Танк против танка

Контрнаступление фон Манштейна почти полностью оправдало ожидания. Немцы сумели спасти южный фланг, русские же получили болезненный – но, без сомнения, не смертельный – удар. Качество немецкой подготовки, приемов ведения боя и снаряжения вновь восторжествовало над уже окрепшим, но еще незрелым противником. Уверенность в собственных силах вернулась в сердца немецких солдат. Единственное разочарование состояло в незначительной недоработке – в ходе контрнаступления так и не удалось захватить самый последний объект, город Курск, а с ним и уничтожить весь выступ, в центре которого он располагался. Винить в этом приходится только распутиц да прибывшего с подкреплениями Жукова. Однако фон Манштейн собирался исправить упущение, доделать недоделанное. как только позволит погода.

В процессе отступления Роммеля перед 8-й армией Монтгомери от Эль-Аламейна к «линии Марета» на границе Туниса насчитывалось крайне мало случаев серьезных столкновений танков с танками прежде всего потому, что немцы располагали лишь немногими боеспособными машинами. Приоритетным направлением в плане получения ресурсов на ТВД стал находившийся в процессе наращивания сил контингент войск стран Оси в Тунисе, где уже в декабре 1942 г. в рамках создаваемой 5-й танковой армии генерала Юргена фон Арнима действовал сколоченный из наспех собранных немецко-итальянских частей ХС корпус генерал-лейтенанта Вальтера Неринга, отразивший наступление союзников на г. Тунис. Фельдмаршал Альберт Кессельринг весьма правильно оценил бесперспективность продолжительной обороны Туниса в свете неспособности нормальной работы тылового обеспечения по причине господства авиации и флота союзников на путях доставки снабжения через Средиземное море. Кессельринг надеялся получить своевременное разрешение на вывод войск. И в то же время он не мог не испытывать душевного подъема ввиду отличных действий немецкой бронетехники, особенно PzKpfw III. PzKpfw IV и горстки «Тигров» из состава 10-й танковой дивизии, танкам которой довелось одним из первых повстречаться с американской 1-й бронетанковой дивизией и померяться силами в сражении с ней, как и со столь же неопытными танкистами из британской 6-й бронетанковой дивизии.

С самого начала – хотя и не без некоторых оснований – немцы испытывали прочную тенденцию с презрением относиться к американцам, танки «Ли» которых не шли к сравнение с PzKpfw IV, а «Шерманы» не всегда применялись лучшим образом. С другой стороны, к британцам противник испытывал даже некоторое уважение, несмотря на явную слабость устаревших и негодных для современного боя «Крусейдеров» и «Валентайнов». Но и американцам, случалось, сопутствовал успех, особенно в том случае, когда 27 ноября несколько их легких «Стюартов» ворвались на летное поле в Джедиде, расстреляли там 20 немецких бомбардировщиков и подняли такую панику и смятение в душе опытного танкового офицера Неринга, что. имея союзнические танки в 15 км от г. Тунис, он уже было решил, что все потеряно. «Неринг позвонил мне в состоянии понятного волнения и представил все в чрезвычайно черном свете»», – заметил Кессельринг. который спустя непродолжительное время использовал приведенное выше обстоятельство для отстранения Неринга от командования ХС корпусом. Однако когда немцы, спустя несколько суток, 1 декабря, сами перешли в наступление, они встретили довольно слабое противодействие. Сорок немецких танков, брошенные против смешанных сил 1-го батальона 1-го бронетанкового полка США при поддержке «Крусейдеров» 17-го батальона 21-го уланского полка на перевале Шуижи, преподали противнику уроки подвижной войны. Вынужденные в связи с направлением немецкого наступления передислоцироваться на новые позиции, «уланы» оказались застигнуты врагом на открытом месте и потеряли пять танков, так и не открыв счета со своей стороны.

Продвижение союзных войск в Тунисе после разгрома упреждающего наступления частей стран Оси в начале 1943 г. В условиях, когда их линии коммуникаций с Европой находились под постоянной угрозой и подвергались атакам союзных ВМС и ВВС, итало-германские армии фактически не имели надежды на победу с самого начала.

