Сталинград. 7 решающих дней

БОИ НА ЗАВОДЕ «КРАСНЫЙ ОКТЯБРЬ»

2 октября немцы начали штурмовать центр города и завод «Красный Октябрь». Их 295-я пехотная дивизия в 6 часов утра атаковала с тыла и правого фланга 13-ю гвардейскую дивизию. Советские войска выдержали атаку и в конце концов уничтожили немцев, проникших в их тыл. Развернулось активное наступление против советских позиций на территории завода, где в тяжелейших условиях, неся огромные потери, сражалась 112-я стрелковая дивизия. 193-я стрелковая дивизия оборонялась на территории кухонь завода «Красный Октябрь», бани и рабочего поселка, в то время как 39-я гвардейская дивизия удерживала заводской комплекс. Один из выживших в этом сражении за завод позже вспоминал, что «худшего места для боев не было... тяжелые металлические плиты, скрипящие на ветру», стены и опоры, готовые обрушиться. На южном фланге, к юго-западу от

Елыпанки, 64-я советская армия перешла в контратаку четырьмя стрелковыми дивизиями, пытаясь соединиться с 62-й армией, на этом участке развернулись тяжелые бои, но к концу следующего дня она была отброшена.

Определив место, где мог располагаться штаб Чуйкова, немецкая артиллерия начала обстрел промышленной зоны города и ударила по нефтехранилищу. Обе стороны были уверены, что нефти там нет, и все были в шоке, когда оно взорвалось, Волга загорелась, а огромные клубы черного дыма поднялись в небо. Чуйков был заперт в своем штабе в течение трех дней. Телефонные линии сгорели, связь поддерживалась только по радио. С другого берега Волги начальник штаба Еременко посылал один за другим радио запросы о расположении позиций противника, но истинной их целью было убедиться, что 62-я армия еще в строю. На какое-то время воцарилась тревожная тишина, но затем связист штаба 62-й армии передал короткое сообщение: «Мы там, где больше всего дыма и огня».

Подкрепления для 62-й армии продолжали поступать. В ночь со 2 на 3 октября через Волгу была переправлена 308-я стрелковая дивизия, она заняла позиции на заводе «Баррикады», около тракторного завода, между 112-й и 308-й дивизиями. Еременко выслал за реку 37-ю гвардейскую стрелковую дивизию под командованием генерал-майора Жолудева. Она прибыла, но без противотанковых орудий. Затем подошла 8-я танковая бригада, но так как тяжелые «Т-34» было невозможно переправить на баржах, в ее распоряжении остались только легкие танки, служившие долговременными огневыми точками посреди развалин.

3 октября тяжелейшее сражение за Орловку достигло своего апогея, когда советская 115-я

На этой фотографии, скорее всего постановочной, солдаты Красной Армии, обслуживающие 12,7-мм станковый пулемет «ДШК» (Дегтярева-111пагина крупнокалиберный) образца 1938 г., наблюдают с огневой позиции у завода «Красный Октябрь» за пролетающими в небе советскими самолетами. «ДШК» был великолепным оружием, которое устанавливалось на танках и малых патрульных катерах.

НАРУКАВНЫЙ ЗНАК «СТАЛИНГРАД»

К моменту начала Сталинградской битвы по приказу Гитлера уже были выпущены памятные металлические знаки «Крым», «Нарвик» и «Холм». Участники этих сражений должны были носить их на рукаве верхней одежды. Гитлер предложил создать подобный значок и для солдат, воевавших в Сталинграде. Паулюс согласился, но остальные выступили против этой идеи, а начальник штаба 6-й армии Шмидт резонно заметил, что Сталинград еще не взят и для наград время еще не пришло.

