Миссионерский кризис православия

КРЕСТ ДЕМОГРАФИЧЕСКИЙ И МИССИОНЕРСКИЙ

Когда меня спрашивают: «Что вы можете сказать о будущем России?» — я говорю: «Будущее у России ясное, короткое и печальное. России осталось не больше 60 лет».

И этот ответ я беру не из видений «старцев», а из математики.

При рождаемости 1,2 ребенка на семью прогноз очевиден: у четырех бабушек и дедушек будет один внук. Люди оставляют по себе вдвое меньшее число своих детей и вчетверо меньшее число своих внуков. Вот лишь один камешек из этого демографического обвала: данные о числе школьников в богатейшем Краснодарском крае: 2000/2001 учебный год — 690 817; 2001/2002 — 663 816; 2002/2003 — 633 337; 2003/2004 — 593 481; 2004/2005 — 551 376; 2005/2006 — 518 157; 2006/2007 — 492 870. За семь лет школьников стало меньше почти на треть...

После 20-ти лет перестройки и реформ наконец обозначилась наша долгоискомая национальная идея: выжить бы... Страна тихо умирает под громкие звуки рекламных пауз.

Есть очень печальный критерий — это решимость людей жить и бороться за свою жизнь. Сокращение продолжительности жизни мужчин — это безмолвный бунт. Психологи давно заметили, чем более культурен народ, тем больше диспропорция между количеством самоубийств и убийств. В обществе примитивного сознания агрессия всегда выплескивается вовне, а когда общество и культура более развиты, агрессию человек сдерживает в себе, и она обращается внутрь его. Россия 90-х годов кажется безумно варварской страной, но обратите внимание — не было ни одного погрома, инициированного русским населением. И при этом катастрофическая смертность, самоубийственный протест русских мужиков. Мы вымираем «культурно» — без криков, без баррикад или погромов. Стреляя в свое сердце, а не в тех, кто это сердце зажимает в тиски безнадежности.

И еще есть протест женщин — в виде отказа от детей.

Ни одному народу в мире не подходит в большей мере такой печальный термин, как «самоеды». Как еще назвать народ, в котором только одному ребенку из четырех зачатых разрешают родиться? Народ, который ради комфорта убивает своих детей и отказывается от своих стариков? То, что сегодня средняя продолжительность жизни мужчины в нашем обществе — всего 58 лет, означает, что общество не готово пестовать даже своих стариков... Только у самых диких народов было такое отношение к своим детям и своим старикам...

А обрадоваться улучшению жилищных условий у наших внуков времени уже не будет: мы не одни на планете. Под боком набирающий силу перенаселенный Китай, крепнущий (и численно тоже) мусульманский мир. Природа не терпит пустоты, а перепад демографических давлений по нашим южным границам слишком велик. Уже в 90-е годы Россия приняла 11 миллионов мигрантов (в среднем по 781 000 человек в год) — это третий показатель в мире после США и Германии.

Страна, в которой девочки не хотят рожать, а мальчики служить в армии, обречена. И хотя уже много лет растут цены на нефть, жителей России это, кажется, ни в чем не убеждает и не радует. По-прежнему предновогодние калькуляции высвечивают черные цифирки: и за этот год россиян стало почти на миллион меньше... И так уже 15 лет...

Термин «русский крест» стал уже почти официальным термином демографии. Крест этот образуется двумя почти прямыми линиями на графике: более полувека число рождений стремится вниз, а число смертей — вверх. Хорошая линия в начале графика была вверху, в 1965 году она пересеклась со злой линией, а затем с каждым годом все более удаляется от нее — вниз.

Люди не хотят детей. Что ж поделаешь... Что поделаешь? Но ведь желания людей далеко не всегда — их собственный выбор. Весьма нередко предмет их гнева или любви, а также способ и время выражения своих чувств подсказываются им со стороны. «Так принято». Кем принято? Кто законодатель? Нельзя ли его потеснить?

