Происхождение языка: Факты, исследования, гипотезы

Важным атрибутом разговора на любом человеческом языке являются пословицы и поговорки — фразы (подчас довольно длинные, например, Поздно, Клава, пить «Боржоми», когда почки отвалились), которые извлекаются из памяти в готовом виде и отсылают к предыдущему опыту (предполагаемому общим для обоих собеседников): говорящий дает слушающему понять, что обсуждаемая в данный момент ситуация типична и в ней имеет смысл выбрать линию поведения, характерную для ситуаций такого рода. Для таких единиц, которые хранятся в памяти целиком, а не строятся в каждом следующем акте речи по известной модели, был предложен термин «листема» (англ. listeme).Листемами являются все морфемы, фразеологизмы-идиомы, а также нерегулярно образуемые формы слов. Например, англ. went(прош. вр. от go«идти») является листемой, а walked(прош. вр. от walk«ходить») — нет ¹⁰² .

Высказывания человека могут иметь разные цели — сообщение информации, просьба, вопрос, приказ, обещание, извинение, жалоба… И в языках непременно существуют средства выражения этих различий — так, вопросительное предложение может отличаться от повествовательного интонацией, порядком слов, употреблением вспомогательных глаголов или особых частиц, для противопоставления разных типов побуждений могут использоваться разные формы глагола. Ср., например, японское утверждение

kore wa hon desu«Это книга» и вопрос kore wa hon desu ka«Это книга?», рус. Садитесь! Сядьте!и Сидеть!и т.д. В амслене эквивалентом понижения интонации на конце повествовательного предложения является опускание рук, эквивалентом паузы в середине предложения — удерживание рук на весу (если же к этому добавить взгляд в глаза собеседнику, получится эквивалент вопросительной интонации устного языка) ¹⁰³ . Для выражения некоторых наиболее типовых целей высказывания обычно имеются специальные средства: спасибо, здравствуйте, sorry(англ. «прошу прощения») и т.д. Отсутствие подобных средств создает неудобства — так, в русском языке нет конвенционального вежливого обращения к незнакомому человеку; нет формулы, позволяющей выразить дружелюбие при повторной встрече (некоторые в такой ситуации говорят здравствуй(те) еще раз!).

Языки приспособлены для непрямых выражений — намеков, эвфемизмов, иносказаний. В них существуют правила раскрытия косвенных смыслов, в каждом — свои. Например, в русском языке вопрос, начинающийся с не могли бы Вы, осмысляется как деликатная просьба. Если убрать отрицание, высказывание станет ощущаться как менее вежливое. В английском же языке правило устроено ровно наоборот: высказывание без отрицания ( Could you… букв. «Вы могли бы…») является более вежливым, чем с отрицанием ( Couldn’t you…).

В языках (даже в жестовых типа амслена ¹⁰⁴ ) существуют разные стили речи — одни слова, конструкции, интонации, грамматические формы и т.п. уместно употреблять в разговоре с приятелями, другие — с уважаемыми представителями старшего поколения и т.п., ср., например, японские местоимения 1 лица watakushi(нейтрально вежливое, используется «в общении с высшими или равными чужими»), watashi(используется женщинами «в любых ситуациях, не связанных с подчеркнутой вежливостью к собеседнику»), boku(мужской аналог watashi), ore(употребляется мужчинами «по отношению к низшим или равным своим»), jibun(употребляется военными в официальных ситуациях) и т.д. ¹⁰⁵ . Одни языковые средства используются в нейтральной речи, другие — в официальной (скажем, в русском языке нейтральный порядок слов — прилагательное + существительное, а в номенклатуре обычно бывает наоборот: чай черный байховый, неясыть длиннохвостая). Если же в языке стилистических различий нет, это значит, что ему грозит опасность вымирания ¹⁰⁶ .

Язык дает возможность говорящим не только описать те или иные элементы окружающего мира, но и выразить свое отношение к ним. В любом языке найдутся пары слов, обозначающих примерно одно и то же, но различающиеся оценкой, как, например, рус. шпион — разведчик, опаздывать — задерживаться, гибкость — беспринципностьи т.п. (ср. также знаменитое двустишие Джона Харингтона: «Мятеж не может кончиться удачей, в противном случае его зовут иначе» ¹⁰⁷ ).

Язык позволяет взглянуть на мир с разных точек зрения — в нем обязательно есть пары типа купить — продать, обладать — принадлежать(такое соотношение называется конверсивным). Переключить фокус внимания можно при помощи не только лексических, но и синтаксических средств: так, в русском (и во многих других языках) вместо активного залога нередко употребляют безличный пассив (типа Дом построен), называя действие, но оставляя «за кадром» того, кто его произвел. В некоторых языках этой же цели служат так называемые неопределенно-личные формы. В русском они тождественны формам 3 лица мн.ч., ср. Стучат, За мной пришли, а, например, в финском и эстонском не совпадают ни с одной из личных форм, ср. эст. elan«я живу», elab«он живет», elavad«они живут» и elatakse«живут (неопр. — личн.)».

Всеми этими (и другими) средствами можно умело манипулировать, чтобы изменить представление слушающего о мире, а возможно, и его поведение.

У человеческой коммуникации есть две возможные формы — диалог (с любым количеством участников) и монолог. В языках имеются средства организации для них обеих ¹⁰⁸ .

Рассмотрим такой обмен репликами:

Замена местоимения тена онисделала бы реплику В аномальной (полученный диалог вызывал бы приблизительно такие же ощущения, как, например, фраза с нарушением согласования типа один булка):

Слово онив данном случае отсылало бы к синим бантикам, и фраза получилась бы содержащей одновременно одобрение ( правильно) и неодобрение ( они… не подходят) действий А (с местоимением ониправильно было бы сказать что-нибудь вроде Зачем? Они по цвету не подходят! или Они же по цвету не подходят!).

Свои средства поддержания связности есть и в монологах. В каждом языке существует свой набор правил организации предложений внутри текста, который целиком произносит (или пишет) один человек. Например, языки, в которых есть определенный и неопределенный артикли, могут требовать, чтобы объект, упоминаемый в первый раз, имел при себе неопределенный артикль, при следующих же упоминаниях тот же самый объект должен сопровождаться определенным артиклем. Существуют особые слова для обозначения того, что вводимое ими предложение является продолжением некоего предшествующего текста. Так, фраза И Бисмарк по сравнению с Пушкиным ничтограмматически правильна только в том случае, если она следует за некоторым сообщением о том, что кто-то (по мнению говорящего) гораздо менее значим, чем Пушкин. И действительно, в рассказе Д. Хармса «О Пушкине» перед фразой про Бисмарка сказано, что Наполеон менее велик, чем Пушкин. Существуют и средства, которые, напротив, демонстрируют собеседнику (или читателю), что начинается совершенно новый текст (наиболее известный русский пример — формула сказочного зачина жили-были). Определенными правилами регулируется, когда, скажем, существительное можно заменить на местоимение (и на какое — если существует выбор), а когда нельзя. Рассмотрим пример: Вошла Аня. Она была в красивом синем платье и изящных лакированных туфельках— сказать Вошла она. Аня была в красивом синем платье…нельзя: замене на местоимение подвергается обычно то, что уже упоминалось и тем самым (по предположению говорящего) актуализовано в сознании слушающего. Человек, который называет с помощью местоимений объекты, известные ему, но не собеседнику, рискует потерпеть коммуникативную неудачу (ср. высмеивание такой манеры построения текста в стихотворении А. Барто «Сильное кино»: «Они ей — раз! Она им — раз! Но тут как раз ее он спас…»).