Петр, Павел и Мария Магдалина. Последователи Иисуса в истории и легендах

Однажды где-то на полпути своего публичного служения Иисус, согласно ранним Евангелиям, берет с собой Петра, вместе с Иаковом и Иоанном, на вершину горы, где перед их глазами преображается в сияющее существо. Затем явились еще двое — не кто иные, как Моисей и Илия, — которые стали беседовать с ним. Петр, сбитый всем этим с толку, вымолвил, что они должны сделать для них три шатра, очевидно желая остаться на горе и продолжать испытывать необычные переживания. Рассказчик самого раннего Евангелия, Марк, метко замечает, что Петр высказал предложение, «ибо не знал, что сказать» (Мк. 9:6). Другим ученикам хватило здравого смысла, чтобы промолчать.

В другом эпизоде, в Евангелии от Матфея, тоже показано, как Петр говорит в напряженный момент. Иисус послал учеников в лодке на другую сторону Галилейского моря, в то время как сам остался на берегу помолиться. Когда он закончил молиться, было уже темно и поднялся шторм, мешавший ученикам плыть вперед. Тогда Иисус пошел к ним по воде. Когда ученики увидели его посреди озера, они испугались, думая, что это призрак. Иисус уверял их, что это он, а Петр характерно несдержанно выкрикнул: «Господи! если это Ты, повели мне придти к Тебе по воде» (Мф. 14:28). Иисус исполнил его желание, и Петр, выпрыгнув из лодки, начал идти по воде. Но когда он понял, что идет («видя сильный ветер»), он заколебался и стал тонуть. Только помощь Иисуса спасает его от настоящей беды. И таков Петр всегда: порывистый и колеблющийся. Отсюда и упрек Иисуса к нему: «Маловерный! зачем ты усомнился?»

Непостоянство Петра проявилось в его известном признании Иисуса, описанном в ранних Евангелиях, особенно в Евангелии от Марка. В первой половине этого Евангелия Петр и другие ученики, к большому огорчению Иисуса, по-видимому, не имеют никакого понятия о том, кто же он в действительности. Так что однажды Иисус говорит в отчаянии (после сотворения чудес, описываемых на протяжении восьми глав, и сталкиваясь с их постоянной неспособностью чувствовать его истинную сущность): «как же не разумеете?» (Мк. 8:21). Вскоре он спрашивает их, кем считают его люди, и они говорят ему: одни думают, что он — Иоанн Креститель или пророк Илия, или один из пророков, воскресший из мертвых. Затем он адресует этот вопрос им самим: «А вы за кого почитаете Меня?» (8:29). Петр от лица учеников показывает, что он кое-что понял: «Ты Христос». Но это понимание в лучшем случае оказалось частичным. Как мы увидим в более поздней главе, большинство иудеев I века — включая, очевидно, и Петра, — представляли себе будущего мессию как великую, могущественную личность, которая свергнет врагов Бога и установит новое царство для Израиля ^{12}. Однако Иисус не был таким, особенно согласно Евангелию от Марка, в котором подчеркивается, что он мессия, который должен умереть за грехи других людей, чтобы дать им возможность расположиться по правую руку от Бога (см.: Мк. 10:45). Согласно Марку, Иисус был страдающим мессией, а не величественным и могущественным.

Но у Петра другое мнение. Сразу после его признания Иисус продолжает учить Петра и его товарищей тому, что «Сыну Человеческому много должно пострадать, быть отвержену старейшинами, первосвященниками и книжниками, и быть убиту, и в третий день воскреснуть» (Мк. 8:31). И именно Петр, который только что сказал, что Иисус — мессия, отводит его в сторону, чтобы прекословить ему. Откуда это прекословие? Ему казалось, что Иисус не понимает, что говорит. Если Иисус — мессия, то он, конечно, не должен пострадать и умереть. Но Иисус точно знает, о чем говорит, и понимает, что Петр воспринимает все неверно. Более того, Петр ошибается настолько, что занимает позицию, диаметрально противоположную Богу. Так возникает известный ответный упрек, когда Иисус говорит своему главному ученику: «Отойди от Меня, сатана, потому что ты думаешь не о том, что Божие, но что человеческое» (Мк. 8:33). Петр, по-видимому, всегда готов сказать то, что думает, и часто его строго отчитывают за ошибочное мнение.

