История Авиации 2000 04

Лнчный состав одного из подразделений «Иностранного легиона» ожидает приказа на погрузку в Ju52. Тетуан, июль-август 1936 г.

Не обошлось и без разного рода случайностей. Так, вылетевший 20 июля на двухместном самолете из Лиссабона в Бургос генерал Санхурхо, будучи чрезвычайно тщеславным человеком, набил крохотный биплан своими шикарными мундирами, изрядным запасом выпивки и закуски. По прибытии в Бургос, будущего «великого диктатора» ждал торжественный банкет, но над горами перегруженная машина сорвалась в штопор и разбилась. Уцелеть в катастрофе посчастливилось только пилоту, а вместо роскошного банкета на следующий день были устроены не менее шикарные поминки…

Уход со сцены главаря выдвинул на первый план сразу две «новые» фигуры: генералов Франко и Молу, однако последний к 22 июля оценивал перспективы продолжения борьбы весьма пессимистично, а потому его роль постепенно падала. Столкнувшийся с первыми трудностями, он объявил своему ближайшему окружению, что несли партия не будет выиграна до 25 июля», то придется «отказаться от всякой надежды на победу». Обосновавшийся в Марокко Франко хотя и признавал создавшееся положение очень тяжелым, но считал, что еще не все потеряно.

Беспристрастный анализ показывает, что сил у мятежников было явно маловато. Особенно это касалось боевой техники и транспортных средств соотношение по которым дает представление таблица.

Обладая небольшим численным перевесом, заговорщики были не в состоянии использовать его на решающем направлении под Мадридом, поскольку большая часть их вооруженных сил находилась в Марокко. На континенте же превосходство республиканцев не вызывало -сомнений. Ко всему прочему, армия, надеявшаяся на то, что переворот будет относительно бескровным, не слишком-то горела желанием стрелять в свой народ, а основная масса мятежных офицеров уже сомневалась в успехе, откровенно обсуждая в своей среде, что лучше: пустить пулю в лоб сразу, сдаться правительственным войскам или попросту «бежать, куда глаза глядят».

Невысоко оценивал шансы восставших и германский поверенный Швендеманн. В посланной 25 июля в Берлин телеграмме он отмечал: «Если сравнить оба лагеря, то правительственные силы растут непрерывно… и в плане боевого духа, и в плане пропаганды… У генералов… нет ясной и определенной программны, кроме лозунга борьбы против коммунизма… Бойцы Красной милиции проявляют фанатический боевой дух в сражениях и дерутся с исключительным мужеством… мятежники, располагают только своими войсками, им не хватает оружия, боеприпасов, горючего и вообще резервов». И это отнюдь не преувеличение.

К 25 июля генерал Мола сообщил командирам своих передовых подразделений двигавшихся на Мадрид с севера, что «послать боеприпасы невозможно. У меня осталось всего 26 тысяч патронов для всей Северной армии». К этому времени Мола передал Франко, что если в ближайшее время не будут переброшены «подкрепления и необходимое снабжение», то он будет вынужден начать отступление в Наварру.

Понимая, что первые дни могут решить все, генерал Франко решил идти ва-банк. По его мнению, ударной силой мятежников могли быть только марокканские колониальные войска. Однако сразу использовать их в боях было невозможно, так как, за исключением нескольких подразделений, все они находились в Африке. Переброска судами в дневных условиях граничила с самоубийством, поскольку в море уже действовали правительственные подводные лодки, а над марокканскими базами время от времени появлялись самолеты республиканцев, сыпавшие на головы путчистов бомбы вперемежку с листовками. Ночная тьма тоже не сулила безопасности, поскольку корабли могли стать легкой добычей республиканских эсминцев. Таким образом, оставались только транспортные самолеты, но их было ничтожно мало. Выход был один: «занять» авиацию у Гитлера и Муссолини. К ним то и отправился 19 июля посланец мятежного генерала, полковник Волина.

