Ленинградская бойня. Страшная правда о Блокаде

Два полка дивизии Трубачева пытались замкнуть кольцо вокруг Шлиссельбурга, но были уложены в снег немецким огнем на подступах к Рабочему поселку № 3. Еще один полк топтался на месте у Преображенской горы, прикрывавшей подступы к городу с юго-запада.

2-й батальон 55-й стрелковой бригады, наступая со стороны Ладожского озера, к 10 часам преодолел заграждения противника на южном берегу и вышел к Старо-Ладожскому каналу. Однако поддержки не получил, был немцами окружен и в ночь на 15 января прорвался обратно. Войска 2-й ударной армии вместе с введенными в бой соединениями второго эшелона, всего 9 дивизий и 3 танковые бригады, вели боевые действия на рубеже Рабочий поселок № 7, Липка, незначительно продвинувшись вперед. В Рабочем поселке № 8 в полном окружении продолжал держаться батальон Циглера.

15 января 67-я армия наступала только на главном направлении силами 136-й стрелковой дивизии и 123-й стрелковой бригады. Продвижения нигде не было. Остальные соединения армии отражали контратаки противника и закреплялись на занятых рубежах. Немцы, подтянув за ночь из района Погостье две полковые группы 61-й пехотной дивизии генерала Хюнера, с утра ввели их в бой в районе Синявино и Поселка № 5. На участке прорыва возникло положение шаткого равновесия. Мерецков и Романовский, в свою очередь, бросили на чашу весов 239-ю стрелковую дивизию генерал-майора П.Н. Чернышева из резерва фронта, 11-ю дивизию полковника Е.И. Марченко, две лыжные и одну танковую бригады.

Под Шлиссельбургом на командира 330-го полка 86-й стрелковой дивизии полковника Г.И. Середина снизошло озарение, и он принял «смелое и весьма разумное решение»: обойти опорный пункт противника на Преображенской горе с востока и ударить немцам во фланг и тыл. Почему решение было разумным — понятно, умный в гору не пойдет, особенно если гора утыкана огневыми точками, амбразуры которых глядят аккурат на запад. А вот смелость полковнику понадобилась, чтобы проявить самое наказуемое в «системе» качество — инициативу. Начальство ведь приказало не обойти, а «овладеть». Уже к полудню 15 января полк Середина занял и гору, и юго-западные окраины города.

На следующий день ударная группа 67-й армии ворвалась с запада в Рабочий поселок № 5, но взять его не смогла.

На фронте 2-й ударной армии 256-я дивизия Фетисова сделала рывок вперед, сломив сопротивление противника южнее поселка, прорвала второй оборонительный рубеж и овладела железнодорожной станцией Подгорная. Теперь фронты разделяло не более 2 км. Германские части, находившиеся в районах Шлиссельбурга, Липки и в лесах южнее Ладожского озера, оказались под угрозой окружения и уничтожения. В связи с этим особое значение для них приобретало удержание Рабочих поселков № 5 и № 1, через которые проходила с севера на юг единственная дорога на Мгу. Здесь держали оборону части 96-й и 61-й пехотных дивизий. Батальон майора Циглера, оставшись без боеприпасов и продовольствия, ночью скрытно оставил Рабочий поселок № 8 и незамеченным просочился через советское кольцо на юг. Ожесточенные бои развернулись за Шлиссельбург, где засел 1-й батальон 328-го пехотного полка 227-й дивизии. Трое суток, борясь за каждое здание, город штурмовал 330-й полк, а 34-я лыжная бригада подполковника Я.Ф. Потехина наступала в это время вдоль узкоколейки с целью отрезать пути отхода немецкому гарнизону в юго-восточном направлении. Трудность здесь заключалась в том, что дорога была укреплена многочисленными дотами, а бригада Потехина, недавно сформированная из восемнадцатилетних ленинградских юношей и впервые брошенная в бой, имела для подавления огневых точек лишь 45-мм пушки и 82-мм минометы.

На рассвете шестого дня операции части 372-й стрелковой дивизии и 122-й танковой бригады подошли к Рабочему поселку № 1 и узкоколейке южнее его. 18-я дивизия и 98-я танковая бригада приблизились к Рабочему поселку № 5, по которому вело непрерывный огонь более 500 орудий и минометов. 128-я дивизия в этот день сломила сопротивление противника в Липках. Успеху здесь способствовал обходной маневр 12-й лыжной бригады.

