Эра адмирала Фишера. Политическая биография реформатора британского флота

Выше уже упоминалось о том, что с октября 1904 г. были произведены некоторые изменения в распределении обязанностей военных экспертов Адмиралтейства. Первый морской лорд — высший военный чин Адмиралтейства — нес полную ответственность за боеготовность флота и являлся главным военным советником морского министра. Второй морской лорд отвечал за комплектование и подготовку экипажей кораблей флота. В ведении третьего морского лорда (главного инспектора флота) находились конструирование и строительство военных кораблей. Четвертый морской лорд занимался вопросами транспортной службы и снабжения. Так называемый гражданский лорд отвечал за береговые сооружения и медицинское обеспечение. И, наконец, имелись еще финансовый и парламентский секретари Адмиралтейства, которые одновременно являлись членами парламента. В ведении первого были финансовые вопросы и надзор за расходованием военно-морского бюджета. Парламентский секретарь занимался общими организационными вопросами, входящей и исходящей корреспонденцией и одновременно являлся экспертом по процедуре заседаний и прецедентам.

Вплоть до министерства Спенсера (1892–1895 гг.) в год всеобщих выборов и смены кабинета вместе с морским министром военные эксперты Адмиралтейства также должны были выходить в отставку, а точнее возвращаться в действующий флот. В середине 90-х гг. этот порядок был сочтен нецелесообразным. В дальнейшем с отставкой правительственного кабинета менялись только гражданские чиновники Адмиралтейства. Для младших морских лордов срок пребывания в Адмиралтействе был определен в 3 года, затем они уходили в плавсостав и их сменяли другие офицеры.

Несмотря на некоторую громоздкость и архаичность, британская система военно-морской администрации в целом функционировала довольно эффективно. Многое в успешной работе Адмиралтейства зависело от личности первого морского лорда и от того, как сложатся его отношения с морским министром. На рубеже веков в британском Адмиралтействе тандем морской министр-первый морской лорд, как правило, подбирался весьма удачно. По складу характера они хорошо дополняли друг друга, что служило залогом успеха для взаимопонимания и выработки единой позиции по всем вопросам. По мнению Артура Мардера, успешнее всего работала пара Реджинальд Маккенна — Джон Фишер в 1908–1910 гг ²⁶. Когда же, принцип совместимости нарушался, это приводило к негативным последствиям. Причем неудачные комбинации дважды имели место именно в годы первой мировой войны: Черчилль — Фишер в 1914–1915 гг. и Бальфур-Джексон в 1915–1916 гг. Успешной работы не получилось из-за того, что в обоих случаях военный моряк и политик оказались слишком похожими по складу характера. И Фишер и Черчилль обладали слишком сильным стремлением к единоличному лидерству и избытком энергии, что привело к частым столкновениям на службе, хотя в неофициальной обстановке они ладили прекрасно. Джексон и Бальфур на службе обходились без конфликтов, но в данном случае и адмиралу и политику не хватало решимости, что привело во время войны к недопустимой пассивности военного флота и сковывало инициативу подчиненных.

Что касается Фишера, то в 1904–1910 гг. ему пришлось иметь дело с четырьмя морскими министрами в такой последовательности: Селборн (октябрь 1900 — февраль 1905), Каудор (февраль — декабрь 1905), Туидмаут (декабрь 1905 — апрель 1908), Маккенна (апрель 1908 — октябрь 1911).

Пожалуй, наиболее сложные отношения у Фишера были с лордом Селборном. Морской министр не мог простить Фишеру участия в комиссии Эшера, и ему всегда не нравилось, что адмирал портит отношения с военными. Не ясно также, насколько глубоко Селборн был посвящен в планы Фишера по реорганизации флота. Тем не менее, 11 мая 1904 г. Селборн направил послание премьер-министру, в котором, в частности, говорилось: «Срок пребывания Уолтера Керра на посту первого морского лорда истекает в конце октября. Согласны ли Вы, с моим намерением рекомендовать кандидатуру Фишера королю на эту должность?» Три дня спустя Селборн сообщил Фишеру, что король одобрил его назначение ²⁷.

