Еврейские Евангелия. История еврейского Христа (ЛП)

Развитие евангельского повествования идет следующим образом:

• Иисус спрашивает учеников, кем они его считают.

• Петр отвечает, что он — Мессия.

• Иисус отвечает, что Сын Человеческий должен пострадать за многих.

• Петр отрицает это (ему стыдно за страдания Мессии).

• Иисус упрекает его.

• Иисус призывает учеников, чтобы дать им урок, который следует извлечь из его резкой отповеди Петру.

• Все, кто будут следовать за Иисусом должны выбрать крест и быть готовы потерять свою жизнь, как он.

• Но если кто то постыдится Иисуса в его унижении и распятии, великий Сын постыдится за них в последний момент, когда он придет во славе с его ангелами (Даниил 7).

Именно под титулом Сын Человеческий, Иисус предрекал свои страдания. В конце 7-ой главы Даниила, символ «Сын Человеческий» интерпретируется как "народ святых Всевышнего", которые будет «раздавлен» на некоторое временя под каблуком четвертого зверя, а потом восстанет и, победит зверя, "получите королевства и удерживайте царства во веки веков". Конечно, вряд ли можно сомневаться, что выражение "Сыну Человеческому должно много пострадать, и быть отверженым" — это ссылка на Исаия 53:3, в котором нам говорят, что страдающий раб Господа "был презрен и умален пред людьми". Это, как мы видели, очень правдоподобное чтение. Мы должны, конечно, помнить о других библейских текстах в бэкграунде, в том числе и особенно псалмы плача. Поэтому нам не нужно постулировать особый христианский настрой чтения, который привел к этой идее. Основным видом ранних еврейских толкований был мидраш, который является конкатенацией, связанных с (или даже, казалось бы, несвязанные) отрывков и стихов из всей Библии, чтобы получать новые уроки и рассказы. Это мидраш, мы тоже здесь разберём.

Ассоциация этих пророческих текстов с Сыном Человеческим Даниила является именно тем, что позволило всесторонне развить христологию страдания, и смерти (и вознесение) Иисуса. Другими словами, логично предположить, что евреи придерживались этой точки зрения на искупительное страдание Мессии и его искупительной смерти, как предсказанной пророком Исайей до Иисуса. А не как многие предположили, что христиане сделали это после распятия. В очередной раз, мы находим Иисуса как того, кто видит себя и представляет себя и полностью выполняет мессианские ожидания о том, что "сыну человеческому много должно пострадать за всех".

Евреи ожидали Спасителя во времена Иисуса. Собственные страдания, под Римским господством, казались такими большими, что считалось и Искупитель будет предназначен для них. Читая внимательно книгу Даниила, по крайней мере некоторые евреи те, что в первые века читали Притчи Еноха и те кто был с Иисусом, пришли к выводу, что Искупитель будет божественной фигурой и будет называться Сыном Человеческим, который придет на землю как человек, что бы спасти евреев от угнетения и править миром, как его государь. Иисус, многим казался, соответствовал этой программе. Его жизнь и смерть были поняты, как именно исполнение того, что было предсказано о Мессии, Сыне Человеческом, старыми книгами и традицией. Но случилось, что ожидаемое избавления было отложено и большое количество язычников присоединились к этому сообществу, но это есть уже история Церкви, христианства. Это не страдания и смерть Мессии породили эти истории и ожидания вообще, как мы видим, когда мы читаем Евангелие в его тесной связи с Даниилом.

Связь с Даниилом может быть даже яснее, когда мы читаем параллельные версии учения Иисуса к ученикам в 9:31:

Выйдя оттуда, проходили через Галилею; и Он не хотел, чтобы кто узнал.

Ибо учил Своих учеников и говорил им, что Сын Человеческий предан будет в руки человеческие и убьют Его, и, по убиении, в третий день воскреснет.

Но они не разумели сих слов, а спросить Его боялись.

Что эта вражда будет подниматься против Мессии также можно очевидно быть получена из чтения мидраша в конце Даниила 7:

и против Всевышнего будет произносить слова и угнетать святых Всевышнего; даже возмечтает отменить у них праздничные времена и закон, и они преданы будут в руку его до времени и времен и полувремени.

