Вернер фон Браун. Человек, который продал Луну

Однако некоторым мексиканцам это событие позволило получить приличный барыш. Еще не успели остыть обломки ракеты, как предприимчивые авантюристы начали срочно распродавать куски металла, якобы найденные на месте падения ракеты. Эрнст Штайнхофф приблизительно оценил количество проданного металла, и оказалось, что общий вес сувениров составил от 10 до 15 т, в то время как вес ракеты не превышал 4 т. Поэтому не удивительно, что некоторые куски металла очень напоминали консервные банки.

Помимо демонстрации мощи и возможности своих ракет немецкие специалисты сумели разобрать и упорядочить горы документации, вывезенной из Германии, а также написать невообразимо большое количество всевозможных инструкций и отчетов. Девятнадцатого апреля 1946 года майор Хэмилл разослал сотни отчетов о проделанной работе в различные инстанции, начиная с армейских канцелярий в Вашингтоне и заканчивая лабораторией реактивного движения в Пасадене, штат Калифорния.

К середине 1946 года многие из немецких специалистов прожили в США не менее года. При этом все они не имели никаких официальных документов, позволяющих им проживать на территории Соединенных Штатов. Им было запрещено покидать пределы Форт-Блисса, занимавшего площадь в шесть акров, и приходилось жить за колючей проволокой. В начале сентября армейские чиновники несколько ослабили эти строгие ограничения и выдали немцам специальные пропуска, позволявшие им свободно перемещаться в окрестностях Эль-Пасо. В конце ноября США продлили контракт с немецкими специалистами еще на год. Пошел второй год работы команды фон Брауна на нового хозяина, за ним третий, четвертый и, наконец, долгие годы «холодной войны». Теперь уже всем стало ясно, что немцы-ракетчики останутся в Соединенных Штатах навсегда.

Вскоре власти США дали разрешение на въезд в страну родственников своих германских служащих. В результате численность немецкой колонии в Форт-Блиссе выросла почти втрое. После этого удержать операцию «Пейперклип» в секрете уже было нелегко, и армейское руководство было вынуждено разрешить фон Брауну и его людям встретиться с репортерами. При этом военные повсюду представляли немцев как истинных борцов за мир против разрастающейся опасности коммунизма.

Американская пресса с удовольствием набросилась на новую злободневную тему, и вскоре жители не только Эль-Пасо, но и всей Америки узнали об иммигрантах из Германии больше, чем, возможно, желали знать. Однако любая попадавшая в прессу информация перед этим тщательно фильтровалась секретными службами США, и гласность в средствах массовой информации была явно запланированной заранее.

«Интервью немецких специалистов. Ученые из Германии, о которых военные из Форт-Блисса до сих пор говорили только шепотом, скоро ответят на вопросы репортеров» («Эль-Пасо геральд-пост», 13 ноября 1946 года). В Третьем рейхе имя Вернера фон Брауна и характер его работ считались государственной тайной. Народ Германии узнал о ракетах «Фау-2» лишь в последние месяцы войны, а до этого никто — кроме тех, кому это было положено по долгу службы, — даже не слыхал о Вернере фон Брауне и его команде, а тем более о том, над чем эти люди работали. (После того как в конце войны фон Браун сдался американцам, у него брали интервью и его даже фотографировали военные репортеры, но довольно скоро о нем забыли, конечно же, по приказу сверху. Когда же фон Браун прибыл в Соединенные Штаты, его имя и работа снова были засекречены.) Возможность выступить перед аудиторией, несомненно, привлекала фон Брауна. Он давно мечтал о широком признании своего таланта и достижений и поэтому основательно готовился к первому публичному выступлению. На ярко освещенной сцене он появился гордый и улыбающийся, словно руководитель оркестра после окончания концерта.

«118 лучших немецких специалистов, создателей ракет „Фау-2“, обосновались в Эль-Пасо. Разработчики секретного оружия для нацистов теперь работают в Соединенных Штатах» («Эль-Пасо таймс», 4 декабря 1946 года). В тот же день в «Эль-Пасо геральд-пост» появилась статья с фотографиями, на которых была запечатлена заправка ракеты «Фау-2» топливом.

«Германские ученые рассказывают о том, как они пришли от своей первой ракеты, поднявшейся на высоту не более мили, к баллистической ракете „Фау-2“» («Эль-Пасо геральд-пост», 5 декабря 1946 года). В статье на первой полосе Вернер фон Браун рассказывал об этапах создания «Фау-2» и о том, как он вместе со своими людьми явился в расположение одной из американских частей, чтобы предложить свои услуги победителям. Фон Браун предпочел умолчать об использовании «Фау-2» в годы войны.

«33 процента ракет „Фау-2“ успешно прошли испытания» («Эль-Пасо таймс», 6 декабря 1946 года). Однако в тексте статьи была исправлена ошибка, попавшая в заголовок, и отмечалось, что на полигоне Уайт-Сэндз успешно завершились испытания 67 процентов ракет, а 33 процента запусков закончились неудачно. Вернер фон Браун отвечал на вопросы журналистов целых три часа. В основном речь шла о ракетах, но в конце интервью фон Браун сообщил, что скоро состоится его свадьба, и назвал имя своей избранницы — Мария Луиза фон Квисторп. Коллеги фон Брауна шутили, говоря, что свадебная церемония пройдет под знаком «скрещенных ракет».

«Ракета „Фау-2“ устанавливает новый рекорд скорости». В том же номере «Эль-Пасо таймс» сообщалось, что в одном из запусков «Фау-2» достигла скорости около 5500 км/час. В этой короткой заметке говорилось также о запуске, который должен состояться 17 декабря. Во время полета с борта ракеты будут выброшены в атмосферу искусственные метеориты, и жители штатов Техас и Нью-Мексико смогут наблюдать в ночном небе удивительный фейерверк.

«Немецкие ученые используют свои собственные судебные органы для рассмотрения нарушений условий контракта» («Эль-Пасо геральд-пост», 6 декабря 1946 года). Проживая на территории Соединенных Штатов без паспортов и виз, немецкие ракетчики нарушали американские законы. Покровительство генералов и забор из колючей проволоки вокруг немецкой колонии не делали это нарушение менее значительным. Многие невинные на первый взгляд проступки, как, например, прогулки за территорией Эль-Пасо, могли повлечь серьезные санкции со стороны военной администрации и поставить под угрозу как само присутствие немцев в стране, так и предоставленную им возможность заниматься любимым делом — создавать ракеты. Майор Хэмилл попросил фон Брауна создать в колонии нечто вроде суда. Этот «народный суд» должен был рассматривать нарушения внутреннего распорядка в колонии, но сам при этом тоже не являлся легитимным органом правосудия. Были определены и соответствующие меры наказания. Фон Браун назначил на роль судьи Дитера Гуцеля, а на роли присяжных — нескольких своих коллег.

Весьма любопытный пример одного из нарушений, рассмотренных народным судом, и последовавших мер воздействия можно найти в досье Вернера фон Брауна, хранящемся в архиве ФБР.

«Германские ученые планируют разместить между Землей и Луной космическую станцию для заправки ракет топливом» («Эль-Пасо геральд-пост», декабрь 1946 года). Надо признать, что немецкие ракетчики давно мечтали о путешествиях в космос и их цели были мирными и не столь прагматичными, как у военных.