Секреты поведения людей

(Эмиль-Огюст Шартье (Ален))

136. Закон “низкой истины”

Коварство, предательство, подлость, насилие, жестокость — в самой натуре человека.

Люди плохи не потому, что они плохи, а потому, что они люди.

Чем, к примеру, доярка лучше палача Освенцима, если она ласково и нежно любит и теребит свою корову Пеструшку, плачет, когда та заболеет, и в то же время спокойно ест дома мясо другой коровы?!

Это удручающее наше знание о самих себе должно было как-то камуфлироваться и пристойно скрадываться. Наилучший из таких ходов был сделан А. С. Пушкиным, давшим и объяснение явлению, и классическую его нейтрализацию: “Тьмы низких истин нам дороже нас возвышающий обман”.

137. Закон “новой точки отсчета”

Свалить все ошибки на тех, кто был до тебя, под лозунгом восстановления истины и добра начать деятельность с расчищенного места, с новой точки отсчета — это давний, испытанный ход. До меня, дескать, все было скверно, при мне все будет хорошо. Вот вам новая заманчивая программа, давайте ее осуществлять — такова нехитрая формула.

В истории подобный ход применялся множество раз, но что удивительно, — всегда срабатывал безотказно.

138. Закон “ностальгии”

Если оживить в человеке значимое для него прошлое, он становится мягче, добрее, податливее. Ностальгия — это пропуск в любую человеческую крепость… Воспоминания о нашей юности — это то, чему ни один человек никогда не скажет нет, никогда не сошлется на занятость, никогда не поскупится.

Про случай, о котором далее пойдет речь, пишет Сергей Муратов в книге “Диалог: Телевизионное сообщение в кадре и за кадром”. Мне нравится этот автор, и хотя он не психолог, а теоретик диалоговой журналистики, в названном сочинении психологии больше, чем в ином учебнике, особенно психологии реальной, практической, жизненной.

Ну так вот. Познакомимся с историей.

С Евгением Моряковым, героем будущей ленты «Токарь», ленинградского режиссера В. Виноградова свел случай — оба были участниками туристического круиза. Из разговора с новым знакомым режиссер запомнил рассказ о том, как в военные годы эвакуированный мальчишка жил в маленьком городке на Волге. У хозяина дома был старенький патефон и одна-единственная пластинка — с популярной песней Утесова. Сколько раз Моряков впоследствии проигрывал ее в памяти, но достать пластинку своего детства ему так и не удалось… Готовясь к съемке, режиссер обегал полгорода в поисках уникальной пластинки. Несколько недель ушло на то, чтобы отыскать этот довоенный диск. Беседа с героем происходила на квартире у В. Виноградова. Работала камера. “А сейчас я дам кое-что послушать”, — пообещал хозяин дома.

Зашуршала игла, и возник знакомый, чуть надтреснутый голос:

Я живу в озвученной квартире,

Есть у нас рояль и саксофон…

Надо видеть на экране лицо Морякова в этот момент, чтобы понять, что значило для него это “кое-что”.

У меня есть тоже патефончик,

Только я его не завожу,

Потому что он меня прикончит,

Я с ума от музыки схожу.

“Кошмар-р!” — непроизвольно вырывается у героя, и это восхищенное восклицание стоит десятка иных монологов. Именно в тот миг была найдена интонация фильма, та лирическая дистанция общения, которая позволила критикам писать о раскованности и артистичности героя. “Вот такие старые записи всегда навевают хорошие воспоминания, — задумчиво произносит Моряков, и глаза его где-то там, далеко, словно он говорит «оттуда». — Тогда я жил в маленьком, но очень симпатичном городке, на улице с веселым поэтическим названием Первомайская, и тропка, которая вела к дому была узенькая-узенькая…”

Это воспоминание завершает ленту. Старая пластинка помогла отыскать не только тональность картины. Она подсказала ее финал.

А этот пример из сферы торговли.

