Иисус: последние дни. Что же произошло на самом деле

Суд над Иисусом кратко упоминается и в некоторых других текстах Нового Завета. В своей проповеди на Пятидесятницу Петр говорит об Иисусе: «Мужа, Богом отмеченного для вас силами, и чудесами, и знамениями, которые сотворил чрез Него Бог среди вас… по определению и предведению Божию преданного, вы, пригвоздив рукою беззаконных, убили» (Деян 2:22–23). Когда Петр говорит здесь «вы», он обращается к иудейскому народу (см. 2:14), а «беззаконными», несомненно, называет римских властителей. Об этом же говорится в проповеди в Храме, где Петр обвиняет своих собратьев иудеев: «Бог… прославил Отрока Своего Иисуса, Которого вы предали и от Которого отреклись пред лицом Пилата», но вы «Начальника жизни убили» (Деян 3:13–15). Речь Петра предполагает (и справедливо) сотрудничество иудейских и римских властей, которые вместе осудили и казнили Иисуса. Это же звучит в Деяниях, в контексте истолкования того места из Пс 2, где псалмопевец вопрошает, почему народы составили заговор «против Господа и Помазанника Его». И апостолы в молитве провозглашают: «Собрались ведь воистину в городе этом на Святого Отрока Твоего Иисуса, Которого Ты помазал, Ирод и Понтий Пилат с язычниками и народами Израиля» (Деян 4:27). Эта же тема звучит в проповеди, вложенной в уста Павла: «И не найдя никакого основания для смерти, упросили Пилата убить Его» (Деян 13:28). Кроме того, в одном из пастырских посланий автор напутствует читателей «пред Богом, все животворящим, и пред Христом Иисусом, засвидетельствовавшим пред Понтием Пилатом доброе исповедание» (1 Тим 6:13).

Согласно евангельским повествованиям, Иисус был арестован ночью, когда он молился в относительно уединенном месте под названием Гефсимания на Масличной горе. Марк описывает пришедших взять Иисуса такими словами: «множество народа с мечами и кольями от первосвященников и книжников и старейшин» (14:43; ср. Ин 18:3: «Иуда, взяв когорту, а от первосвященников и фарисеев — служителей, приходит туда»). Эти люди смогли найти Иисуса, потому что получили об этом указания от Иуды Искариота, который и привел их к Иисусу (Мк 14:10–13, 43–45). Обе детали: люди, посланные влиятельными священниками, и подкуп со стороны священников — в целом подкрепляет Иосиф Флавий, который рассказывает о подобных действиях самого влиятельного из всех иудейских первосвященников I века [см. Древн. 20.205–7 («у него были крайне испорченные слуги»), 213 )«благодаря своему богатству, пользовался огромным влиянием, так как с помощью денег склонял людей на свою сторону»); Т. Менах, («их слуги приходят и бьют нас дубинками»)].

Трудно сказать, куда именно отвели Иисуса после ареста. Марк говорит, что его доставили к первосвященнику (14:53; о том же Лк 22:54), но не называет имени первосвященника. Матфей называет его Каиафой. Четвертый евангелист еще сильнее усложняет вопрос: «отвели Его сперва к Анне, ибо он был тесть Каиафы» (Ин 18:13а). Анна назван «первосвященником» (18:19), несмотря на то, что был тестем человека, который занимал этот пост «на тот год» (18:13б). У Иоанна Анна допрашивает Иисуса, а затем посылает его к Каиафе (18:24). Либо синоптики ничего не знали об этом допросе у Анны, либо решили опустить данный эпизод.

Последующее разбирательство дела Иисуса перед иудейскими властями касается двух главных пунктов: это заявления, направленные против Храма, и идентичность Иисуса. Во–первых, выступают свидетели, которые заявляют: «Мы слышали, как Он говорил: «Я разрушу храм этот, рукотворенный, и в три дня воздвигну другой, нерукотворенный» (Мк 14:58), что перекликается с пророчеством Иисуса о грядущем суде над Иерусалимом и Храмом. О том же косвенно говорит его деяние в Храме (Мк 11:17) и рассказанная им притча о винограднике (Мк 12:1–12), а затем Иисус прямо подтверждает это в своем пророчестве (13:1–2). Таким образом, показания этих свидетелей не были чистой выдумкой; Иисус говорил нечто подобное (см. также Ин 2:19). Но они ложные потому, что Иисус говорил о суде Бога, а не о суде, который он совершит своими руками. У Иисуса не было намерения разрушать и затем восстанавливать Иерусалимский храм. Но он предупреждал, что Храм будет разрушен, если народ, а особенно правящие священники, не покаются.

