вида сусликов (см. фото 20на вклейке) — более примитивного (по своему строению) калифорнийского суслика ( Spermophilus beecheyi) и более «прогрессивного» суслика Белдинга ( Spermophilus beldingi). У обоих видов есть сигналы опасности — щебет и свист. У суслика Белдинга свист — сигнал очень сильной опасности, а щебет (или, точнее, его аналог — трель) — умеренной. Заметим еще раз, что под словом «сигнал» здесь не имеется в виду никакого намеренного действия, специально предназначенного для коммуникации. Просто у суслика, который сильнее испуган, звук получается более похожим на свист — тем более, чем сильнее страх. Соответственно, между трелью и свистом возможно бесконечное число промежуточных «сигналов». Сородичи, слышащие этот звук, «заражаются» соответствующей эмоцией (подобно тому, как людей «заражает» зевота или смех), и у многих из них непроизвольно возникает соответствующая вокализация. К этому уровню развития коммуникации вполне применимо рассуждение Е.Н. Панова ⁵¹ , согласно которому никаких «языков» у животных нет.

Но у калифорнийского суслика коммуникативная система устроена принципиально иначе. Свист и щебет становятся референциальными сигналами (англ. referential signals), т.е. сигналами, обозначающими вполне конкретный объект внешнего мира (называемый в семиотике «референтом»): свист означает «опасность с воздуха», щебет — «опасность с земли» ⁵² .

«Этимология» этих сигналов не менее прозрачна, чем «этимология» демонстраций такырной круглоголовки: летящий хищник обычно более опасен (и, соответственно, страшен), чем хищник наземный. Но функционирование свиста и щебета у калифорнийского суслика отличается кардинально. Промежуточных градаций между ними нет — как нет промежуточных градаций между орлом, летящим по воздуху, и койотом, бегущим по земле. Эти сигналы уже не настолько связаны с эмоциями: суслик может быть очень испуган внезапным появлением наземного хищника, но все равно звук, который он издаст, будет (с максимальной вероятностью) щебетом, а не свистом. И наоборот, хищная птица может быть очень далеко в небе и не вызывать большого страха — но суслик, видя ее, будет (в подавляющем большинстве случаев) издавать свист. Сигналы этого типа (хотя они, возможно, также не являются преднамеренными) не «заражают» сородичей эмоциями, а предоставляют им конкретную информацию об окружающем мире.

Соответственно, референциальные сигналы с полным правом можно назвать сигналами-символами (как это сделано в работе этолога Владимира Семеновича Фридмана ⁵³ ), поскольку у них нет обязательной природной связи между формой и смыслом. Интересно, что у этих видов сусликов различается и восприятие сигнала: суслики Белдинга ретранслируют сигнал только в том случае, если сами в достаточной степени напуганы, калифорнийские же суслики способны передавать информацию дальше независимо от своего эмоционального состояния. Интенсивность воздействия сигнала в этой системе пропорциональна не степени возбуждения издающей сигнал особи, а степени стереотипности его внешней формы (поскольку наиболее «правильного» вида сигналы наиболее эффективно распознаются детекторами).

Этот пример показывает, что специализация к определенному типу существования у общественных животных может предполагать не только те или иные анатомические изменения, но и оптимизацию «заметных» действий (коммуникативных сигналов), их освобождение от эмоций и обретение ими способности обозначать конкретные объекты (или ситуации) окружающего мира. Именно на этом уровне развития коммуникативной системы возникает не только произвольность знака, но и возможность оторваться от «здесь и сейчас»: суслику достаточно услышать свист, чтобы мочь запустить поведенческий комплекс, обеспечивающий спасение от хищной птицы, — наблюдать самого хищника ему при этом необязательно. Отрыв от «здесь и сейчас» позволяет особи принимать менее эмоциональное, более «взвешенное» решение о том, что следует делать дальше.

Референциальные сигналы, подобно элементам человеческого языка, характеризуются категориальным восприятием. Это было проверено, в частности, в опытах Алексея Анатольевича Шибкова на самых примитивных представителях отряда приматов — тупайях ( Tupaia glis, см. фото 21на вклейке). Совмещая подачу одного из сигналов, присущих данному виду, со слабым ударом электрическим током, у животных вырабатывали вполне заметную реакцию на данный сигнал — реакцию избегания. Потом характеристики сигнала плавно меняли, постепенно превращая его в другой сигнал того же самого вида. В полном соответствии с моделью категориального восприятия, пока сигнал оставался «тем же самым» (по мнению подопытной тупайи), животные демонстрировали реакцию избегания, но как только сигнал становился «другим», эта реакция немедленно исчезала ⁵⁴ .

Системы референциальных сигналов были обнаружены у многих видов животных — у сурикатов (африканских мангустов) Suricata suricatta(различаются типы опасности — наземный хищник, хищная птица, змея) ⁵⁵ , у кошачьих лемуров Lemur catta(различаются «опасность с земли» и «опасность с воздуха») ⁵⁶ , у луговых собачек (наземных грызунов из семейства беличьих) Cynomys gunnisoni ⁵⁷ и даже у домашних кур (обозначение двух типов опасности — наземный и воздушный хищники — и «пищевой» крик) ⁵⁸ . Вероятно, развитие таких сигналов из эмоциональных является эволюционной тенденцией — оно прослеживается, в частности, у сурков ⁵⁹ .

Из референциальных сигналов состоит система предупреждения об опасности у верветок ( Cercopithecus aethiops, см. фото 22на вклейке). Как установили приматологи Дороти Чини и Роберт Сифард ⁶⁰ , у верветок имеются четко различающиеся сигналы опасности: один крик обозначает орла, другой — леопарда (или гепарда), третий — змею (мамбу или питона), четвертый — опасного примата (павиана или человека). Исследователи проигрывали им магнитофонные записи разных типов криков (в отсутствие соответствующих опасностей), и верветки всякий раз реагировали «правильно»: по сигналу «леопард» бросались на тонкие верхние ветки, по сигналу «орел» спускались на землю, по сигналу «змея» вставали на задние лапы и осматривались. Чтобы выяснить, являются ли сигналы верветок эмоциональными или референциальными, исследователи делали записи длиннее или короче, громче или тише — для эмоциональных сигналов именно эти характеристики имеют основное значение, для референциальных же они совершенно несущественны (подобно тому, как для смысла слова в общем случае не важно, будет ли оно произнесено быстро или медленно, громко или тихо). Опыты показали, что для верветок важна не интенсивность сигнала, а его формантные характеристики.