Русская драматургия ХХ века: хрестоматия

Таня взяла записку. Геннадий тоже прощается со всеми, но не подошел к Тане.

Таня (Геннадию). Что же ты мне руки не подаешь на прощанье?

Геннадий опрометью, расталкивая всех, бросается к Тане, жмет ей руку.

На будущий год приедешь?

Геннадий. Нынче же, осенью.

Таня (тихо). Я тебе напишу, у меня твой адрес есть.

Олег (прощаясь с Геннадием). Спасибо тебе за рыб, большое спасибо! Ты прямо к нам приезжай – места хватит. Ты мне нравишься! (Обнимает Геннадия, целует его.)

Геннадий. Эх ты, мелюзга! (Тоже целует Олега.)

Лапшин. Пошли, Геннадий!

Геннадий. Иди!

Лапшины ушли.

Леночка. Ну, вот и мы следом. Присядем на дорогу.

Леонид, Федор, Леночка сели. Таня, Олег, Коля, увидев, что Клавдия Васильевна стоит, тоже не садятся. Леонид, Федор и Леночка поднимаются.

Федор. Скажи что-нибудь, мама.

Клавдия Васильевна молчит.

Леночка. Идем, Федя!

Федор, Леночка, Леонид ушли. Пауза.

Клавдия Васильевна. Ну, будет кто-нибудь еще пить чай?

Таня. Нет, мама.

Клавдия Васильевна. Тогда ложитесь спать, уже поздно. Завтра у всех много дел.

Таня начинает убирать со стола. Олег пошел за раскладушкой.

Коля. Мама, если Марина с Зойкой останется одна, я знаешь что решил?

Клавдия Васильевна. Что, Коля?

Коля. Я не буду поступать на дневной, я устроюсь в вечерний или заочный. Стану им помогать. Ей ведь трудно придется. Ты не возражаешь?

Клавдия Васильевна. Конечно, не возражаю. Коля.

Коля. И ты сходи к ней сейчас, узнай… Мне так поздно неудобно в дом…

Клавдия Васильевна. Хорошо. (Накинула платок, вышла.)

Олег и Коля устраиваются за ширмой. Таня села к столу, вынула записку, которую ей дал Лапшин, переписала адрес на другую бумажку, и ушла. Входит дядя Вася, в руках у него маленький детский стульчик.

Дядя Вася. Колюха, не спишь?

Коля. Еще нет, дядя Вася.

Дядя Вася. Посмотри, чего я смастерил. (Показывает Коле стульчик.) Внучке. Завтра ей ровно год исполняется. Видал – денек-то и не пропал даром. Вещь!

Коля (разглядывает стульчик). Хорошо, дядя Вася.

Дядя Вася (довольный). А ведь я не столяр, а слесарь – смекнул?.. Ложись, к шести в мастерские. Спокойной ночи! (Ушел.)

Вошла Клавдия Васильевна.

Клавдия Васильевна. У нее, Коля, народу полно – успокаивают. Лобова с ней и ночевать останется. Спи спокойно. (Ушла.)

Олег и Коля за ширмой.

Олег. Коля, а Федору, наверное, сейчас трудно.

Коля. Не маленький.

Олег. А он вернется? Коля. Не знаю.

Олег. Коля, мне его жаль. Наверное, в жизни самое трудное – быть принципиальным. Да? А ты знаешь, я девчонок-то этих выгнал! Разлюбил начисто! Но как-то на душе пусто… Я думаю вот что: у нас в редколлегии еще такая Инночка есть, блондиночка, симпатичная… Она мне и раньше нравилась…

Коля. Ложись спать.

Олег. Я когда у Геннадия в комнате сидел, стихи в уме сочинил. Хочешь послушать? Коля. Читай.

Олег.

(Кончил читать. Пауза.)

Ну, как?

Коля. Подходяще.

Клавдия Васильевна (входя). Я сказала – спать!

Ребята захлопнули две створки ширмы, и на ширме появились их рубашки и брюки. Свет за ширмой погас.

Таня (показываясь из спальни). Мама, иди спать.

Клавдия Васильевна. Сейчас.

Клавдия Васильевна села к столу, задумалась. Над ширмой показалась голова Коли.