Немало американцев в наши дни мечтают о том, чтобы провести вечер у камина, мечтательно поглядывая на языки пламени и раскаленные угли. фирма “Вермонт Кастингс” (США) идет им навстречу. Она разработала технологию производства железных каминов. Последние по своему внешнему виду почти не отличимы от тех, у которых коротали вечера их предки лет 150–200 назад. Но по техническим характеристикам — они подлинное чудо. Не дымят, не коптят и очень экономичны — превращают в тепло большую часть топлива (теплотворная способность до 67 процентов). Помимо того, в этих каминах хорошо горят дрова, каменный уголь, торф, а также жидкое топливо. Словом, камины-универсалы.

Есть пример и из практики, так сказать, душевного сервиса. В Токио, на одной из улочек многолюдного квартала Гиндзы, пестрящего вывесками магазинов, кафе и ночных баров, примерно с десятилетие назад появилось новое заведение: сыскная контора с интригующим названием “Японский Шерлок Холмс”. Формулой бизнеса этой необычной даже сегодня фирмы является… утешение ностальгией. Рассказывает собственный корреспондент газеты «Правда» в Токио И. Латышев:

“Договорившись с хозяином конторы о встрече, еду на шестой этаж и попадаю в просторное помещение, разбитое на несколько кабин-кабинетов. Уже потом узнаю, что они предназначены для ведения доверительных бесед.

А вот и хозяин конторы — приятный на вид, уверенный в себе и предельно любезный японец средних лет. На его визитной карточке значится: “Доктор Ю”.

— Это, наверное, псевдоним? — спрашиваю я.

— Да. Что же касается настоящего имени, то правление нашей конторы при ее создании решило не сообщать его никому, как и мой возраст.

Наша беседа продолжалась более часа. В ходе ее выяснилось, что частная сыскная контора “доктора Ю” занимается, в отличие от конторы “Шерлока Холмса”, не раскрытием преступлений и розыском преступников, как это можно было бы предположить по ее названию, а делом куда более романтическим. Каким же? Оказывается, по просьбам своих клиентов контора ведет розыск людей, в которых клиенты были влюблены в свои молодые годы и с которыми затем их разлучила судьба. В контору обращаются люди, сохранившие светлые воспоминания о своей первой любви и желающие узнать, как сложилась жизнь того, кто был когда-то предметом их юношеских грез. В зависимости от желания клиента контора может вести розыск тайно, а может, если клиент того захочет, взять на себя и организацию его встречи с разыскиваемым человеком, если, конечно, последний согласится.

— Как пришла к вам в голову идея создания подобной конторы? Что побудило вас сделать ставку на такой, казалось бы, надуманный и недоходный вид сыскной работы?

— Видите ли, в духовной жизни японцев издавна присутствуют такие ценности, как истина, добро и красота, то есть не выдуманные, а реальные ценности.

Столь же реальной ценностью называют и любовь мужчины и женщины. Это относится, разумеется, не только к японцам. Свое первое увлечение люди не забывают обычно до конца жизни. Более того, с годами оно обретает некий чарующий ореол. На это я давно обратил свое внимание.

Рис. Вид на офис сыскной конторы “Японский Шерлок Холмс”

— Наверное, вы увлекались в молодости чтением романов?

— Да, это так. В студенческие годы большое влияние оказала на меня зарубежная гуманистическая литература. Особенно увлекли меня тогда произведения Льва Толстого. “Войну и мир” читал запоем. Над некоторыми страницами этого романа глаза мои застилали слезы.

…В созданной “доктором Ю” конторе работают на договорных началах 130 агентов. В основном это лица, которые по роду их основных трудовых занятий широко осведомлены о жизни жителей своей округи. Это школьные учителя, врачи, работники муниципалитетов, почты и полицейской службы. С просьбами о розыске тех или иных лиц в контору обращается в среднем ежемесячно около тысячи клиентов. Естественно, розыск ведется не бесплатно. При согласии клиента “доктор Ю” обращается за содействием к местному телевидению.