Однако куда худшее ждало наступление союзников впереди: 10 декабря по причине непролазной грязи, вызванной постоянными дождями, продвижение англо-американских войск окончательно застопорилось. Готовясь к отходу ночью в условиях незначительного натиска немцев, боевое командование «В» (БКБ) из состава 1-й бронетанковой дивизии США впало в панику при неожиданных звуках отдаленной стрельбы, попыталось проехать по неразведанной дороге, увязло в грязи и в итоге – к большому удовольствию немцев – бросило 18 танков, 41 орудие и 130 единиц прочей техники. Другие поражения предстояли союзникам в январе, когда немцы приступили к глубинным рейдам с целью срыва процесса наращивания сил неприятелем, к проведению упреждающих атак, в ходе которых их противник то и дело демонстрировал неопытность и неподготовленность, но самое худшее – дилетантизм и любительщину американского командования и его системы управления войсками. Взять хотя бы один приказ бригадного генерала Робинетта, возглавлявшего БКБ, отданный им 19 января и предписывавший сделать следующее:

– Побыстрей двигайте ваше соединение, то есть ребят на своих двоих, команду Бэйкера и больших парней к М, который как раз на север от вас там, где вы сейчас есть…»

Добавить к этому можно и разговоры открытым текстом по незащищенным от пеленга рациям, становившиеся просто-таки манной небесной для всегда с энтузиазмом приветствовавших лишнюю информацию профессионалов-немцев. Но худшее все равно оставалось впереди.

14 февраля фон Арним бросил 10-ю и 21-ю танковые дивизии к перевалу Фаид. Они обошли либо подавили позиции американской пехоты, удерживавшей господствующие высоты, и быстро вышли на закрытые огневые позиции, когда воздушная разведка сообщила о приближении боевого командования «А» (БКА) с намерением отбить утраченные позиции. Встреченное огнем с фронта БКА попятилось, а затем подверглось нападению с фланга со стороны другой искусно маневрировавшей немецкой боевой группы.

«Черчилль-III» в боевых действиях в районе высоты «Лонгстоп-Хилл» в Тунисе в 1943 г. Обратите внимание на 57-мм пушку и на высокую и прямоугольную башню, форма которой у следующих моделей танка изменилась.

Некоторые из американских расчетов храбро сражались около орудий до конца, однако многие и многие другие, съехав с дороги в топкие пески, побросали технику и попали в плен. «Посмотришь на все это и сразу понимаешь, что такое настоящая паника», – заметил один из американских пехотинцев, ставший свидетелем происходившего. Сорок танков и 15 САУ попали в руки немцев, которые получили еще больше на следующий день, когда боевое командование «С»(БКЦ), не располагавшее верными разведывательными данными, бросилось на выручку товарищам. Завидев их приближение, 21-я танковая с готовностью распахнула объятия, позволила противнику въехать на пересеченную местность, а затем обрушила на него настоящий шквал меткого огня. В 16:30 в строю находилось 50 американских танков, а к 18:00 их осталось всего четыре. Остальные сгорели или достались в качестве трофеев немцам.

Последовавшие события остались в истории под названием битвы на Кассеринском перевале. Они представляли собой плохо скоординированную попытку фон Арнима и Роммеля (последний действовал в северном направлении от «линии Марета» с целью соединиться с фон Арнимом) разрубить силы союзников смело и талантливо задуманным броском на север через их линии коммуникаций. Затея представляла собой классический прием игры ва-банк, характерный для командиров немецких механизированных войск, действовавших в меньшинстве и не располагавших адекватным тыловым обеспечением, и рассчитанный на то, чтобы окончательно выбить из колеи и без того уже битого неприятеля. Союзники пришли в движение быстро, покидая рубежи, чтобы отступить на подготовленные позиции, где фланги им обеспечивали населенные пункты Сбиба и Тала. Когда становилось трудно маневрировать, союзнических танкистов выручала артиллерия. Например. под Талой, куда головные части наступления Роммеля прибыли на полных парах (но без предварительной разведки), 21 февраля их встретили устаревшие «Валентайны» с 40-мм орудиями, но яростный огонь британских и американских артиллеристов, действия которых блестяще направлялись но рации, заставили Роммеля остановиться и затем дать приказ об отходе. Что же касается состязаний танк против танка на финальном этапе наступления Роммеля, они отмечались нечасто, не говоря уж о какой-либо попытке со стороны союзников ответить контрударом в духе фон Манштейна. Все, что делали они, – осторожно шли по пятам то и дело огрызавшегося неприятеля.