Иудаизм. Древнейшая мировая религия

Национализм евреев Восточной Европы чаще всего носил культурный характер (важность идиша!) и был укоренен в странах (особенно «полосе оседлости»), где жила большая часть из них. Большинство евреев надеялись, что с антисемитизмом покончит социализм, но даже евреи-социалисты стремились к некоему национальному статусу. Взять хотя бы Россию: ведь в ней жило много народностей, а значит, можно официально признать и национальную идентичность евреев...

В 1897 году был основан «Бунд» (Algemeyner Arbeter Bund in Polyn und Rusland, «Всеобщий союз еврейских рабочих Польши и России»). Он боролся за равноправие российских евреев и признание их «национально-культурной автономии», какой обладали другие национальные группы. Поначалу вопрос об обеспечении национальных прав евреев горячо дебатировался, однако в конечном счете согласились, что к ним надо стремиться. Вместе с тем «Бунд» резко выступал против национализма сионистов. На четвертом съезде «Бунда» (май 1901 г.) было заявлено: «Сионистская пропаганда возбуждает националистические чувства и мешает развитию классового сознания среди еврейского пролетариата» [20]. Вопреки враждебности сионистов и социалистов (как еврейских, так и нееврейских) «Бунд» снискал большую популярность и продолжал политическую деятельность в Польше вплоть до нацистской оккупации.

Историк Семен Дубнов (1860-1941) был сторонником «автономизма». Он призывал к признанию еврейской общинной автономии и прав не только в многонациональной России, но и во всем мире. Ведь именно такая социальная система сформировалась у евреев со времен талмудических раввинов в римской Палестине и Вавилонии до средневекового еврейства и органов самоуправления в Польше и Литве XVT-XVTI веков. Убежденный секулярист, он хотел, чтобы немецкие синагоги превратились в секулярные национальные организации (а за ними и синагоги Америки, куда эмигрировали многие европейские евреи). Концепция национальной самобытности выглядит у Дубнова своеобразно: евреи уникальным образом сохраняют чувство нации, но не привязаны к какой-то одной территории. Дубнов считал эту форму национальности самой возвышенной.

Дубнова убили нацисты в Риге в 1941 году. Сейчас его мало читают, но в свое время он оказал значительное влияние, хотя и косвенное через буддистов и «идишистов», которые ставили во главу угла сохранение национальной и культурной целостности еврейского меньшинства. Эта цель была вписана в мирные договоры, последовавшие за Первой мировой войной, а впоследствии заложили основу компромисса американских евреев с теорией «плавильного котла». Дубновская концепция полуавтономной общины оказалась нежизнеспособной, но большинство американских евреев считают аксиомой, что можно быть стопроцентным американцем и стопроцентным евреем. Эту идею развивали такие видные фигуры, как Луис Брандейс (1856-1941) и Горас Каллен (1882-1974), теоретик культурного плюрализма. Существенный вклад внес и Мордехай Каплан (1881-1983) со своим представлением об иудаизме как религии, а не цивилизации. Все трое были сионистами (а Брандейс – даже вождем тогдашнего американского сионизма), но активно отстаивали сохранение еврейской самобытности в рамках «плавильного котла».

Враги нации

У концепции нации, сплачивающей евреев и придающей им чувство общей цели и судьбы, есть множество внешних и внутренних врагов. Цели их могут быть самыми разными: одни стремятся уничтожить еврейский народ как таковой, другие – заменить идею нации альтернативной моделью.

Универсализм

Во второй из этих категорий самый могущественный враг нации – концепция универсализма. Ее сторонники ставят человечество в целом выше любого из его составляющих народа, в том числе и еврейского. Тот факт, что Библия начинается с рассказа о сотворении мира, а не отдельного народа, может быть использован как указание на важность универсализма в самом иудаизме. Одно старое раввинистическое изречение гласит: «Сотворен был только один человек, [а не отдельные родоначальники каждого народа]. Это учит тому, что никто из нас не должен говорить друг другу: мой отец выше твоего отца». [21] Библия неоднократно напоминает евреям, что их Бог есть также и Бог всех народов. «Не таковы ли, как сыны ефиоплян, и вы для Меня, сыны Израилевы? говорит Господь. Не Я ли вывел Израиля из земли Египетской и филистимлян – из Кафтора, и арамлян – из Кира?» (Ам 9:7). Особенно ярко выражена эта универсальная концепция в Книге Исаии: у всего человечества есть только один Бог, и однажды все народы Его признают.

Та же идея выражена в молитвах. В ашкеназском богослужении за глубоко «националистической» молитвой «Алейну» (ею заканчивается служба) сразу идут и до некоторой степени нейтрализуют ее более универсалистские прошения. В первой молитве говорится:

А во второй молитве:

Здесь Бог есть Господь всего человечества, хотя Его владычеству пока еще не покорились все народы. Эта концепция отличается от той, которую можно найти во многих источниках, что всеобщий Бог избрал евреев и дал им заповеди Торы, а неевреям – лишь упрощенный кодекс всего лишь с семью заповедями («законы сынов Ноевых»). Сторонники последней концепции считали, что язычник, который соблюдает заповеди Ноевы, столь же «хорош», сколь и еврей, который соблюдает все 613 повелений Торы. [22]

Просвещение XVIII века привело к тому, что многие евреи стали чувствовать глубокую неловкость от еврейского партикуляризма. В то время часто считали, что полезным противовесом ему может быть универсалистская сторона иудаизма. Например, с точки зрения Моисея Мендельсона, иудаизм всегда состоял из трех элементов: всеобщих истин, исторических истин и заповедей. Вторая и третья категории принадлежат евреям как нации, но всеобщие истины Бог открыл не только евреям, но и всем разумным существам. «Их действие столь же универсально, сколь и целительное влияние солнца» [23].

Мендельсон и другие мыслители Просвещения были убеждены: согласно иудаизму могут спастись не одни лишь евреи. Более поздний немецкий философ Герман Коген (1842-1918) одобрительно цитировал слова Маймонида о том, что праведники из народов имеют долю в Будущем Веке. Как и Мендельсон, он не видел противоречия между иудаизмом и универсальной религией разума. По его мнению, в современную эпоху национальных государств человечество все больше объединяется, и национальные различия стираются. Он даже считал, что так исполняются надежды библейских пророков. Евреев Коген определял не как «нацию» (этот термин он относил лишь к гражданам национального государства), а как «национальность», чисто этническую группу, которую сплачивает религия. Евреи давно потеряли собственную государственность, тем самым предвосхищая наднациональное будущее человечества. Коген, хотя и был евреем, но чувствовал себя в немецкой культуре как дома, причем усматривал в этом соответствие воззрениям пророков.