СССР против США

Еще в феврале 1933 года Я. Шахт убеждал поверенного в делах США в Берлине, что фашистский режим «не представляет никакой опасности для американского бизнеса в Германии». Вскоре после своего назначения на пост президента Рейхсбанка, что было воспринято международными монополиями положительно, Шахт в мае 1933 года выехал в США для закрепления и расширения контактов между национал-социалистическими лидерами Германии и правящими кругами Америки. В качестве эмиссара Гитлера и германских промышленников Шахт встретился с президентом Рузвельтом, членами правительства и представителями крупного американского капитала. Шахт заверял своих собеседников, что «нет более демократического правительства в мире, чем правительство Гитлера», что фашистский режим «является лучшей формой демократии», и добивался предоставления Германии новых американских займов[64]. Возвращаясь из Нью-Йорка в Европу, Шахт заявил, что он вполне удовлетворен результатами своего визита.

Шахт способствовал также расширению связей национал-социалистов с крупными промышленными кругами других стран. В июне 1933 года, будучи членом германской делегации на международной экономической конференции в Лондоне, он вместе с идеологом фашистской партии А. Розенбергом принял участие в разработке так называемого Меморандума Гутенберга, при помощи которого гитлеровцы пытались запугать западные державы «опасностью большевизма» и тем самым получить выгодные для себя кредиты[65]. После ряда маневров германское правительство шаг за шагом сокращало уплату платежей по займам, а в 1935 году полностью приостановило выплату долгов.

Большую роль в координации усилий международной банковской олигархии в финансировании национал-социалистического движения в Германии играл кельнский банкир барон Шредер, связанный с нацистской партией. Он поддерживал тесные контакты с отделениями своей банковской фирмы в США и Англии. Все юридические формальности по займам, проходившие через банк Шредера, выполнялись в Америке адвокатской фирмой «Салливэн энд Кромвэл», во главе которой стояли братья Джон Фостер Даллес и Аллен Даллес.

Вскоре после установления нацистского режима Германию посетили представители банковских объединений США Олдрич и Манн для обсуждения вопросов, связанных с финансированием вооружения Германии. Спустя несколько дней в беседе с американским послом в Берлине они заявили, что с Гитлером «можно иметь дело»[66].

Из американских фирм и банков, активно способствовавших захвату национал-социалистами власти в Германии, а затем их военным приготовлениям, многие принадлежали сионистскому капиталу. Особую активность проявляли банкиры Лазар и Ли-мэн, связанные с германскими фирмами деловыми и родственными отношениями. Видный сионистский деятель Н. Голь-дман, длительное время возглавлявший Всемирный еврейский конгресс и Всемирную сионистскую организацию, отмечает в автобиографии, что, когда некоторые еврейские организации США пытались организовать международный экономический бойкот Германии, сионистские фирмы, являясь контрагентами германских компаний, сорвали этот бойкот[67]. Помогали гитлеровцам и видные сионисты из других стран. Значительную помощь в становлении национал-социалистического режима в Германии сыграл, как отмечалось выше, амстердамский банкирский дом «Мендельсон и Кº».

Торговые связи Германии с западными странами не прекратились и после начала Второй мировой войны. Например, по данным ЮССБС (Служба стратегических бомбардировок США), в военном 1943 году завод «Форд» в Кельне поставил вермахту около 60 процентов всех трехтонных гусеничных автомобилей. Примерно 27 процентов гусеничных машин этого типа было выпущено на заводе «Опель» в Бранденбурге. Это означает, что почти 9 из каждых 10 гусеничных машин, без которых вермахт не мог бы вести войну, сходили с конвейеров американских предприятий в Германии. То же самое касается почти 75 процентов всех грузовых машин средней и большой грузоподъемности, произведенных в Германии[68]. Более того, в 1944 году Германия ежемесячно получала через франкистскую Испанию 48 тыс тонн американской нефти и 1100 тонн вольфрама[69]. И это при том, что даже после начала Великой Отечественной войны американские и английские фирмы долго отказывали СССР в поставках промышленного оборудования для тяжелой, химической, горнорудной промышленности, а также в некоторых видах остродефицитного сырья (дюралюминий, вольфрам). Еще в период приближавшегося момента германской агрессии против СССР американские и английские военные власти по указанию своих правительств накладывали аресты на изготовленные фирмами этих стран по советским заказам станки, машины и промышленное оборудование, приготовленные в портах к отправке их в СССР. Госдепартамент США по требованию Департамента военно-морского флота запретил отправку в СССР находившихся уже в порту 25 крупных установок для оборудования судоверфей и оборонных заводов Ленинграда и Николаева. «Мера, — отмечала немецкая газета «Нахрихтен фюр Ауссенхандель», — была направлена на то, чтобы помешать русским в проведении своей морской программы и, прежде всего планов Советского Союза по созданию крупной судовой и береговой артиллерии». Запрет был наложен даже на продажу Советскому Союзу запальных свечей для самолетов, которые должна была поставить фирма «Бендикс корпорейшн». Все это делалось с главной целью — не допустить укрепления оборонной мощи Страны Советов перед надвигавшейся на СССР смертельной опасностью[70].

