Возвращение к звездам: фантастика и эвология

В России элиты все остались до революции 1917 года, фамилии сосланы и забыты, только появились как элемент социальной жизни программы «генеалогия» и «династические деревья», только просыпается интерес людей к своему прошлому и уважение к предкам. К власти приходят либо «лидеры от сохи», то есть сами прорвавшиеся через служение системе, либо «лидеры от криминала», которые первыми поняли, что плохо лежит на границах междустроя, взяли, присвоили и купили посты. И у тех, и у других элитарных предков не было. Благо государства им «до Шанхая»: разве приколоться, и надежда есть только на их детей, что те образование соединят с генами пробивного папаши. Но тут — своя проблема. Учат их в иностранных колледжах чужой системе ценностей, демократической системе и медленной, традиционной для Европы… Приезжают отпрыски — прямо флигель-адьютанты лицом — руководить отделами папиных министерств, и ничего у них не получается. Все тут не так, как в Европе, очень быстро они понимают, что для безопасности лучше никаких решений не принимать, а только потихоньку насаждать западные порядки и вводить право через ритуалы. А в России народ на ритуалы не падкий, не заплатишь — вернется к своим традициям, а право, то есть «закон», у нас всегда было, «что дышло», и вводить его сейчас, и контролировать это введение — как раз все народонаселение страны и понадобится.

Остается одно: формировать свой пакет лидеров для российских нужд. Не будет лидеров — блицкрига не получится — никто за него ответственности не возьмет, одного Президента на всех не хватит.

Стандартный блицкриг предыдущей большой войны — это взаимодействие танков и полевой авиации и их массированный удар на прорыв. Think tanks, «умные танки», они же «фабрики мысли» в России есть: часть людей еще советского мышления все же оставила свой ум острым и рефлективным и опирающимся на знание методологии и понимание естественных наук, несмотря на все связанные с этим неудобства для реализации в современной культуре потребления. А «авиации» нет как нет. Под «авиацией», можно, конечно, понимать когорту «летающих методологов», эдакую научную МЧС, способствующую развитию элит регионов или хотя бы осознанию этими элитами, что никакие они не элиты. Но профи мало, полномочий у них нет, олигархи их не жалуют, а власти — опасаются. Бандиты никогда не любили ученых, а уж «рыцари без страха и упрека» тем более опасны. Вот и ходят легенды про немереные гонорары, дурные характеры и оторванность от реальности среди тех, кому приходилось вызывать «летучих обезьян», пользуясь своей «золотой шапкой» неизвестного происхождения.

Инвентаризация «умников» и «практиков», способных принять, продавить решение, а затем и возглавить его выполнение, стране не помешает. Пока этого нет. Значит, государство этим не заинтересовано. И сидят мыслители где-то в Подмосковье и диктуют свои планы преобразования Родины деревенскому дурачку с ноутбуком, чтоб послал академикам в Москву. А самому глаза не позволяют текст набрать, да и на компьютер денег нет. Бывает и так. И фамилии таких самородков аналитикам известны, и мнения их учитывают. Не учитывают их самих в сфере потребления, продаж и вознаграждений. Не до того. Не позиционирован — не куплен. Справедливо? Да. Но кто-то скоро изобретет в далеком селе Незабалуево маленький ТОКОМАК для обогрева тундры, и взойдут на ней растения диковинные, и забьют фонтаны нефтяные, жаль только жить в эту пору прекрасную ни он, горемыка, ни его соседи не будут.

Все, что случайно и спонтанно, для государства мало пригодно. Зато показано государству заключать эту спонтанность в институты, чтобы она «ток давала в недоразвитые районы». Эффект шарашки, так сказать. Итак, первая задача блицкрига — инвентаризация «летчиков». Одних на самолеты, других в запас. Он, как известно, карман не тянет.

Теперь, что касается «самолетов», то есть системы властных полномочий для этих самых будущих региональных стратегов и тактиков. Лидеров и серых кардиналов.

Нет такой системы, но, заметим, не было ее и в эпоху «красных директоров», а красные директора были, и решения принимались, «и текли, куда надо, каналы и в конце, куда надо, впадали». Значит, готовить лидеров с большими полномочиями нужно на территории страны, а не за пределами, не в демократическом Раю, а в логове бандитов, стойбище романтиков, в деревушке застойно бедных пьяниц и на кухнях безвольных интеллигентов из прошлого.