Если за полвека представления о нормальной семье столь очевидно (и по последствиям — страшно) шатнулись в одну сторону, то неужто нельзя привлекательно для людей описать возможность разворота? Если речь идет о желаниях и соображениях людей — значит, мы говорим не об «объективной реальности» и не о непреодолимой природной силе.

Абортов в год совершается в стране два миллиона. Если бы число абортов снизилось вдвое, падение уже было бы остановлено.

Для этого достаточно убрать из больниц террористов в белых халатах. Что же это за странная мода завелась на Руси — врачи отговаривают женщин от родов, запугивают появлением на свет урода и инвалидностью в случае продолжения беременности! Уже сама по себе такая угроза есть причинение вреда здоровью и женщины, и носимого ею малыша.

Такие угрозы должны быть фиксируемы и наказуемы. Если врач считает целесообразным прерывание беременности, а женщина отказывается, об этом должна быть сделана запись в личном деле врача. Если беременность и роды прошли успешно, и об этом в деле врача делается запись, а он предупреждается о неполном служебном соответствии. Повторение подобного случая должно приводить к увольнению. Повторение такой же истории на новом рабочем месте — к аннулированию диплома и лицензии врача, занимающегося психологическим террором.

А еще в распоряжении государства есть телевидение и школа... Это в XIX веке вымирание «по собственному желанию» нельзя было бы развернуть. А в XXI веке средства массовой информации могут очень даже много. Если в 1997-м страну убедили проголосовать за пьяного Ельцина, неужто вернуть людям любовь к собственным детям задача более сложная?

...Демографическая обстановка в России известна в кремлевских кабинетах. И там активно разрабатываются методы «повышения иммиграционного имиджа страны», чтобы привлечь больше иностранной рабочей силы. Но России нужны не чужие рабочие руки, а свои дети!

А еще в России есть Православная Церковь.

Упоминание о ней здесь вполне уместно по той причине, что к концу XXI века атеистов вообще в стране не останется. В современных семинариях уже не нужно учить студентов искусству вести дискуссию с атеистами. В России конца XXI века атеистов не будет вообще. Я глубоко убежден, что Россия конца XXI века будет глубоко религиозной страной...

Но это не потому, что у нас появятся замечательные миссионеры. А просто в силу торжества законов дарвинизма. Именно по дарвинистским критериям неверов приходится характеризовать как тупиковую ветвь эволюции: атеисты размножаться не умеют. Они просто вымрут, как мамонты. Дарвин с того света будет показывать на неухоженную могилу последнего бездетного атеиста как на очевидное доказательство правоты своей теории.

Уже сегодня плотность населения в России соответствует нормам эпохи неолита: 1 человек на 1 кв. км территории.

Кто же останется в стране, в которой вымрут атеисты? Слова о том, что Россия в конце XXI века будет религиозным обществом, слишком общи и потому могут создать иллюзию оптимизма. Но давайте уточним, какова будет структура этой религиозности.

Если выжившие и умножившиеся будут православны, то страна продолжит быть Россией. Но ведь есть и иные варианты...

Одной знакомой мне многодетной православной семье несколько лет назад московская мэрия дала бесплатную путевку на Черное море. Среди солнечных впечатлений, с которыми они вернулись, было и одно с оттенком горечи. Несколько вагонов в их поезде были целиком закуплены мэрией для помощи многодетным московским семьям. Принцип подбора был понятный: семья, где было больше четырех детей, получала бесплатную путевку. Но во всем поезде Поляковы оказались единственной русской семьей. Все остальные были хоть и московскими, но мусульманскими.

Зайдите в обычную школу и попросите классный журнал одиннадцатого класса и первого. Сравните имена детей. И вы увидите будущее России. Будущее, которое мы сами и создаем, ибо «средневзвешенная величина, означающая желаемое количество детей в семье «активных православных» — 2,8 человека, в то время как в семье «активных мусульман» — 3,4». Что уж говорить об атеистах...