Слушания перед иудейским советом достигают драматической кульминации в тот момент, когда Иисус произносит свое исповедание. Первосвященник спрашивает Иисуса: «Ты ли Мессия, Сын Благословенного?» (Мк 14:61). Как мы уже видели, у него есть все основания задать этот вопрос. Въезд Иисуса в Иерусалим, приветственные крики толпы, его вызывающее поведение в Храме, донесение о его помазании — все это указывает на то, что Иисус считает себя Мессией. Даже в его исцелениях и изгнании бесов можно усмотреть параллель с историями о знаменитом царе Соломоне. На вопрос первосвященника Иисус дает прямой ответ:

В ответе Иисуса звучат два отрывка из Ветхого Завета, причем оба связаны с судом. Выражения «Сын Человеческий» и «грядущий с облаками небесными» взяты из Дан 7:13, а выражение «восседающий по правую сторону» — из Пс 109:1. И Дан 7, и Пс 109 представляют сцены суда над врагами Бога. Возможно, мы, современные люди, не слышим в этих словах Иисуса угрозы, но ее ясно слышит первосвященник — и он приговаривает Иисуса к смерти за эти слова не только потому, что Иисус считает себя Сыном, которого помазал Бог, но и потому, что арестованный косвенно заявил, что воссядет на престоле в момент суда над первосвященником, как если бы последний был врагом Бога. И не стоит удивляться тому, что в ответ на прямые слова Иисуса прозвучали обвинения в богохульстве и смертный приговор (14:63–65).

Наутро иудейские властители, посовещавшись, принимают решение направить Иисуса к римскому правителю Пилату. Теперь судьба арестованного находится в руках префекта. Иудейские властители уже приняли свое решение. Отныне им остается только стоять в стороне, подбадривая или осыпая насмешками других участников драмы. Но прежде чем мы обратимся к суду Пилата, следует со всей ясностью понять одну важную вещь: нельзя обвинять еврейский народ в суде и распятии Иисуса. Такое обвинение плохо не только с богословской, но и с исторической точки зрения. Историк понимает, что Иисуса приговорила к смерти ничтожно малая группа влиятельных иудеев. Весь народ в целом не выносил этого приговора. И даже те, кто позднее в тот день требовали его распятия, были сравнительно малочисленной группой. С богословской точки зрения Иисус умер за грехи всех людей земли. В этом смысле мы все послали его на крест. Ни один отдельный народ в этом обвинить нельзя. А теперь перейдем к Пилату.

По свидетельству всех четырех евангелий, на допросе у Пилата главной темой было обвинение Иисуса в том, что он претендовал на роль царя иудеев (Мк 15:2, Мф 27:11, Лк 23:3, Ин 18:33). Это подтверждает и обозначение вины Иисуса при распятии «Царь иудейский» (Мк 15:18, 26 и параллельные места в других евангелиях). Существуют убедительные аргументы за то, что этот титул не был плодом творчества христиан, которые хотели таким образом выразить свою веру или что–либо еще. Христиане называли Иисуса Мессией (или Христом [9]), Сыном Божьим, Господом и Спасителем, но не «Царем иудейским» — не тем самым титулом, которым римский сенат пожаловал Ирода Великого (Война 1.282, Древн. 14:36; 15:373, 409; 16.291).

Сомнительно, чтобы Пилат при обычных обстоятельствах колебался, решая вопрос о казни возмутителя спокойствия. Но дело происходит в канун Пасхи, самого великого из всех священных праздников иудеев. Что еще хуже, этот праздник был посвящен событию, когда Бог избавил свой народ от гнета иноземцев. Пилат не мог не держать это в уме, поскольку знал особенности народа, которым управлял. Разумеется, он всегда стремился продемонстрировать свою власть и мощь Рима, чтобы сохранить за собой пост правителя этой земли и поддерживать здесь Pax Romana (Римский мир), однако при этом временами ему приходилось быть мудрым и проницательным. Желал ли он казнить популярного в народе пророка и целителя накануне Пасхи прямо за стенами Иерусалима? Может быть, достаточно бичевания или заключения в тюрьму? Пусть решает народ.