К исходу 17 января войска Волховского фронта захватили Рабочий поселок № 4 и станцию Синявино. Коридор, разделявший войска Ленинградского и Волховского фронтов, стал совсем узким, менее одного километра. Но этот последний километр оказался самым трудным. Бой принял исключительно ожесточенный характер. Генерал Хюнер до последнего удерживал горловину, обеспечивая выход немецких частей из приладожской «бутылки» на юг, к Синявинским высотам.

Наконец, в 9.30 18 января 1943 года 123-я стрелковая бригада Ленинградского фронта после решительной атаки захватила Рабочий поселок № 1, и ее первый батальон встретился с первым батальоном 1240-го полка 372-й стрелковой дивизии Волховского фронта. В это время части 136-й дивизии обошли Рабочий поселок № 5 с юга и севера. И здесь в 11.45 произошла встреча воинов 269-го полка 136-й дивизии с передовыми подразделениями 424-го стрелкового полка 18-й стрелковой дивизии.

Подразделения 34-й лыжной бригады, отбив несколько контратак противника с юго-восточной окраины Шлиссельбурга, к 10 часам вышли к Старо-Ладожскому каналу. Развернувшись фронтом на запад, они заперли все выходы вражеским войскам, оставшимся в городе. Во второй половине дня в деревне Липки лыжники-разведчики встретились с бойцами 128-й стрелковой дивизии и 12-й лыжной бригады Волховского фронта.

Батальоны 330-го стрелкового полка 86-й дивизии и броневики из 61-й танковой бригады к 16 часам освободили Шлиссельбург. А к концу дня все южное побережье Ладожского озера шириной от 8 до 11 км было очищено от немецких войск. Правда, значительной части группировки противника (примерно 8000 солдат и офицеров), бросив тяжелое вооружение, удалось уйти из мешка на новую оборонительную линию, спешно создаваемую севернее Синя-вино и по рубежу реки Мойка. Этот рубеж уже заняли 2-й полк полицейской дивизии СС, егеря 5-й горнострелковой и развернувшиеся фронтом на север полки 1-й пехотной дивизии. На подходе была 28-я егерская. В район Мги и Синявино прибывали 21-я и 11-я пехотные дивизии. По советским данным, немцы потеряли в шлиссельбургско-синявинском выступе более 13 тысяч человек убитыми и 1261 пленными. Наши трофеи составили 222 орудия, 178 минометов, 512 пулеметов, 9 бронемашин, 26 танков. В том числе один из «тигров», который был захвачен в районе Рабочего поселка № 5 бойцами 18-й стрелковой дивизии и переправлен в Москву для детального изучения.

Как вспоминает Г.К. Жуков, именно за «Искру» получивший высшее воинское звание: «По ходу операции наблюдательный пункт командующего 2-й ударной армией, где мы находились, переместился в район поселка № 1. Я увидел, с какой радостью бросились навстречу друг другу бойцы фронтов, прорвавших блокаду». Вообще, по версии маршала, всю операцию с момента ее начала до момента прорыва он находился на КП генерала Романовского. Под его личным контролем и чуть ли не при личном участии был вытащен с нейтральной полосы ценнейший трофей — подбитый нашими артиллеристами «экспериментальный образец нового тяжелого танка «тигр» № 1, направленный гитлеровским командованием на Волховский фронт для испытаний».

Но вот что интересно. Писать о своих победах всегда приятно, и мемуары об операции оставили многие советские генералы. Вот только Георгия Константиновича, как того крыловского слона, никто из них «не приметил».

Генерал Калашников, начальник политуправления Волховского фронта, вспоминает: «Вечером 17 января на КП 2-й ударной армии, в нескольких километрах от поселка, приехали К.А. Мерецков, И.И. Федюнинский, В.З. Романовский, Л.З. Мехлис. Был там и я. Уточнялись детали встречи с войсками Ленинградского фронта». Странно> что Жукова он не заметил. Ничего об участии Жукова не вспомнил и Мерецков. Ни разу, судя по всему, не видел Жукова ни заместитель командующего фронтом генерал Федюнинский, хотя не преминул отметить, что вечером 17 января «сидел в землянке генерал-лейтенанта В.З. Романовского», ни главный инженер фронта генерал Хренов. Все герои прорыва поместились в той землянке, кроме заместителя Верховного Главнокомандующего. Зато на Лен-фронте много и охотно вспоминают Ворошилова: учил бойцов бросать курить, проверял невский лед на проходимость танков, спокойно постоял под артобстрелом, дождался, пока разрывом не убивало «стоявшего неподалеку полковника», присутствовал на учениях и ходатайствовал перед Говоровым о выдаче красноармейцам дополнительной порции водки.