После прихода Фишера в Адмиралтейство в качестве первого морского лорда его отношения с Селборном не всегда оставались гладкими. Селборну было трудно противостоять доводам напористого адмирала. «Пришел Селборн и был настолько сердечен, что я счел момент благоприятным для броска и имел огромный успех. Ему пришлось проглотить все без остатка, причем я четко объяснил, что, принимая это целиком, он подписывается под тем, что он — осел, поскольку не сделал, этого раньше! Я усадил его в кресло в своем кабинете и битых два часа с четвертью тряс кулаком у него перед носом без перерыва! Затем он прочитал 120 страниц текста и с ним случился коллапс!» ²⁸.

Впрочем, морской министр оказался достаточно мудрым, чтобы не противодействовать Фишеру, и в большинстве случаев предоставлял адмиралу полную свободу рук. Немецкий военно-морской атташе капитан 1-го ранга фон Керпер отмечал, что Селборн полностью подпал под влияние Фишера и «не глядя подписывает все его проекты»²⁹. Впоследствии Фишер всегда вспоминал Селборна с большой теплотой. «Он, будучи морским министром, совершил необычный поступок, прибыв на Мальту для встречи со мной, когда я командовал Средиземноморским флотом (в то время бурская война поставила Англию в критическое положение). И хотя в Адмиралтействе был большой раздор, он выбрал меня после трех лет командования на пост второго морского лорда и позволил мне внедрить систему образования, не изменив в проекте ни одной запятой. Более того, он великодушно отпустил меня из Адмиралтейства, сделав комендантом Портсмута, чтобы я мог проследить за проведением системы в жизнь. Многие полагали, что этот шаг означает конец морской карьеры, да я и сам тогда так думал, но через год я стал первым морским лордом, и ни один морской министр не оказывал более теплой поддержки своему главному советнику, чем та, которую Селборн оказывал мне» ³⁰.

В марте 1905 г. Селборн вышел в отставку и уехал в Южную Африку. Морским министром стал лорд Каудор — маленький человек с мягкими манерами джентльмена, умный и работоспособный, имевший репутацию хорошего бизнесмена. Узнав, кто станет преемником Селборна, Фишер, по его собственным словам, «перерадовался». Граф Каудор пришел в Адмиралтейство «будучи предпринимателем, который не имел ни малейшего понятия о проблемах военного флота и никогда ими не интересовался…» ³¹. Впрочем, Каудор пробыл морским министром всего несколько месяцев — с апреля по декабрь 1905 г. Этого времени Каудору оказалось недостаточно, чтобы как-то проявить себя на своем первом министерском посту или хотя бы изучить новую сферу деятельности. К тому же у графа было слабое здоровье. Каудор в еще большей степени, чем его предшественник, полагался на усмотрение и опыт Фишера.

С падением консервативного кабинета в декабре 1905 г. на смену Каудору в Адмиралтейство пришел барон Туидмаут. «На пост морского министра он подходил с таким же успехом, как и на должность королевского астронома» ³². Туидмаут был совершенно бесцветной фигурой, начисто лишенной каких бы то ни было талантов. Терзаемый двумя противоборствующими группировками в Адмиралтействе — сторонниками и противниками Фишера, — он так и не решил для себя окончательно, к какой из них примкнуть, У Туидмаута не было ни решительности, ни силы воли, которые так необходимы хорошему администратору. Не имея никаких знаний о военном флоте, он не имел и собственных суждений и крайне редко вмешивался в дела и решения морских лордоз. Окончательно свой авторитет Туидмаут утратил после того, как раскрылось его участие в афере по снабжению флота несвежим пивом. Морской министр был держателем солидного пакета акций фирмы по производству алкогольных напитков и добился для нее контрактов по снабжению военно-морского ведомства. Туидмаут также стремился особо не напрягаться на службе по причине слабости здоровья, и в течение двух с половиной лет его министерства Фишер был полностью предоставлен сам себе.