Авиация и время» 2010 03

Кубинцы курировали службу безопасности и полицию, все остальное было нашим. По работе с ними мы не пересекались, а вот в спорте тесно сотрудничали. Например, среди трудившихся в Мозамбике кубинских преподавателей нашелся обладатель черного пояса каратэ. Он стал заниматься с нами и через пять месяцев с уверенностью сказал, что мы можем свободно гулять по городу в ночное время без особых последствий для собственного здоровья. По выходным мы часто встречались с кубинцами у нас в доме. Пели песни под гитару, если было чем, угощали друзей по нашему обычаю - в разумных пределах, конечно. Когда они получали посылки, приносили абсолютно все нам и просто требовали взять для общего стола. И все же с кубинцами приходилось держать определенную дистанцию - уж очень они были не равнодушны к женам наших специалистов.

Смерть всегда приходит неожиданно, без предупреждения… Эта трагедия произошла в 1982 г., не помню точно - в августе или сентябре. Ми-8 из состава ВВС Мозамбика следовал по маршруту Бейра- Мапуту, где-то на траверсе районного центра Иньямбане он пролетел над расположением своих войск, мозамбикские бойцы ошибочно приняли «вертушку» за вражеский аппарат и, недолго думая, воспользовались ПЗРК «Стрела-2». Ракета попала в двигатель, взорвалась, вертолет упал, все находившиеся на борту (около двадцати человек) погибли. Среди них и два летчика- истребителя, отправившихся в качестве пассажиров в столицу Мозамбика.

На авиабазе Бейра командование организовало прощание с погибшими пилотами. Мы, советские специалисты, наши жены, все без исключения приняли участие в этой траурной церемонии. В Книге памяти я от имени нашего коллектива сделал соответствующую запись, выразив чувства глубокой скорби и соболезнования родственникам погибших.

Масштабы этой трагедии могли быть еще большими, причем она могла непосредственно затронуть посланцев Страны Советов. В тот день мне на авиабазу в Мапуту позвонил из Бейры советник при начальнике тыла Борис Иванович Батрак и попросил организовать для него, еще двоих наших специалистов, а также их жен перелет на попутном борту в столицу. Они собирались в отпуск и спешили уладить формальности, чтобы отбыть в Москву. Я узнал у диспетчера, что как раз из Бейры в Мапуту должен отправиться Ми-8, тут же связался с Батраком и предложил ему поторопиться. А буквально через час стало известно о падении вертолета. Все находившиеся в тот момент на авиабазе Мапуту советские специалисты замерли в ожидании: что с нашими товарищами, где они? Как говорится, хуже нет ждать и догонять, а ждали худшего.

Автор и мозамбикские техники возле УТИ МиГ-15 после окончания полетов

Напряжение росло с каждой минутой, все лихорадочно ловили каждое новое сообщение. Наконец-то дежурный офицер приглашает меня к телефону - на проводе Бейра. Беру трубку, а там - родной голос Бориса Ивановича! Со всей пролетарской откровенностью он возмущается, мол, что это такое творится - их не дождались, улетели без них! Я терпеливо выслушал его, затем сообщил о катастрофе и поздравил со вторым днем рождения. Не иначе как в тот день наших друзей спасли ангелы-хранители.

Осенью 1982 г. мой срок пребывания в Мозамбике подходил к концу. Под занавес довелось побывать в командировке в г. Тете, центре одноименной провинции на северо- западе Мозамбика - одном из самых жарких районов Африки. Там предстояло заниматься организацией на имеющихся объектах полноценной авиационной базы.

Город Тете стоит на берегу великой африканской реки Замбези, которая делит Мозамбик на северную и южную части. На ней находится знаменитый гидроэнергетический комплекс Кабора Баса. По своей мощности - 3,6 млн. квт эта ГЭС занимает одно из первых мест в мире. Ее водохранилище длиной 120 км и шириной 60 км - одно из самых больших рукотворных водоемов. Прозрачная зеленоватая вода просто манила окунуться в ее прохладу, ведь температура окружающего воздуха - выше 50". Угадав мое желание, мозамбикские летчики предупредили, что в реке купаться не желательно, много крокодилов, и каждый год 5-6 человек становятся жертвами этих чудовищ.