Фюрер и дуче отнеслись к проблемам каудилио как к своим личным. Уже 20 числа Геринг, отдал приказ одному из управлений Главного штаба Люфтваффе (так называемому «Департаменту W») в кратчайшие сроки перебросить из Дессау в Марокко (через Аппенины и Сицилию) два десятка многоцелевых Ju52. Во избежание международных осложнений мятежники оперативно организовали «крышу» – «Компанья Испано-Марокко д'Транспортес», под вывеской которой и началась переброска на континент мароканцев и снаряжения.

27 июля пилот германской авиакомпании «Люфтганза» гауптман Ханке перегнал в Испанское Марокко первый «Юнкерс», а на следующий день этот самолет перебросил из Тетуана в Хорее Де-Ла- Фронтера первый контингент националистов. К середине августа под командованием гауптмана фон Моро в Африку прибыли остальные «трехмоторники» с экипажами. Не остался в стороне и Муссолини, отправивший на помощь Франко в начале августа дюжину SM.81. Однако пилоты Реджиа Аэронаутика, возглавляемые капитаном Бономи, имели не слишком хорошую летную подготовку, и в ходе перелета из-за потери экипажами ориентировки один из них приземлился в Алжире (что едва не привело к международному скандалу), другой разбился в пустыне у марокканской границы, а третий упал в море. Тем не менее, оставшиеся тут же включились в работу. Вскоре также начали прибывать современные итальянские и немецкие истребители, обеспечившие прикрытие «Юнкерсам» и «Савойям» от атак устаревших республиканских «Ньюпоров-52».

Прибытие транспортной авиации решило «проблему пролива». Сколько всего было переброшено по воздуху личного состава и снаряжения точно не известно, но только немецкие «Юнкерсы» выполнили около 800 рейсов, доставив за три месяца 13.532 человек личного состава, 1270 пулеметов, 36 орудий и десятки тонн боеприпасов. Показатели, достигнутые итальянцами, были скромнее, но, вкупе с немецкими, позволяют оценить количество перевезенных войск как эквивалентное двум дивизиям.

К сожалению автору пока не удалось отыскать нлн разработать на основе имеющегося фотоматериала, архивных данных и воспоминаний участников гражданской войны в Испании нн одной «именной» окраски истребителя. Возможно, что в эскадрнлиях советских добровольцев поначалу вообще не практиковалось закрепления конкретных самолетов за определенными летчиками.

Известно только, что поначалу республиканские истребители в дополнение к стандартной окраске получили республиканские опознавательные знаки – трехцветные полосы на киле н красные полосы на консолях и фюзеляже. Ширина последних могла варьироваться в довольно довольно широких пределах. Кроме того, самолеты несли небольшие тактические номера не киле. Уже в первых боях выяснилось, что они почти не видны, что затрудняет идентификацию самолета. Поэтому их размеры увеличили и перенесли на раскрашенную отклоняемую часть руля. Позже, в связи с начавшейся реорганизацией республиканской авиции, И- 15 и И-16 получили фюзеляжные буквенно- цифровые коды, которые могли быть как черного, так и белого цвета.

Помимо транспортных вылетов, немецкие экипажи начали осуществлять и атаки кораблей республиканцев, патрулировавших в проливе. Несколько налетов на «открытый» Танжер привели к тому, что портовые власти отказались снабжать правительственный флот топливом! Последнему ничего не оставалось, как покинуть наиболее удобную базу для действий против побережья Марокко. Это позволило мятежникам начать конвойные перевозки имевшихся в их распоряжении сил и средств, что в свою очередь высвободило самолеты для оказания поддержки войск на поле боя. Согласно опубликованным данным, до конца сентября мятежники получили от Италии и Германии в общей сложности 141 самолет. Основу этих сил составляли 60 истребителей (24 Не51 и 36 CR.32), 29 бомбардировщиков (20 Ju52 и девять SM.81), 29 Не46, 10 Ro.37, а также итальянские гидропланы нескольких типов.