Спор в иудейский новый год

— В оба.

— Да не прикидывайся ты простачком, извини меня.

— Я не простачок. Я верующий еврей.

Первая хирургическая операция

— А это несовместимо? Я тебя, Мендель, глупым не считаю. Ты прикидываешься им. Ладно. Когда мы вчитываемся в оба рассказа, мы замечаем, что первый рассказ полон воды, а второй страдает от засухи. По первому рассказу, вначале были вода и тьма. В воде бог построил стену, которую назвал небом. Из воды обнаружилась суша. Первые живые существа были водяные. По второму рассказу, первозданная земля была суха, лишена воды; ни слова в этом рассказе нет о морях, ничего здесь нет о водяных существах… И ты веришь в оба эти рассказа?!

— Я слышал, есть такое толкование рассказа Библии о сотворении мира: шесть дней творения не надо понимать в буквальном смысле: день — 24 часа. У бога дни длинные. У него может быть день — тысяча лет и больше.

— Значит, работал шесть тысяч лет или шесть миллионов лет, а потом выходной — миллион лет.

— Я говорю, есть такое толкование. Правоверный еврей не может так толковать Библию. Ведь вселенная создана по слову бога: «И сказал господь: да будет свет, и стал свет». И грешно было бы думать даже, что богу, всемогущему богу, требуется такое долгое время для сотворения своего «дворца». Я говорю, есть такие толкователи, но эти умники, по-моему, ни то ни се, ни наши, ни ваши.

— Ошибаешься, Мендель. Они ваши. Они видят, что наука побеждает, и хотят разными выкрутасами выручить бога.

— А ты как по-ученому объясняешь происхождение этих рассказов? Пусть по-твоему: Пятикнижие не священное писание, но и не дураки же его писали.

Великие открытия мудрецов Талмуда в области космогонии

— Этот твой вопрос вполне законный. Но до того, как я попытаюсь ответить на него, разреши мне сообщить тебе некоторые объяснения богословов, касающиеся возникающих у читателя Библии недоумений о порядке сотворения вселенной.

Соломон поудобнее устроился в кресле и продолжал:

— Согласно Библии, свет создан в первый день творения, а солнце — лишь в четвертый. А люди убедились из практики жизни, что свет на земле связан обязательно с солнцем, что именно солнце является источником света. И спрашивает один ученый-богослов у другого: как объяснить появление света до сотворения солнца. И ученый ему отвечает: «Бог окутал себя белой тогой, которая распространила лучи света от одного конца мира до другого».

А вот другое рассуждение богослова о солнце: «Колесо солнца имеет футляр. Рядом с футляром пруд. Раньше чем выпустить солнце утром из футляра, бог его окунает в воду, чтоб оно не сожгло весь мир. Если бы солнце находилось в первом небе, ни одно живое существо не могло бы выдержать жары. Настанет время, когда бог высвободит солнце из его футляра и сожжет им всех грешников».

Конечно, в наши дни мало кто поверит в такие примитивные сказки. А ведь они излагаются в «Мидраше» — толковании Пятикнижия. И авторов подобных «открытий» иудаизм называет мудрецами Талмуда. Эти рассуждения ты можешь прочитать в сборнике Равницкого и Бялика «Книга сказаний» или же в первоисточнике — в «Мидраше берешит».

— Да, по-видимому, не всякий мудрец мудр, — задумчиво заметил Мендель.

— Может быть, привести тебе еще несколько «умных» рассуждений из Талмуда, например о «яйце, которое родилось в праздник»?

— И без тебя знаю. Этот трактат о «яйце» мы, кажется, вместе с тобой, Соломон, изучали в хедере в течение целого полугодия. Ты должен мне объяснить по-ученому происхождение рассказов Библии о сотворении мира. Есть у евреев поговорка: «Если уж кушать свинину, так жирную». Раз я грешу в рошашоно, так уж в полную меру и с пользой. Рассказывай.

— Я тебе привел некоторые высказывания «Мидраша» об истории мироздания. Высказывания мудрецов Талмуда с точки зрения современности кажутся наивными до глупости. Но в былые времена эти взгляды вовсе не выглядели столь нелепыми. Да и, кроме того, далеко не все содержание Талмуда сводится к «истинам», столь откровенно нелепым, как вышеприведенные. В том же «Мидраше» есть такое рассуждение: «Тора говорит: я была планом сотворения мира. Когда царь строит дворец, он приглашает архитектора. Архитектор составляет планы, чертежи: где быть коридорам, где залам. Так бог заглядывал в Тору и создавал вселенную» («Мидраш берешит», I).

