Александр Иванович Шокин. Портрет на фоне эпохи

25/III-56 г. 21.00 Здравствуй дорогая Симушка!

(Наверное прочла заголовок и подумала: «Какой он ласковый в письмах, а вслух так не говорит!!Верно?»)

Пишу письмо на борту парохода «Королева Елизавета». Завтра – в 12 ч. по парижскому времени (2 ч. дня в Москве) должны прибыть в порт Шербург. Из порта – специальным поездом в Париж.

Пароход очень большой и комфортабельный. Он по тоннажу в 4 раза больше, чем «Россия». Описывать его заняло бы слишком много места. Посылаю для Шурика картинку парохода «Королева Мэри». Он по величине и по внешнему виду похож на наш корабль, только у нашего 2 трубы. Еду в I классе со всей «знатью». Многое для нас здесь необычно и странно. Ресторан, кинотеатр, бассейн, зимний сад, курительные комнаты, главный зал отдыха – все поражает богатой отделкой, своими размерами и высотой. На пароходе едет небольшой оркестр, органист которого дает концерты и играет для танцев каждый день. Кино на пароходе широкоэкранное, показывают 2 раза в день. Устраиваются различные игры и т. д. и т. п. Пожалуйста, не завидуй – я почти ничего не видел и тем более ни в чем не принимал участия. Дело в том, что первые 3 дня была сильная качка и у меня очень болела голова, так что пришлось лечь. Все остальное время стараюсь проводить на открытой палубе, т. к. очень легко дышится на морском воздухе. В нашей каюте имеется камин, воздух, по нашему желанию, может подаваться любой температуры, имеем отдельную ванную с горячей и холодной водой, душ, богатые кровати, мягкую мебель, зеркала и т. д. В Америке я порядком устал, так что на пароходе отдохну.

Никак не могу привыкнуть к пище. Обилие всего – фруктов, овощей, соков, сладостей, мяса, птицы, рыбы и т. д., но как мне хочется наших щей, гречневой каши и хорошо изжаренного мяса. Это правда, а не для красного словца. Вот уж правда: на вкус товарищей нет. С нетерпением жду возвращения в Москву. Так хочется вас всех видеть. Получил телеграмму от Аткарского в Нью-Йорке. Когда прочел первые два слова о Шурике, страшно испугался, подумал что-то плохое, но потом дочитал фразу и успокоился. Из Парижа числа 1-2-го поедем в Лондон, а затем в Амстердам. В Москве ожидаю быть между 12–15 апреля.

В Нью-Йорке нас застал сильный ураган. Здесь шел снег и дул сильный ветер. Движение в городе по улицам и шоссе остановилось, дети не ходили в школу, многие предприятия не работали. 160 человек погибло от холода. Удивительно, такая сильная технически страна, как Америка, буквально становится беспомощной от обильно выпавшего снега.

За две недели нам (во всяком случае мне) в Америке очень надоело, и мы с радостью ее покинули. Обстановка там для нас напряженная, так и ждали какой-нибудь гадости. Правда, при нас все обошлось как будто тихо.

Как-то вы там в Москве? Я старался о вас не думать, т. к. всякое воспоминание вызывает у меня чувство беспокойства. Но одно дело стараться не думать, а другое – не думать. Нет да нет, а мысли все там, в Москве, возле вас. Как мой Шурик? Как его рука? Он, наверное, уже забыл обо мне. А вот Иринка, я уверен, скучает, хотя своих чувств вслух и не выражает. Ты, конечно, наконец-то «освободилась» и живешь по рецепту Лиды «в свое удовольствие». Я рад этому – надо же тебе отдохнуть от непрерывного «надзора» и «опеки» мужа. Передавай привет всем.

Крепко вас целую и обнимаю. Ваш – Ш.

Снег в Нью-Йорке. 1956 г.

P.S. Письмо должны привезти в Москву товарищи, которые возвращаются из США прямо в Москву. Еще раз крепко целую».

