Авторитет Писания и власть Бога

Но понимания одного только библейского контекста недостаточно. Как указывают многие, в равной степени важно понимать и правильно оценивать свой собственный контекст, не забывая о том, что именно он заставляет нас уделять особое внимание одним библейским темам и обходить молчанием другие. Я уже упоминал об этом в своих рассуждениях о современном культурном контексте и предании.

Контекстуальная трактовка Писания не ограничена во времени. Мы никогда до конца не сможем проникнуть в «неисследимое богатство» библейского текста, выражаясь его собственными словами. Потому нас всегда будут радовать новые открытия в области лексикографии, археологии и прочих наук, расширяющие наши познания.( Это не означает, что мы никогда не найдем достойные ответы на сложные вопросы. Дальнейшее развитие науки не заставит нас усомниться в двух уже упомянутых мною учениях (о божественной природе Иисуса и об оправдании по вере), а лишь поможет лучше в них разобраться.) Кроме того, мы так сильно отличаемся друг от друга в личном и вселенском масштабе, а также от тех, какими мы были еще несколько лет назад, что нам необходима постоянная переоценка своих трактовок. Мы должны радоваться их совершенствованию, а также появлению новых идей, которые со временем прочно закрепляются в нашем сознании. По–настоящему контекстуальное прочтение Писания отдает должное многоликое богатство канона в поисках общего единства, вбирающего в себя различные мнения, отвергая все попытки свести его к монотонному однообразию. Чтобы расширить угол зрения и устранить искажения, возможно, будет необходимо обратиться к целому в обход частного. Однако и этот прием может послужить оправданием при желании избегать тех частей Писания, которые не вписываются в общую картину, по той или иной причине предпочитаемую толкователем.

Более того, контекстуальная трактовка близка идее воплощения, поскольку отдает должное человечности как самого текста, так и его читателей. Только с ее помощью мы сможем заново открыть для себя божественность или богодухновенность Писания, а также действие Святого Духа в церкви, где звучит Божье слово. Слишком часто старинные споры о воплощении Иисуса находят свое отражение в обсуждении природы Писания, причем консерваторы отстаивают его божественность, а либералы или радикалы — человечность.(Я понимаю, что аналогия между Библией и личностью Иисуса далеко не совершенна, и некоторые находят в ней серьезные недостатки. Однако я продолжаю считать ее полезной при условии, что мы воспринимаем ее как аналогию, а не абсолютное двустороннее тождество). Истинная ортодоксия диктует необходимость установления между ними соответствующих взаимоотношений.

Итак, пришло время внести конструктивные предложения, которые позволили бы авторитету Писания, вернее, Божьему авторитету, проявляющемуся в Писании, исполнить свое предназначение и стать движущей силой, которая вдохновляла бы народ Божий на миссионерское служение и соответствующим образом меняла их жизнь.

Писание звучит в церкви прежде всего во время совместного поклонения.( Очень скоро мы обратимся и к вопросу индивидуального чтения, однако, на мой взгляд, совместное поклонение имеет первоочередное значение.) Эта традиция уходит корнями в те далекие времена, когда Ездра читал вслух Моисеев закон, Иисус — Книгу пророка Исайи в Назаретской синагоге, а прихожане первых церквей — Послания Павла. Несмотря на разделяющие нас личные, контекстуальные, культурные и другие тому подобные различия, читая Писание, мы пребываем в общении со всеми христианами, преодолевающем пространство и время. Это означает, в том числе, и необходимость правильного публичного чтения Писания, а также наличие особой системы отбора текстов и подготовки тех, кто будет этим заниматься. Чтобы это стало реальностью, важно не допустить вырождения публичного чтения Библии в этакие акустические обои — благозвучный шумовой фон, не отвлекающий нас от собственных мыслей.

Кроме того, это означает, что независимо от деноминации, чтение Писания должно занимать центральное место в общецерковном поклонении. В Сообществе англиканских церквей во многом показательным в этом отношении являются утренняя и вечерняя молитвы. В это время с Писанием происходит то же (посредством молитвы, музыки и ответствия), что происходит с произведением искусства на хорошо организованной выставке: мы получаем возможность оценить его в полной мере и впоследствии продолжить свои размышления. Публичное чтение Писания призвано не просто донести до людей его содержание, хотя и это является прекрасным дополнением (слово «урок» в таком контексте первоначально означало «чтение», а не «наставление»; его современный смысл делает акцент на неверном значении).

Кроме того, там, где чтению Писания отводится достойное место, авторитет Бога бросает вызов авторитету власть имущих, в частности тех, кто использует средства массовой информации, чтобы оказывать влияние на жизнь и мышление людей. Но главное — чтение Писания должно само по себе быть актом поклонения, прославляющим Божью историю, силу и мудрость, но прежде всего — Божьего сына. Благодаря такого рода поклонению, церковь преображается в Божий образ и получает новое направление своего служения. Писание служит главным средством, с помощью которого Бог ведет свой народ и придает ему силы для выполнения поставленной задачи. Именно в этом, как я и утверждал на страницах настоящей книги, заключается смысл выражения «авторитет Писания».

Итак, во время вечерней и утренней молитвы в звучании отрывков из обоих Заветов перед нами проходит вся история Ветхого и Нового Заветов, открывая вид на всю широту библейского повествования сквозь два крошечных окошка — прозвучавшие отрывки Писания. Сократить все это до одного урока или краткого фрагмента, прочитанного в качестве вступления к проповеди (и, возможно, сопровождаемое получасовым пением) — значит исказить суть этого события или даже деконструировать его а, вероятнее всего, ограничить силу и значение Писания в данном контексте передачей информации или наставлением. В равной степени чтение продолжительностью в девяносто секунд, которое предваряет и завершает пение пяти–или десятиминутных гимнов (практика, распространенная в так называемом соборном поклонении), производит то же самое впечатление, великолепный хрустальный бокал с каплей вина на дне. Бокал, несомненно, ценен, но вино в нем все же важнее. Система отбора фрагментов для чтения (в некоторых церквях они называются «апостолами») должна быть организована таким образом, чтобы прихожане, насколько это возможно, регулярно слышали полный текст Писания, особенно Нового Завета.

В последнее время наблюдается тенденция к сокращению длины звучащих отрывков, вне всякого сомнения вызванная нежеланием затягивать богослужение. Кое–кто использует ее как оправдание, стараясь избежать тех частей Писания, которые не подходят в качестве привычных для прихожан «акустических обоев», но, напротив, могут внезапно заставить их прислушаться с повышенным вниманием. Серьезным препятствием для многих внутрицерковных дискуссий становится то, что некоторые части основного текста постепенно исчезают из общественной жизни церкви. Нет никакого оправдания намеренному пропуску стихов, отрывков и целых глав, особенно из Нового Завета. Мы должны оставить все попытки «приручить» Библию. Это наш основополагающий документ, и мы не вправе обращаться с ним безответственно.

Проповедь уже на самых ранних этапах церковной истории рассматривалась, прежде всего, как толкование Писания или размышления над его содержанием. Конечно же, она тесно связана с публичным чтением Писания, однако, повторимся, нельзя расценивать последнее как простое вступление к проповеди, или ограничивать библейскую проповедь одним единственным методом. Именно здесь уместно вспомнить наш пятый акт. Когда Писание читается так, как было описано выше, у нас появляется возможность сказать новое слово, проливающее свет на услышанные отрывки отражая их, и одновременно продвигаясь вперед к наполнению их новым смыслом для настоящего и будущего.