Трактат о любви & Зазнавшееся млекопитающее

У женщин отчетливо стремление «не высовываться», удовлетворяясь достаточно серым образом жизни. Этим объясняется, например, более низкая политическая и деловая активность женщин, а забитость бытом вторична (поведение несемейных женщин мало отличается в этом смысле от семейных). Наиболее же выдающиеся люди (т.е. наиболее «высунувшиеся»), причём как гении, так и негодяи – в основном мужчины. Кто высовывается, тот рискует. Предвижу здесь возражения феминисток, и более того, в какой-то степени соглашусь с тем, что сообщество не слишком терпимо относится к выскочкам женского пола. Однако дело тут вовсе не в злокозненных мужских происках по отношению к женщинам, а статистически достоверной репутации женщин, как существ малокреативных [15] . В условиях дефицита информации и времени любой человек, к примеру – руководитель (в том числе – и женского пола!), к которому некая женщина устраивается на работу, неизбежно будет привлекать для принятия решения известную ему репутацию той или иной социальной группы. Ведь то решение, которое ему предстоит принять, очень ответственно, и возможно, труднопоправимо. Времени же и информации для проверки конкретной персоны чаще всего нет, что побуждает его к использованию этой вот статистически усреднённой репутации. В итоге может получиться, что не вполне типичная женщина, обладающая может быть превосходными данными для занятия этой должности, может быть отвергнута только из осторожности, на основании упомянутой репутации. Следует ли настаивать на непринятии во внимание этой репутации? Поскольку эта репутация статистически достоверна, то, полагаю, нет; да это и просто нереально. Нельзя же каждый раз уповать на то, что вы рассматриваете нетипичный образчик! В противовес ей можно лишь требовать более развёрнутых процедур оценки профессиональных качеств кандидатов на занятие той или иной должности, что автоматически снизит значимость этой абстрактной репутации под весом информации о конкретной персоне.

Женщины больше доверяют интуиции и чувствам, чем логическим умозаключениям. Интуиция основана на прошлом опыте, а чувства, как голос инстинктов, основаны на прошлом опыте всего вида, а потому в среднем это надежнее, так как проверено практикой. По той же причине, женщины лучше мужчин понимают и больше доверяют языку жестов и мимики, как древнейшему средству общения. Женщины больше подвержены стадности и влиянию авторитетов, ибо большинство в среднем чаще право, чем меньшинство, а авторитет – это тот, кого поддерживает большинство. Можно также отметить большую, чем у мужчин, половую (женскую) корпоративную солидарность, пока она не противоречит персональным интересам.

Средний мужчина ленивее средней женщины. Это опять-таки не означает, что среди женщин отсутствуют лентяйки, но в среднем это так. Женская анти-лень является одним из проявлений заботы о себе и своих детях. Мужчине о себе заботиться не так важно. Впрочем, лень – двигатель прогресса.

Рискуя навлечь страшные кары на свою голову отмечу, что тяжесть пресловутой «женской доли» очень часто преувеличивается – чтоб больше жалели. Это преувеличение восходит в конечном итоге, к принципу незаменимости самки, и тесно связано с эгоцентризмом, о чём речь далее.

Женщины не добрее мужчин! Иллюзию женской доброты создают меньшая женская агрессивность, и материнский инстинкт, но он доброте отнюдь не тождественен, да и действует только в пользу своих детей. Несогласным предлагаю вспомнить поведение женщин, занимавших когда-либо высокие властные посты. Можно начать с древнерусской княгини Ольги, которая в политических целях сожгла целую депутацию в бане, вспомнить Екатерину II, отнюдь не миндальничавшую с Емельяном Пугачёвым, и не пройти мимо Маргарет Тетчер, безжалостно разгонявшую профсоюзы и развязавшую войну с Аргентиной. Можно ли назвать такой стиль управления более мягко-женственным, чем мужской? Отнюдь нет; хотя я опять же не утверждаю, что женщины-правители более жестоки; политика – дело суровое, и среди мужчин-правителей встречаются ничуть не менее жестокие экземпляры. Однако очевидно, что никакой заметной разницы между ними нет, что и требовалось доказать.

Теперь коснёмся явления, точно подмеченного Бриджит Бардо в вынесенном в эпиграф высказывании. Действительно, современные женщины, в лице наиболее общественно активных их представителей, весьма недовольны как современными же мужчинами, так и своими внеполовыми ролями в обществе, полагая это проявлением дискриминации по половому признаку. Нет ли в этих двух недовольствах взаимосвязи? Если вспомнить о любви женщин к доминантным мужчинам, то становится понятным, что есть. Ведь борясь за социальное равенство, и более того, добиваясь в этой борьбе успехов, феминистки снижают визуальное и фактическое ранговое положение окружающих их мужчин. И тут же с презрением сетуют на то, что дескать измельчал нынче мужчина-то… Хотя с другой стороны – в этом что-то есть – истинного доминанта никакими феминистскими потугами не проймёшь и не опустишь, и следовательно таким образом и отфильтровываются настоящие мачо. Тут-то обнаруживается, что их действительно не сильно много. Будучи существами более эгоцентричными, женщины в большей степени затрудняются с вождением автомобиля. Обычно эти трудности связывают с различными сугубо психофизиологическими различиями, типа трудностей с ориентацией в пространстве и непониманием принципов функционирования автомобиля. Вполне допускаю, что эти особенности действительно сказываются, но сосредоточусь на другом аспекте вопроса.

Вождение автомобиля в транспортном потоке немыслимо без постоянного прогнозирования поведения других участников движения, и заботы о прогнозируемости своих действий другими, что с эгоцентризмом несовместимо. Притчей во языцех стало нежелание женщин-водителей пользоваться зеркалами заднего вида; дескать смотреть надо на меня, а не наоборот. Поэтому средне-эгоцентричная женщина за рулем чувствует себя крайне неуютно, списывая это на хамство водителей – мужчин (и здесь мужчины виноваты!), и поэтому добровольно отказывается от вождения даже имея права.