В Европе командировка была продолжена посещением ряда фирм во Франции и Голландии, и в Москву А.И. возвратился только в середине апреля, а багаж его продолжал путешествие самостоятельно и прибыл еще недели на две-три позже.

Поездка лишний раз подтвердила, что скорость прогресса в электронике с каждым годом нарастала. Еще полным ходом шло совершенствование электровакуумных приборов, но среди закупленных в командировке А.И. образцов техники был средневолновый карманный транзисторный радиоприемник фирмы «Zenith».

Такой же он купил и для себя. Сегодня уже мало кто может понять потрясение случайных встречных, услышавших вдруг голос радио где-нибудь за городом, в лесу или в поле. Тогда, в представлении обывателей, это было абсолютным чудом, так как самого радиоприемника они не видели. Быть таким маленьким, что его не видно, и в то же время таким громким – нет, это было совершенно невозможно!

После возвращения А.И. из США решили создать собственными силами маленький транзисторный радиоприемник, пригодный для производства. МРТП, как мы видели, уже располагало возможностями для ее решения, и где-то через год отечественный образец транзисторного приемника появился на свет. На нем было написано «Фестиваль» в честь проходившего в Москве летом 1957 года Всемирного фестиваля молодежи и студентов. Такой же по размеру, как американский прототип, но с несколько измененным дизайном – в виде книги с открывающейся крышкой-обложкой – «Фестиваль» имел к тому же питание от солнечных батарей, как раз размещенных в этой крышке. Идея придать приемнику вид книги принадлежала самому А.И., который настолько благоговел перед этим воплощенным Знанием, что иногда доходило до курьезов. Заказав через десять лет большой набор слесарных и столярных инструментов, он тоже попросил придать его ящику вид книжки. Оказалось это крайне непрактичным, поскольку ящик не мог стоять на своем округлом боку.

В одно время с «Фестивалем» создавался и первый полупроводниковый телевизор «Спутник», в котором кроме электронно-лучевой трубки не было ни одной вакуумной лампы. При ежедневной пятичасовой работе он потреблял электроэнергии, по крайней мере, в 20 раз меньше, чем обычный ламповый телевизор!

Хрущев в своей внешней политике опирался не только на демонстрацию мускулов, но и на рекламу успехов социалистической экономики и советского образа жизни в «мирном соревновании» с капиталистическим Западом. Одним из первых и самых ярких эпизодов в этой кампании стала Всемирная выставка в Брюсселе Expo-58. Наряду с космосом, представленным моделями первого и второго искусственных спутников Земли, в советском павильоне было решено продемонстрировать как никогда много радиоэлектронной аппаратуры для связи, телевидения, навигации и пр., тем более что уже было что показать: электронная аппаратура в виде радиоприемников и телевизоров вошла в жизнь и быт многих советских людей. Для формирования концепции раздела, отбора экспонатов, стендистов и т. д. из предложений предприятий была создана комиссия под председательством министра В.Д. Калмыкова с заместителем председателя А.И. Шокиным.

А.И. Шокину было поручено руководить на выставке разделом радиоэлектроники. 30 марта 1958 года А.И. вылетел в столицу Бельгии для подготовки экспозиции в советском павильоне. Среди экспонатов были студийная аппаратура телецентров на основе суперортиконов ЛИ-201, транзисторные приемник «Фестиваль» и телевизор «Спутник», и еще множество других образцов советской радиоэлектроники. «Спутник» получил высшую награду выставки – «Гран-при». Этой же наградой было отмечено высокое качество представленных на выставке промышленных образцов советских фотоэлектронных приборов, представленных ОКБ электровакуумных приборов. Во время демонстрационной работы телевизионной студии к передающей камере КТ-27, представленной ВНИИ телевидения, подошел В.К. Зворыкин [259]. Он попросил открыть дверцу камеры и долго рассматривал трубку (ЛИ-201). Убедившись, что это советский, а не американский прибор, он не мог скрыть своего удивления и восхищения.

На Всемирной выставке в Брюсселе Expo-58