Как же должны были себе представлять возникновение вселенной первобытные люди или люди, скажем, родового строя? Мир первобытного человека ограничен местом, где он проводит всю свою жизнь. То, что он видит в ближайшем окружении, — это, по его представлению, и есть вселенная. Его представления о возникновении мира соответствуют поэтому естественной среде, в которой он жил, и тому, в какой мере и какими средствами он мог использовать силы природы или овладевать ими.

Вот какой миф существовал, например, на островах Гаваи и Таити. Вначале было безбрежное море. Над морем было небо. На небе жил Тангалоа со своими божественными детьми. И послал Тангалоа свою дочь в образе морской птицы разузнать, есть ли где-нибудь в мире суша. Но морская птица не нашла сухого места и печальная вернулась обратно.

— Совсем как у Ноя в ковчеге.

— И послал ее отец еще раз искать, и она опять вернулась ни с чем. Тогда Тангалоа сбросил с неба большие глыбы земли. Из них и образовалась суша. После этого Тангалоа дал своей дочери растение, чтобы она его посадила во влажную землю. Дочь полетела на землю и выполнила поручение отца. Растение размножилось, на его корнях во влажной, теплой почве образовались черви и другие живые существа — первая жизнь на земле. Со временем их число увеличивалось, формы разнообразились, и наконец появился человек.

— Интересная, красивая легенда, похожая немножко на ваше учение о развитии.

— Таких легенд о происхождении вселенной есть очень много у жителей островов Тихого океана. Легенды эти отличаются друг от друга некоторыми подробностями, но в основе их всех лежит представление, что суша возникла из воды. И это совершенно понятно. Обитатели островов видят вокруг себя необъятные пространства воды и небольшой клочок суши — остров. И первобытный человек соображает, вернее, воображает: эту сушу, этот остров, создали духи…

У жителей степей и пустынь бытуют совершенно другие легенды о сотворении мира. Масаи (племя, живущее в Восточной Африке), например, рассказывают: вначале земля представляла собой сухую пустыню, охраняемую драконом. Раз с неба сошел Нгай, прародитель этого племени, и победил дракона. Из тела дракона вылилось много крови на землю. От этого земля стала плодородной, и в пустыне стали расти красивые растения. Потом Нгай сделал солнце, луну, звезды и, наконец, человека. Мужчину Нгай создал на небе и спустил его на землю, а женщина вышла из земли. Нгай указал им место в оазисе, образовавшемся на том месте, где пролита была кровь дракона. Мужчина и женщина; созданные Нгаем, не выполнили его заветов, и он их выгнал в пустыню. Нгай разрезал большую бычачью шкуру на полосы и спустил на них на землю коров, ослов и козлов. Так масаи получили скот и стали скотоводами.

— Наивные представления, хоть и красивые. Ты, по-видимому, хочешь доказать мне, что и рассказы Пятикнижия наивны.

— А ты их считаешь научными?

— Я этого не говорю. Я говорю: они божье откровение.

— Я привел тебе рассказы обитателей островов и пустынь, чтобы сделать некоторый вывод относительно происхождения двух рассказов Пятикнижия о сотворении мира.

Первый рассказ книги «Бытие» возник у людей, живших в окружении больших масс воды — на островах или у берега моря, второй рассказ — у людей, живших в степи или пустыне. Но люди не живут постоянно на одном месте. Вместе с людьми кочуют их легенды. На новое место пришельцы приносят с собой легенды и узнают, перенимают легенды старожилов. Легенды, созданные в одном месте, переплетаются с легендами другого места, и получается часто такая смесь, в которой один элемент не клеится с. другим, одна часть противоречит другой. Вот такая смесь и получилась в библейских рассказах о сотворении вселенной. Здесь смешаны два рассказа двух разных племен из разных мест, у которых были разные боги. Не только рассказы двух глав Библии отличаются друг от друга, но и боги, о которых говорится в этих рассказах, разные.