Русские толкования
Русские толкования читать книгу онлайн
Задача этой книжки — показать на избранных примерах, что русская герменевтика возможна как самостоятельная гуманитарная наука. Сквозная тема составивших книжку статей — иное, инакость по данным русского языка и фольклора и продолжающей фольклор литературы.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
К телу, речи и уму мирового человека. «Церковь — тело Христово», но и «это было уже не механическое сборище людей, подчиненных чьей-то внешней и чуждой воле, но одно, предельно сцементированное гигантское тело» из рассказа С. Снегова ( Жизнь до первой пурги ) о колонне лагерников в пургу. «Фольклорные произведения-- творения одного удивительного автора, чьи бесчисленные произведения существуют в бесконечном количестве вариантов и множестве диалектных разновидностей. Этот автор — коллективная языковая личность, фольклорный социум--» — С. Никитина, Устн. язык . (с. 12). И Соссюр, отрывки 1285 и 1288: «--Язык пребывает в коллективной душе, и этот-- факт должен быть частью самогó определения языка.» [51]Но и Сергей Булгаков, подводя к Богу-Слову: «Наречия различны и множественны, но язык один, слово едино, и его говорит мир, но не человек, говорит мирочеловек.» — Философия имени , 1 (Что такое слово). Стоические «общие понятия» (προλŋψεις «preconceptions» — Беседы Эпиктета , 1.22) это мысли мирового человека. Розанов в Мимолетном под 4.9.1914:
— Кто знает истину?
— Все.
— А не мудрецы?
— Всеи есть мудрец;а один всегда есть только «он».
Сюда же «Истина это слово макросубъекта!» у Ухтомского (ИС, с. 464 = ЗС, с. 417) и имя *Mo¸dro-mirь(Топоров, Элемент *MIR-,с. 45), восстановленное по топониму. В Имеславии как философской предпосылке Флоренского (1): «То, что называется здравым смыслом и что есть на самом деле всечеловеческое сознание--», ср. фрагмент 113/23d 1Гераклита «Здравый рассудок ( τò φρονεîν) — у всех общий» [52]или у Вико «Здравый смысл — это суждение без какой-либо рефлексии, чувствуемое сообща всем сословием, всем народом, всей нацией или всем родом человеческим.» [53] — одна из аксиом Новой науки (1.2.12/142). «Вся структура нормального человека держится на одном из прекраснейших достижений внутренней человеческой культуры — на здравом смысле.» — Лидия Гинзбург, из записи 1929 года. Защитником здравого смысла был Честертон, а врагом Набоков.
Набоков против здравого смысла. Из воинственной лекции Набокова Искусство литературы и здравый смысл : «Здравый смысл правилен как квадрат, а между тем самые значительные жизненные явления и ценности великолепно округлы, подобны круглой вселенной, увиденной глазами ребенка, впервые попавшего в цирк.» [54]Это похожая на перевернутый «круглый квадрат» неправда, как раз здравый смысл, то есть целый и общий, по-латински sensus communis,ср. consensus,по своей форме круглый, взять хотя бы *ob-«круго-» в слове общий.Ср. в набоковском Отчаянии мнение противного автору героя: «--коммунизмдействительно создаст прекрасный квадратныймир одинаковых здоровяков,широкоплечих микроцефалов--» (2).
К соотношению языка и фольклора. Союз затотолкуется пословицей «Нет худа без добра» — герменевтическое, реконструирующее развертывание. А пословица развертывается в сказку Мена , АТ 1415, про глуповатого мужика, который прогадывает при каждом обмене и остается ни с чем, но под конец жена его утешает и он даже получает больше чем было вначале (противоположен этому сюжет АТ 170 За скалочку гусочку ). Возможна и пьеса Нет худа без добра , в драматическом жанре «пословицы» писал Островский, это уже литературное развертывание фольклорного. Фольклор, вот исконный «разговор самого языка», по слову Виктора Кривулина о поэзии в НЛО, № 14 (1995), с. 226, а авторская поэзия такова лишь насколько она продолжает фольклорное дело толкования мира через язык. О ненамеренном и потому дурном возврате «надменного ума» к «народной поговорке» говорит стихотворение Баратынского (1828)
Ср. «платонизующий» Алексей К. Толстой: Тщетно, художник, ты мнишь, что творений своих ты создатель! Вечно носились они над землею, незримые оку. —,сюда же И Шуберт на воде, и Моцарт в птичьем гаме-- Мандельштама. Может быть, великая русская литература велика своим фольклоризмом, всю степень которого еще предстоит оценить.
«Что такое народная поэзия?»Даль в Письмах о хивинском походе , 5 (28.12.1839):
Что такое народная поэзия? Откуда берется это безотчетное стремление нескольких поколений к одному призраку и каким образом, наконец, то, что думали и чувствовали в продолжение десятков или сотен лет целые народы, племена и поколения, оживает в слове, воплощается в слове одного и снова развивается в толпе и делается общим достоянием народа? Это загадка. Сто уст глаголят одними устами — это хор древних греков, и значение хора их может понять только тот, кто способен постигнуть душою, что такое народная, созданная народом поэма: это дума вслух целого народа, целых поколений народа. Для меня это первый залог нашего бессмертия. Говорят: глас народа — глас Божий; что же сказать о гласе целого поколения? Этот залог должен найти свой отголосок, он не замрет в простоте и силе своей, а отголоска ему в этом мире нет.
Поэзия как «разговор самого языка»по свидетельству Виктора Кривулина (НЛО, № 14, с. 226):
Чужие стихи для меня часто становились творческим импульсом*-я отталкивался от чужих текстов, ощущая поэзию действительно как бесконечный разговор, диалог, хор, соборное звучание. И вот я ощутил свою анонимность в этом хоре, счастливую анонимность.--Я вдруг физически ощутил, что все люди, которые умерли, на самом деле присутствуют среди нас. Они присутствуют через язык, через слово, и это совершенно другой мир — абсолютно свободный, вне пространства и времени, и в то же время абсолютно реальный. Есть язык со своими ресурсами, и он всех нас связывает и всё организует.
«Дом бытия».Хайдеггер, Письмо о гуманизме :
Мы видим в звуковом и письменном образе тело слова, в мелодии и ритме — душу, в семантике — дух языка. Мы обычно осмысливаем язык из его соответствия сущности человека, представляемой как animal rationale, т. е. как единство тела-души-духа. Но — метафизическое телесно-духовное истолкование языка скрывает Язык в его бытийно-историческом существе. Сообразно этому последнему язык есть о-существляемый бытием и пронизанный его складом дом бытия. [55]
Он же в Пути к языку (3): «Единственноязык есть то, что собственно говорит.» [56]— Не будем подменять языком слово и языком же, по правилу «Если никто, то сам», говорящего. Слово действительно подобно человеку, звучание это тело слова, значение — душа, а смысл — дух. Язык уподобится человеку только взятый как слово, «металингвистически» (в смысле Бахтина), а как «дом бытия», то есть место, причем общее, он очень близок собственно языку-средству, ср. творительный падеж в идти лесомили «язык-среду» у В. Бибихина, Язык филос . (по указателю). Пусть язык это дом бытия, но и тогда не язык «собственно говорит», не дом, а хозяин дома — мировой человек. И каждый из нас в отдельности лишь гость мирового человека.