Коля. Мама, иди ложись…

Таня. Мы тебя любим!

Над ширмой показалась голова Олега.

Олег. Не бойся за нас, мама!

Клавдия Васильевна потушила в комнате свет, прошла вместе с Таней к себе. Тихо, темно. Только лунный луч падает на аквариум, освещая уснувших рыб.

1957

М.М. Рощин (р.1933)

Писатель родился 10 февраля в Казани, а детство прошло в Севастополе, где он пережил войну, на всю жизнь оставшуюся в его памяти. В 1943 году семья перебралась в Москву. Когда Михаилу было 16 лет, умер отец. Мать осталась с тремя детьми, и после окончания школы он вынужден был работать на заводе. Свой первый рассказ Рощин опубликовал в газете «Московский комсомолец», по мнению самого автора, довольно слабый, однако публикация придала ему уверенность. В 1953–1958 годах Рощин учился в Литературном институте им. Горького. В 1956 году вышла первая книга его рассказов «В маленьком городе».

Путь Рощина-драматурга начался в конце 1960-х годов, однако поначалу он складывался не слишком удачно. Его первые пьесы «Седьмой подвиг Геракла» (1963) и «Дружина» (1965) не были ни опубликованы, ни поставлены, хотя первое из названных произведений хотел поставить О.Н. Ефремов. Обе пьесы были опубликованы лишь в «перестроечное» время.

Настоящую славу драматургу принесла комедия «Старый новый год» (1968), обошедшая в 1970-1980-е годы сцены многих театров страны и впоследствии экранизированная. Это своеобразная «комедия нравов», где есть узнаваемые герои, колоритные типажи, представленные во всей жизненной достоверности и бытовой кокретике. Драматург параллельно создает два семейных портрета: слесарь из артели «Буратино» Петр Себейкин, жена его Клава, их родные и близкие и конструктор из НИИ по сантехнике Петр Полуорлов, его супруга (тоже Клава), сын и тетушка. Те и другие празднуют «старый новый год» принимают гостей.

Рощин отчасти высмеивает ставшее своеобразным правилом в драматургии «оттепели» противопоставление двух героев – накопителя-мещанина и презирающего быт бессребреника. В первых сценах комедии такое противостояние вроде бы налицо. Себейкин в восторге от новой квартиры и наконец-то созданного – не хуже, чем у других – уюта. Полуорлов, напротив, устраивает бунт против вещизма. Своеобразным связующим звеном между двумя семействами выступает в комедии старик Адамыч, который «завсегда с народом» и поэтому путешествует из квартиры в квартиру, с этажа на этаж, успевая поучаствовать и в том, и в другом застолье. В результате и собственническая гордость Себейкина, и бунт Полуорлова приводят к одному финалу: семейной ссоре, «уходу» из дома, посещению Центральных бань, где тоже не обходится без Адамыча, и в конце концов – ко всеобщему примирению с женами, детьми и действительностью.

Соглащаясь, видимо, с тем, что не бывает маленьких ролей, Рощин всех, даже эпизодических, персонажей характеризует ярко, достоверно, создает запоминающиеся образы, остроумные диалоги, житейски узнаваемые ситуации. При этом в комедии чувствуется определенная «усталость» от пафосного энтузиазма молодых героев начала «оттепели». У Рощина жизнь выглядит гораздо более прозаично, но по-своему теплее и обаятельнее, «роднее» для зрителя.

Большой успех имела и следующая драма Рощина «Валентин и Валентина» (1971), которая после первой постановки в московском «Современнике» обошла многие сцены и была экранизирована. Вообще 1970-1980-е годы стали пиком популярности рощинской драматургии. В эти годы драматург создает разные по жанру, конфликтам и настроению произведения, которые отличает мастерская проработка характеров, дающих богатый материал для творческого самовыражения исполнителей: «Спешите делать добро», «Эшелон», «Ремонт», «Муж и жена снимут комнату», «Перламутровая Зинаида», «Галоши счастья». Пять пьес прошли только на сцене «Современника», пять – на прославленной мхатовской сцене, причем в постановке лучших режиссеров: О. Ефремова, Г. Товстоногова, А. Эфроса, В. Фокина, Р. Виктюка, Г. Волчек и др.