Затем воссядут судьи и отнимут у него власть губить и истреблять до конца.

Царство же и власть и величие царственное во всей поднебесной дано будет народу святых Всевышнего, Которого царство — царство вечное, и все властители будут служить и повиноваться Ему.

Те евреи, которые читают про Сына Человеческого в соответствии с концом главы, представляющий народ Израиля, пришлось сделать некоторые согласующие усилия, чтобы объяснить явно божественное последствия видения в первой части, но евреи, в свою очередь, кто гордится божественностью Сына Человеческого имели некоторые трудности работы согласования, что бы объяснять конец главы в соответствии с их чтением первой части, понимание "народа Всевышнего", как божественного Мессию. Это Христос, Иисус, кого передали злодеи, в соответствии с предписанным пророчеством, здесь говорят "один время, два времени, и половина времени". Это повествование о Мессии не было революционным отступлением в религиозной истории сообщества читателей Библии, но очевидный и правдоподобный следствие устоявшейся традиции читать Даниила 7 как о божественно–человеческой Мессии. [76] Воскресение Иисуса "после трех дней", — говорится в версии Марка, в отличие от "трех дней" более поздних евангелистов, возможно, вытекают также из внимательного чтение Даниил прохода, ибо, если страдания Иисуса до возвышения идет от "времени, в два раза, и половина времени", во время которых, как бы Сын Человеческий страдать в Даниила 7, и если эти "разы" не понял как дней, тогда Иисус воскреснет через день еще два дня, и часть дня, то есть после третьего дня, но это должно остаются домыслом.

Как написано о Нем (Мк 9:11-13)

История Иисуса и его постепенного самораскрытия своим ученикам снова и снова возвращается к Писанию—и мидрашам на это Писании. Марка 9:11-13 есть рассказ о беседе Иисуса с учениками, после преображения на горе. Таким образом, он представляет собой кульминационный момент в истории Евангелия и особенно красноречивым для христологии. Этот пассаж озадачивал большинство комментаторов до сих пор, но мы увидим, что текст лучше всего понимается как неотъемлемая часть Еврейской традиции о страданиях Мессии. Вот стихи, которые необходимы и дают контекст — после преображения в котором Моисей, Илия и Иисус были явлены для близкого окружения в видении

11 Когда же сходили они с горы, Он не велел никому рассказывать о том, что видели, доколе Сын Человеческий не воскреснет из мертвых.

12 И они удержали это слово, спрашивая друг друга, что значит: воскреснуть из мертвых.

13 И спросили Его: как же книжники говорят, что Илии надлежит прийти прежде? Он сказал им в ответ: правда, Илия должен прийти прежде и устроить всё; и Сыну Человеческому, как написано о Нем, надлежит много пострадать и быть уничижену. Но говорю вам, что и Илия пришел, и поступили с ним, как хотели, как написано о нем.

Многие комментаторы писали что, этот отрывок вызывает большие трудности. Нет в священном Писании, что Илию будут унижать, издеваться, так на каком основании в Евангелие сказано, что "это было написано о нем"? [77] Кроме того, как отметила Джоэль Маркус, "если Илия восстанавливает все вещи, тогда как представить себе Мессию, который будет отвергнут человечеством, Мессия, чьи страдания и отказ предсказано в Писании (9:12с)? Два ожидания, как представляется, противоречат друг другу". Маркус дала блестящий ход — осознать, что это не недостаток Евангельского текста, а его расширение. [78] Это, конечно, противоречие в евангельском тексте, но это не "баг", как мы можем сказать, а расширение (feature). У нас есть нечто очень близкое к стандартной форме мидраша: на вопрос учеников не "как написано, что Илия придет первым?", но "почему книжники говорят это, если то, что они говорят правда: как это написано, что Сын Человеческий будет страдать за многих?" Они указывают на противоречие между стихами, где Иисус говорит и заявления книжников, а не между двумя стихами. [79]