Память Земли. Рассказы о поисковой работе

Память о Героях великой войны стала почти никому не нужна. Стало гораздо важнее «жить сейчас», а не оглядываться на прошлое. Действительно, ведь согласно мнению большинства, в наше время — время мощного ядерного оружия, масштабной войны быть не может. Однако история наглядно показывает, что именно такое «беспамятное» состояние общества приводит к возможности возникновения новых войн. Перед Первой Мировой войной почти никто не верил в то, что она возможна. Наоборот, все только и мечтали о том, чтобы войны больше никогда не было, а государства «мирно соревновались друг с другом», не прибегая к насильственным методам. И именно отсутствие у большинства молодых людей верного представления о реальности боевых действий способствовало их массовому участию в ней.

Один из крупнейших немецких философов XX века, участник Первой и Второй Мировых войн, Эрнст Юнгер, в своих мемуарах «В стальных грозах», посвященных его участию в Первой Мировой войне, очень точно описал это настроение, царившее среди новобранцев:

«…Поезд остановился в Базанкуре, небольшом городке Шампани. Мы высадились. С невольным трепетом вслушивались мы в медлительные такты разворачивающегося маховика фронта, — в мелодию, которой предстояло на долгие годы стать привычной для нас. Где-то далеко по серому декабрьскому небу растекался белый шар шрапнели. Дыхание боя чувствовалось повсюду, вызывая в нас странную дрожь. Знали ли мы, что он поглотит почти всех нас — одного за другим — в дни, когда неясный шум вдали взорвется непрерывно нарастающим грохотом?

Мы покинули аудитории, парты и верстаки и за краткие недели обучения слились в единую, большую восторженную массу. Нас, выросших в век надежности (выделено мной — авт.), охватила жажда необычайного, жажда большой опасности. Война, как дурман, опьяняла нас. Мы выезжали под дождем цветов, в хмельных мечтаниях о крови и розах. Ведь война обещала нам все: величие, силу, торжество. Таково оно, мужское дело, — возбуждающая схватка пехоты на покрытых цветами, окропленных кровью лугах, думали мы. Нет в мире смерти прекрасней… Ах, только бы не остаться дома, только бы быть сопричастным всему этому!..».

И точно так же, после кровавой бойни на фронтах Первой Мировой, никто не верил в возможность повторения такой войны. Действительно, пожар Второй Мировой войны разгорался медленно, не спеша. Ряд локальных вооруженных конфликтов приучил всех к мысли о том, что можно решать межгосударственные споры насильственным путем. К чему это привело, мы знаем…

К счастью, лично мне не удалось попасть в число тех людей, которые твердо полагают, что война закончена, и больше не имеет смысла возвращаться к мыслям о ней в своей повседневной жизни. Наверное, это произошло благодаря тому знакомству с Памятью Земли в детстве. Правда, необходимо заметить, что довольно длительное время я интересовался Второй Мировой войной только «на расстоянии», изучая различные публикации и книги, посвященные отдельным ее моментам.

Поворотным моментом для нас с братом стала поездка в Калининградскую область, которая до ее переименования в 1946 году называлась Восточной Пруссией и принадлежала Германии. Там мы вновь столкнулись со следами той войны, обильно разбросанными по окрестным лесам. Словно немое напоминание о прошедших событиях, они зачастую находились просто под слоем опавшей прошлогодней листвы…

Это знакомство оказало на нас сильное влияние, и поэтому, вернувшись в Петербург, мы с братом решили приобрести металлоискатель, для того, чтобы лично прикоснуться к тем артефактам, которые таила в себе обильно политая кровью Ленинградская земля.