Или рассмотрим Евангелие от Иоанна, где Иисус во время Тайной вечери со своими учениками перед арестом взял умывальницу с водой, препоясался полотенцем и стал умывать ноги ученикам, подобно слуге, показывая им, как они должны действовать по отношению друг к другу (см.: Ин. 13:1–11). Однако когда наступила очередь Петра, тот сказал: «Не умоешь ног моих вовек». Его позиция кажется правильной, но она опрометчива. Если Иисус учитель, он может поступать так, как хочет, а то, что он хочет, — это принять на себя роль слуги. Иисус тут же поставил Петра на место: «Если не умою тебя, не имеешь части со Мною». Тогда Петр делает резкий поворот на 180 градусов: «Господи! не только ноги мои, но и руки и голову». У Петра всегда так: или всё, или ничего.

Во всех Евангелиях безрассудное непостоянство Петра ярче всего проявилось в его постыдном отречении от Иисуса. Поразительно, что перед этим событием он громко хвастает, утверждая, что даже если в роковую ночь все остальные покинут Иисуса, то он останется верным до конца (см.: Мк. 14:29), и что он хочет, чтобы его посадили в тюрьму и убили ради Иисуса (см.: Лк. 22:33). Иисус отвечает, что Петр трижды отречется от него. Петр торжественно отрицает: «Хотя бы мне надлежало и умереть с Тобою, не отрекусь от Тебя» (Мк. 14:31). Никогда не произносились более лживые слова. Когда наступил момент истины, доблесть Петра исчезает. После ареста Иисуса Петр бесстыдно объявляет — в трех случаях, — что он не знает его, боясь своей причастности к обществу последователей Иисуса. Хотя Иисус предсказал это, Петр несет ответственность за свои поступки и, понятно, покидает место действий с горькими слезами, оплакивая свою неспособность стоять твердо, подобно камню.

Твердокаменные последствия: Петр и ранняя Церковь

Как мы увидим позже, есть основания полагать, что характер Петра с возрастом улучшился. Однако даже после смерти Иисуса и основания христианской Церкви к Петру иногда возвращались его непостоянство и ненадежность.

Если рассмотреть, что произошло примерно через двадцать лет, мы обнаружим, что последователи Иисуса столкнулись с совершенно другой ситуацией. Первоначально двенадцать учеников (и, вероятно, все остальные, кто следовал за Иисусом во время его служения) были иудеями, которые соблюдали иудейские обычаи, поклоняясь иудейскому Богу, и считали Иисуса иудейским раввином, который дал надлежащее толкование иудейского Закона, данного Моисеем. После смерти Иисуса те, кто обратился в христианскую веру и поверил, что он Сын Божий, умерший за грехи мира, тоже были иудеями, которые видели в жизни и смерти Иисуса исполнение обещаний, данных иудейским Богом в иудейском Священном Писании.

Иисуса казнили в Иерусалиме, и именно там самые первые христиане (то есть те, кто признавал его Христом, смерть которого принесла Спасение) начали свою миссию обращения других в веру в него. Сообщество последователей увеличивалось, и с ее ростом возникла необходимость в руководстве. Естественными руководителями стали те, кто знал Иисуса в течение его жизни и кто мог засвидетельствовать его воскресение. Через какое-то время в христианской церкви Иерусалима появились три главных руководителя: его главный ученик Петр; Иоанн, еще один из внутреннего круга двенадцати; и земной брат Иисуса — Иаков.

Это произошло незадолго до того, как данное движение начало привлекать в свои ряды неиудеев. В конечном счете миссия последователей Иисуса заключалось в разъяснении того, что его смерть принесла спасение всем, кто был отчужден от единственного истинного Бога. Это касалось всех людей на земле, поскольку все шли против воли Божьей — и иудеи, и язычники (то есть неиудеи). Христианские миссионеры начали провозглашать спасение, принесенное Христом неиудеям, пытаясь обратить их из их политеистических религий в веру, что только Богу Израиля следует поклоняться как Богу и что его сын, Иисус, умер за то, чтобы осуществить примирение людей с Богом.