Поставками в нацистскую Германию нефти занимался американский концерн «Стандард ойл». Его танкеры везли нефть на Канарские острова, а оттуда уже немецкие танкеры доставляли ее в Гамбург. Причем известно о такой, по сути, преступной деятельности концерна было еще в июле 1941 года.

Вот что, в частности, докладывала по этому поводу военная разведка США:

«Примерно 20 % этих поставок предназначаются для фашистской Германии, причем команды шести судов из тех, которые осуществляют перевозки по этому маршруту, набраны преимущественно из нацистов. Нашему агенту удалось выяснить, что немецкие подводные лодки, постоянно курсирующие в районе Канарских островов, подходят туда именно с целью заправки. Этот же агент обратил внимание на следующее: до сих пор ни один из танкеров концерна «Стандард ойл» не был торпедирован ВМС Германии, в то время как суда других американских компаний, действовавших на иных маршрутах, постигла такая участь»[71].

Здесь, на наш взгляд, уместно упомянуть и об Алане Даллесе, будущем директоре ЦРУ, сыгравшем в 1920—1930-х годах немаловажную роль в приходе к власти в Германии нацистов. В связи с этим приведем небольшой отрывок из исследования Джона Лофтуса и Марка Ааронса «Тайная война против евреев»:

«Нацисты могли бы остаться небольшой политической партией, а Германия — слабым, безоружным государством, нуждающимся в средствах, если бы не мощные инвестиции иностранного капитала. Наши источники, связанные с разведкой, полагают, что по-настоящему главным событием этого периода был альянс между американскими нефтяными компаниями и Саудовской Аравией. Именно это событие стало основополагающим условием для будущей войны и катастрофы, устроенных нацистами.

В исторических трудах даже не упоминается о тайном сотрудничестве Ибн Сауда, Джека Филби и Аллена Даллеса. Именно они были секретным источником нефти, капиталов и международного влияния, действовавшими закулисно и выведшими Гитлера на мировую сцену. Эти люди, снабжавшие топливом нацистскую военную машину в 1930-х годах, были теми же самыми людьми, которые лишили евреев последней надежды на бегство в Палестину. Наши источники утверждают, что эти партнеры по нефтяным сделкам были законченными негодяями, несущими большую долю ответственности за катастрофу, но сумевшие избежать суда истории». Джек Филби — это отец Кима Филби, талантливого советского разведчика. Считается, что он «завербовал» Аллена Даллеса еще в 1920-х годах в качестве «агента влияния» на американскую политику с целью не допустить поддержки официальным Вашингтоном идеи создания еврейского национального очага, а затем привлек к реализации проекта по сбыту саудовской нефти. В те годы Даллес нередко бывал в Европе. Ему довелось встречаться и с Муссолини, и с новоизбранным германским канцлером Адольфом Гитлером. Речь шла не только о геополитике, но и о больших деньгах — его брат Джон Фостер был директором небезызвестного немецкого концерна «И.Г. Фарбен», владевшего пакетами акций в некоторых нефтяных компаниях США, а сам Аллен стоял во главе совета директоров крупного немецкого банка»[72].