В течение некоторого времени мы работали нелегально, в основном на местах ожесточенных боевых действий в Кировском районе Ленинградской области. Именно там, на глинистом берегу речки Назия, нам впервые попались разорванные взрывом человеческие останки. Первоначально это привело меня в некоторое смущенное состояние. Естественно, я не питал иллюзий о том, что все, кто погиб во время Великой Отечественной войны, похоронены на воинских мемориалах, но я никак не ожидал, что их останки лежат буквально на поверхности земли в нескольких сотнях метров от крупного садоводства…

В дальнейшем нам стали все чаще попадаться останки, но мы предпочитали аккуратно засыпать их землей и не тревожить. Однако, чем больше мы обнаруживали останков, тем очевиднее становилась необходимость что-то делать с такой ситуацией. В начале 2005 года мы обратились в Фонд поисковых отрядов Ленинградской области с целью официально зарегистрировать поисковый отряд. Руководитель Фонда, Илья Геннадьевич Прокофьев, сообщил нам, что регистрация отрядов, базирующихся на территории Санкт-Петербурга, проводится с 2004 года в государственном учреждении «Дом молодежи Санкт-Петербурга» и посоветовал обратиться туда. Так и получилось, что в марте 2005 года нами было подано заявление на регистрацию поискового отряда «Варяг».

После нашего участия в весенней Вахте Памяти, прошедшей в Колпинском районе Санкт-Петербурга, отряд был зарегистрирован. Правда, так как за несколько недель до нас была подана еще одна заявка на регистрацию отряда с таким же названием, наш отряд зарегистрировали как «Варяг-2». Собственно, под этим названием он существует и в настоящее время. Можно добавить, что в 2009 году мы зарегистрировали еще один отряд — «Ленинградский фронт», что, тем не менее, не повлияло на работу «Варяга-2».

Работая над этой книгой, я долго размышлял, стоит ли включать в рассказы описание процессов эксгумации останков, а тем более их фотографии. Некоторым читателям это может показаться неуважительным и даже кощунственным. Мне во многом понятна и близка такая оценка, однако я, в конечном счете, решил, что без этих иллюстраций книга будет не совсем объективно отражать сущность поисковых работ. Кроме того, я считаю, что такой «реализм» будет способствовать более полному пониманию природы войны и ее последствий. Ведь, в конечном итоге, эта книга задумывалась мной как напоминание о прошедшей войне, а в случае, если я опущу эти подробности, получится, что я стараюсь «загладить» воспоминания о ней, сделать их менее резкими, что будет противоречить самой идее книги.

Естественно, что далеко не обо всем, с чем пришлось столкнуться во время работ, я расскажу в этой книге. За период с 2005 по 2011 годы я участвовал в эксгумации останков 79 человек, оставшихся непохороненными (или стихийно похороненными) на поле боя, и 16 так называемых «санитарных» захоронений, из которых были извлечены останки приблизительно 628 человек. И далеко не все останки выглядели так, как это показано на страницах этой книги. Никогда не забуду, например, эксгумацию санитарного захоронения 34 воинов Красной армии, погибших в районе станции Лейпясуо в феврале 1940 года, и наспех похороненных в подбрустверной нише финской передовой траншеи. Тяжелый глинистый грунт, в котором были погребены останки, ограничил приток кислорода к ним, что существенно замедлило процесс их разложения.

Молодые ребята, которые первоначально пытались эксгумировать это захоронение, не выдержали вида открывшейся перед ними картины и переложили дальнейшую работу на более крепких представителей ряда поисковых отрядов, среди которых был и наш отряд. Я не буду подробно рассказывать о процессе эксгумации, а ограничусь только двумя своими впечатлениями. Во-первых, когда после извлечения верхнего слоя останков внизу появились целые шинели, под которыми отчетливо просматривались человеческие фигуры, я начал всерьез опасаться, что мне впервые придется для возможной дальнейшей идентификации очищать от глины и фотографировать почерневшие и искаженные лица убитых. И, во-вторых, когда я вытаскивал из глины вместе с шинелью туловище одного из солдат, и брюшная полость неожиданно вскрылась, обнажив желеобразные коричнево-черно-зеленые внутренности, занимающие примерно такие же объемы, как у живого человека, я очень пожалел о том, что мы забыли захватить с собой респираторы… После этой эксгумации ребята пили водку, а члены нашего отряда, принципиально непьющие, мыли ей руки…