И первое, на что стоит обратить внимание при приеме в учебные заведения государственного риска, это родословная. С ней абитуриента нужно знакомить, а лучше требовать самостоятельного выявления корней и достоинств рода перед поступлением, а потом проверять, так ли верна гордость за отцовские дела. Это очень не по-советски. Но у нас равенства уже давно как нет, так почему не использовать составляющую рода, которая гарантий к лидерству не дает, но вероятность генетического опыта оного лидерства повышает. Если человек пришел без роду племени, как Ломоносов из Архангельской губернии, нужно на год послать его в архив династических исследований в России, пусть отслужит за еду и общежитие, а далее поймет — хватит ли силенок при равных знаниях сражаться с неравным социальным статусом, с аристократией в пятом поколении.

Структура самого «университета лидеров» должна включать всю

 сумму технологий,

которую выработало человечество в обучении, и существовать только тот период, который для этого формирования отведен. Пусть это будут условные три года. Остатний университет будет функционировать, как поле вокруг почти армейского колледжа подготовки Стратегической администрации страны. Первый такой выпуск должен дать до десяти лидеров каждому региону, и по истечении четырехлетнего срока службы на территории страны эти люди, пройдя подготовку с новоявленными членами колледжа и по другой уже программе, станут такой Стратегической администрацией. Они смешиваются с молодежью — своими преемниками в регионах через срок, поэтому обучение осуществляется как вертикально — через преподавателей, инструкторов и игромастеров, — так и горизонтально, через сетевые связи. Разновозрастные группы вообще обучаются лучше, а «дедовщина» исключается, потому что на территориях остались дела, которые нужно как-то завершить, передать — с одной стороны, и есть молодежные проектные амбиции, с другой стороны, которые видят уже новый блицкриг и плевали бы на старые укрепрайоны, но уважение обязывает.

Интересно, что после первого 3-4-летнего срока первого поколения управленцев нового типа их сменяют кадры, подготовленные ими на местах, а потом снова приходят «университетские». Так сохраняется рамка «антипреемственности».

Теперь, где нам взять такой колледж, такой университет как среду?

Ответ самый простой: там, где больше всего новых технологий, людей, капитала. Значит, например, в Москве или в Московской агломерации ему и быть. Или в Калининградской области, на «выжженной земле» — тоже вариант. Их только два — где очень густо или где совсем пусто. Далее. Решение о назначении лидеров «сверху» как раз согласуется с современной политикой государства. Так почему бы их сначала на лидеров, быстро принимающих умные решения, не научить?

Где взять людей, которые будут их учить? Купить, уговорить, соблазнить. Пригласить из-за границы. Почему такого вуза до сих пор нет? Или почему этой кузницей кадров не является Высшая школа экономики, например? Потому что эти вузы формируют западный образ мысли и новорусский снобизм вместо западного снобизма аристократа от управления и русского образа мыслей. Переставить акценты удастся в новых стенах. В новом проекте. Да и то ненадолго. Но первое поколение «красных директоров» будет выпущено, и с их «румянцем», украшенным полномочиями, придется считаться. Решение об этой рискованной операции должен принять президент.

Декрет «о российских элитах» нам бы не помешал.

4. Экономический блицкриг — новая тактика России

Бытие определяет сознание — считают экономисты. Иначе говоря, не будет экономики — оголодает культура. Если соревнование мировых систем идет по жетонам промышленного роста, то мы, как страна, или получим эти жетоны, или в пространстве экономических связей на мировом рынке с нами считаться не будут. При этом совершенно неважно: определяет ли бытие сознание, или наоборот — судят по показателям материального производства. Догонять Португалию как-то грустно, потому что догонять — самая неэффективная стратегия, а рассуждать «не догоню, так согреюсь» на языке экономики звучит — «перегреюсь», и потребуется срочный ремонт, для которого нет средств. А за перегревом взрыв бывает, хорошо если дефолт с разовыми суицидами, хуже если социальный с небольшой гражданской войной. Нужен успех в получении жетонов, а конкуренты уже бегут за ними второй круг.