Цусима — знамение конца русской истории. Скрываемые причины общеизвестных событий. Военно-историческ

Россия — Третий Рим добавила к воспринятому ею древнеримскому наследию высшую духовную цель — сознательное создание наиболее благоприятных условий для движения русского народа в целом под водительством Церкви ко спасению во Христе в Царстве Небесном и создание возможностей для любого другого народа, входящего в неё, идти ко спасению вместе с русскими.

В XVIII веке эта цель была отклонена. Но в XIX веке она была поставлена вновь как сознательная духовная цель государства. Россия вновь заявила себя Третьим Римом!

Сразу это стало отчётливо проявляться и во внешней политике Империи. Мы помним, как Государь Николай I, обозначая на карте границы новой Камчатской, Алеутской и Курильской епархий, приказал построить православные церкви на Курильских островах, где их раньше не было. В этом отражается сущность политики Третьего Рима — расширение границ Церкви. Россия, дошедшая до Аляски и Северной Калифорнии, до владений Японии и Китая, до песков Средней Азии, извлекла из этого не только и не столько торговые и военно-стратегические выгоды (хотя и таковые были немаловажными), но несла в новые земли свет своей Православной Веры и духовности.

Николай I не сдал бы Русскую Америку и не продал бы за гроши Аляску: «Где раз поднят Русский флаг, он уже спускаться не должен!»

Теперь мы можем понять эти слова в истинном их значении. Для Императора Николая русский флаг символизировал не просто территории, на которые распространяется власть одного из земных монархов, а территорию Православия на Земле.

Но, понятное дело, и не любили же его за это все враги Православия и русского народа. Да что там не любили. Ненавидели. Ненавидят и сейчас.

И уж, конечно, сделали все, что в их силах, чтобы уничтожить этот ненавистный им Третий Рим. Саму идею его. И следует с сожалением признать, что частично план этот выполнить уже тогда удалось. Сам Третий Рим, с точки зрения его земного могущества, поколебать практически не получилось. Так — блошиные укусы. А вот идее Третьего Рима нанесен был ущерб, и не малый. В этом и заключается тайный смысл Крымской войны.

Конкретизируем.

3. Крымская война как война мирового глобализма с Россией

Россия — протектор Православия

Из понимания Императором Николаем I исторической задачи России как хранителя Вселенского Православия автоматически вытекала идея русского протектората над православными народами, бывшими под пятой мусульманских Персии и Турции. Вся полувековая Кавказская война вызвана была первоначально защитой России братской по вере Православной Грузии.

Одна из древнейших христианских стран, Грузия еще в XVI веке стремилась под защиту России. Терзаемая сильнейшими мусульманскими странами — Персией и Турцией и внутренними усобицами, Грузия в 1783 году приняла покровительство России, а в 1801 году, при Павле I, была полностью присоединена к Империи. Но превратить такое единение с Грузией в устойчивую постоянную действительность оказалось непросто. Нужно было преодолеть противодействие Персии и Турции и подстрекаемых ими воинственных горских народов Северного Кавказа, Каспийского и Черноморского побережий.

В 1826 году Персия, преследуя свои интересы в Грузии, без объявления войны вторглась в Закавказье. Даже знаменитый герой войны 1812 года генерал Алексей Петрович Ермолов, Главнокомандующий российскими войсками на Кавказе, силами войск Кавказской линии справиться с нашествием не мог. Ему на помощь пришли войска во главе с генералом Иваном Федоровичем Паскевичем. Паскевич в ряде сражений разгромил персов, взял Эривань (Ереван) и вторгся в Персию, устремившись к её столице — Тегерану. Персидский шах немедленно запросил мира, который и был заключён в 1828 году в Туркманчае и по которому к России навсегда отходили земли нынешних Армении и Азербайджана. Притязаниям Персии был положен конец. Император пожаловал Паскевичу титул графа Эриванского.

Трудней оказалось привести в послушание горские племена Северного Кавказа, с которыми давно имели дело русские казачьи поселения по Тереку и Кубани. Чеченцы, черкесы, другие воинственные народы не только воевали с казаками, они и жили рядом с ними и вступали с русскими в мирные отношения, встречая в этих случаях вполне дружелюбное отношение русских. Но с 1825 года в этих народах началось занесённое из Турции движение «мюридизма». «Мюриды» (послушники) обязывались вести священную войну — газават — против «неверных» русских под началом «святых старцев» — имамов и шейхов — с целью создания обширного «халифата» от Стамбула до Кубани. Имамы Кази-мулла и позднее Шамиль стали вождями газавата. Война мюридов длилась почти 40 лет.

Постепенно, дорогой ценой России все же удалось сломить сопротивление горцев и тем обеспечить безопасную жизнь Православной Грузии и Православным народам Северного Кавказа, таким как осетины. Да и остальные горцы в массе своей признали, что под покровом России жизнь не в пример лучше и безопаснее. В этом — главный смысл и итог Кавказской войны.

Религиозный характер носило и наше столкновение с Турцией в 1827-1829 годах. Началось оно с восстания православных греков против турецкого владычества. Поначалу это выглядело как бунт подданных против законной власти султана, и поэтому европейские державы и Россия, соблюдая положения Священного Союза, не находили возможным поддерживать восставших. Но скоро выяснилось, что зверства турок-мусульман по отношению к православным грекам имеют такой выраженный характер религиозной нетерпимости, что русская эскадра вместе с флотами Англии и Франции приняла участие в уничтожении турецкого флота в бухте Наварин 8/20 октября 1827 года.

Бой этот стоит рассказа о нем. Тем более что героями его стали наряду с известным нам уже Евфимием Васильевичем Путятиным все будущие герои обороны Севастополя — будущие адмиралы Владимир Алексеевич Корнилов, Павел Степанович Нахимов и Владимир Иванович Истомин. Что характерно, все четверо были в этом бою на флагманском линкоре контр-адмирала графа Логина Петровича Гейдена «Азов». Нахимов к этому времени был уже лейтенантом, Корнилов и Путятин — мичманами, а Истомин и вовсе гардемарином. А командовал «Азовом» открыватель Антарктиды капитан 1-го ранга Михаил Петрович Лазарев.

«Россия должна быть третья по силе морская держава…»

В главе о Русской Америке говорилось, как мало уделялось внимания флоту в царствование Александра Павловича. Что, собственно, и окончилось в феврале 1825 года незамеченной до сих пор катастрофой — потерей всех наших американских владений, равных по территории половине Европейской России [61]. Уровень же экономического развития Русской Америки первых десятилетий XIX века, по словам генерала Вандама, превышал уровень развития нашей Русской Сибири начала XX века.

С восшествием на престол Николая Павловича отношение к флоту резко изменилось. Уже в первые дни своего царствования Император рескриптом от 31 декабря 1825 года на имя начальника Главного Морского штаба приказал учредить Комитет образования флота. Наказом Комитету было Высочайшее требование: «Россия должна быть третья по силе морская держава после Англии и Франции и сильнее союза второстепенных морских держав» ^{109}.

Основой боевой мощи флотов оставались, как и прежде, линейные корабли. Правильность выбранного курса была подтверждена в ходе нового военного столкновения с Турцией. Буквально за год была проделана огромная работа по восстановлению и обновлению Балтийского флота. Уже в 1827 году наш флот мог сражаться совместно с англо-французской эскадрой, удивляя союзников блестящим состоянием.

В мае 1827 года возник тройственный антитурецкий союз — союз России, Англии, Франции. Конвенция предусматривала не полную независимость Греции, но автономию под верховенством султана Махмуда Второго и при условии выплаты греками ежегодной дани.