Паулюс приказал создать такой знак служащим 637-й роты пропаганды, а те, в свою очередь, поручили военному художнику Эрнсту Айгенеру разработать его дизайн. Айгенер прошел всю войну вместе с немецкими войсками — он был в Польше, во Франции, стал свидетелем вторжения в Советский Союз и сейчас был в Сталинграде. Он забирался в танки, залезал на грузовики, вместе с пехотой месил грязь, — ему хотелось все испытать, все попробовать самому. Он любил жизнь и все живое и, конечно, ненавидел войну. Друзья говорили, что он не умеет смеяться; но это было не совсем верно — они имели в виду, что никогда не видели, чтобы он смеялся. Айгенера притягивал о то, мимо чего другие проходят, не удостоив внимания, например, никому не интересные

стрелковая бригада попыталась отразить атаку 14-го танкового корпуса немцев. Советские войска несли огромные потери, но они решили во что бы то ни стало прорваться через Орловку к заводам. В районе заводов 308-я стрелковая дивизия провела контратаки, отбросившие немцев к силикатному заводу.

Чуйков так комментировал эти боевые действия: «Прорвавшиеся пехота и танки были уничтожены по отдельности: танки были довольно беспомощны без поддержки пехоты и, не выполнив свою задачу, понеся большие потери, поворачивали назад... Контратаки всегда причиняли противнику тяжелый урон, часто заставляя его прекращать атаку на определенном участке и в спешке искать другие уязвимые места в нашей обороне, теряя время и снижая скорость продвижения... Зачастую мы не только намеревались нанести врагу потери, но неожиданной атакой пехоты и танков, проводившейся при поддержке артиллерии и авиации, вклинивались в стартовые позиции противника, сметая его формирования, ослабляя его удар и выигрывая время».

На некоторых участках немцы вышли к берегу Волги, однако их последние атаки на Сталинград захлебнулись. 62-я армия продолжала отчаянно

развалины. Он мог внимательно изучать огонь и облака, солнечный свет и грязь, ясные ночи и туман над Волгой — то, в чем большинство людей не видят ничего необычного. В его сознании люди не делились на своих и врагов, и когда-нибудь он надеялся вернуться в Россию и поселиться на холмах около Калача на реке Дон.

На знаке Эрнст Айгенер изобразил элеватор, возвышавшийся над развалинами города на Волге. К нему было повернуто лицо погибшего солдата, каску которого опутала колючая проволока. Поверх этого изображения крупными буквами было написано слово «Сталинград». В ОКВ рисунок Айгенера отвергли как «деморализующий». Вместо него утвердили другой знак, на котором немецкий орел венчал здание элеватора со словами «Сталинград» и «Волга». Ходили слухи, что этот незатейливый рисунок был выполнен самим генералом Паулюсом.

20 ноября 1942 г., в ясный, солнечный день, солдат и художник Эрнст Айгенер был убит в бою недалеко от того места, где он мечтал когда-нибудь после войны построить себе дом. Ему было 37 лет. За три часа до смерти он написал в письме к другу: «Звезды вечны, но люди ведут себя так, будто завтра звезд уже не будет».

сопротивляться, удерживая несколько плацдармов на юге и в центральной части города, но в районе заводских комплексов советские войска были отброшены к Волге. Обе стороны несли огромные потери.

НАСТУПЛЕНИЕ ПО ВСЕМУ ФРОНТУ

Гитлер приказал взять Сталинград, чего бы это ни стоило. Генерал Курт Цайтцлер, начальник Генерального штаба, был резко против этой идеи и призывал Гитлера позволить 6-й армии отступить от Сталинграда к Дону, где можно было бы восстановить разорванную линию фронта. Гитлер отказался и, выступая перед немецким народом по национальному радио, сказал: «Можете быть уверены, что никто не выбьет нас из Сталинграда». Когда генерал Густав фон Витерсхайм, командир 14-го танкового корпуса, пожаловался на многочисленные потери, Паулюс тут же поставил на его

В результате второго штурма Сталинграда войска Паулюса сократили с севера советский выступ у Орловки и сделали северные паромные переправы уязвимыми для немецкой артиллерии. Наступая на этот выступ, немцы сумели эффективно использовать свои танки и авиацию; в борьбе за заводские районы на севере Сталинграда вышеупомянутые средства поддержки не сыграли столь существенной роли.

станция

СТАЛИНГРАД: ВТОРОЙ ШТУРМ

Линия фронта на 26 сентября

Линия фронта на 13 октября