Местный аэродром когда-1о представлял собой современный авиационный комплекс со всей необходимой для обслуживания полетов инфраструктурой. Теперь для введения его в эксплуатацию надо было провести восстановительные работы, так как многое оказалось сломано и расхищено. ВПП находилась в удовлетворительном состоянии. Пятиэтажный командный пункте солнцезащитными стеклами был абсолютно пустым: мародеры растащили все. Хорошо запомнил состояние, когда идешь по аэродрому и невольно хочется поджать под себя ноги, такое ощущение, что стоишь на горячей сковороде. Еще - запах пожарищ, никуда не исчезающий едкий дым. Ну прямо, как будто на костре находишься в качестве шашлыка

Передовая группа прилетела на Ан-26. Советских специалистов было трое: инженер-связист Зброй Николай Андреевич, наш авиационный доктор Ермолаев Сергей Викторович и я. Врач среди летного состава - это самое доверительное лицо и авторитет № 1. Он последним ставит свою подпись в плановой таблице полетов. Именно он проверяет здоровье каждого летчика и отвечает за его физическое и психологическое состояние. Проходя службу в разных воинских частях, мне не раз довелось быть свидетелем, как доктор отстранял от полетов командира полка, не реагируя на его уговоры. На авиабазе Бейра Сергей Викторович оборудовал целый госпиталь. К нему шли не только больные военнослужащие, но и члены их семей. В квартире, где они жили с женой Тамарой, детским невропатологом высшей квалификации, одну из комнат оборудовали под медицинский кабинет. Прием они проводили круглосуточно, по мере необходимости. Хочу им выразить большое сердечное спасибо за бескорыстное выполнение гражданского долга. Эта прекрасная семья сейчас живет в Москве, супруги работают и продолжают дарить людям радость.

С киевлянином Николаем Зброем, который и сейчас живет в столице Украины, нам уже неоднократно приходилось бывать в совместных командировках в различных частях Мозамбика. Добросовестный, хороший специалист, он пользовался глубоким уважением у местных авиаторов, они ему доверяли и просили присутствовать на самых ответственных участках. Как-то во время боевой операции в районе г. Ши- мойю, в шестидесяти километрах от границы с Зимбабве, он заходит ко мне на выносной командный пункт и предлагает поздравить друг друга с днем рождения. Спрашиваю, что, собственно, за повод? Отвечает, что задержали двух лазутчиков, у которых было задание убить советских специалистов, а кроме нас с тобой, здесь таковых больше нет. Оказалось, командир роты охранения при допросе поставил их к стенке, наставил автомат: «Скажете правду. - сохраню жизнь, будете молчать - расстреляю», - и дал очередь поверх голов. Признались, подробно рассказали, что давно за нами охотились. Потому-то и примелькались эти диверсанты охране, которая их арестовала…

За неделю наша передовая группа смогла подготовить аэродром Тете для принятия «МиГов». Конечно, для постоянного базирования работы было еще не початый край, но как аэродром подскока или запасной его можно вполне использовать. Вскоре мы смогли принять шестерку «МиГов» и в дальнейшем провести несколько летных смен с целью облета района, средств радиотехнического обеспечения, выяснить особенности эксплуатации аэродрома. В целом с поставленной задачей мы справились успешно и можно было возвращаться в Бейру.

До окончания моей трехлетней командировки оставалось менее двух недель. Предстояло облетать два отремонтированных самолета (все тех же немецких «МиГа») и перегнать их обратно в Бейру. Сажусь в кабину первого истребителя, запросил запуск, вывожу обороты - горит лампочка «пожар». Смотрю параметры, все в норме, а лампочка не гаснет. Доложил руководителю, выключил двигатель. Пересел во второй самолет. Запустил двигатель, проверил на всех режимах параметры, все нормально. Начал выпуск закрылков и тормозных щитков. Вдруг весь технический состав забегал, засуетился, показывают руками - глуши двигатель. Выключил, открываю фонарь, выхожу из кабины. Под самолетом огромная лужа масла, со всех отверстий валит густой едкий дым, похоже, лопнул гидравлический шланг. Да, говорю командиру базы, видать не судьба, я свой ресурс в Мозамбике выработал.