Психология развития: методы исследования

Понятно, что сверхстандартизация может быть причиной искажения внешней валидности. В описанном выше исследовании цель — получить в той или иной мере обобщенные выводы относительно эффективности апелляции к рассудку или эмоциям. Для нас нежелательно, чтобы результаты зависели от индивидуальных качеств говорящего или от способа подачи текста, так как полученные в этом случае выводы нельзя считать справедливыми для конкретного исследования.

Трудности, создаваемые сверхстандартизацией, доказывают значение, которое в научном исследовании имеет воспроизведение. При воспроизведении, по определению, сохраняются неизменными те характеристики, на изучение эффекта которых направлено само исследование; к примеру, обращение к эмоциям или к рассудку в гипотетическом исследовании эффективности убеждения. В то же время другие характеристики практически неизбежно изменяются, особенно если исследование воспроизводит другой исследователь, в другой лаборатории. Поэтому человек, выступающий в роли убеждающего, скорее всего будет другим, как и экспериментатор, взаимодействующий с испытуемыми, а также помещение, в котором проводится эксперимент, время года и т. д. Обнаружив те же эффекты эмоционального и рационального убеждения, несмотря на все изменения, мы сможем более уверенно говорить о том, что тот или иной результат действительно обусловлен характером обращения. И наоборот, если бы нам не удалось воспроизвести изначально полученные результаты, это означало бы, что параметры процедуры, считавшиеся несущественными, в действительности не так уж несущественны.

Когда сверхстандартизация становится проблемой в исследовании психологии развития? Пожалуй, чаще всего в случаях, аналогичных тем, которые описали Кзмпбелл и Стэнли: когда все данные собирает один экспериментатор. В обзоре журналов по психологии развития (табл. 1.3) учитывалось в том числе и количество экспериментаторов, принимавших участие в исследованиях, в которых могли иметь значение характеристики экспериментатора. В 30 % отчетов из тех, в которых имелась подобная информация, указывалось на наличие одного экспериментатора; только в 22 % случаев количество экспериментаторов достигало четырех. Обратите внимание, что по меньшей мере 69 % статей при данном подсчете не учитывалось, поскольку в них не содержалась информация о количестве экспериментаторов; в действительности в 52 % отчетов вообще отсутствовала какая-либо информация об экспериментаторах.

Неудивительно, что исследования, проводимые одним экспериментатором столь распространены. Использование одного экспериментатора требует меньше расходов, меньше времени на подготовку и не связано с проблемой составления графика проведения исследования и подбора экспериментаторов. Каким бы заманчивым ни казался этот выбор, всегда помните о том, что если экспериментатор работает в одиночку, то становится константным элементом экспериментальной процедуры, элементом, который может влиять на результаты исследования. Совпадение результатов, полученных разными экспериментаторами, служит залогом внешней валидности исследования.

Некоторые систематические ошибки

Мы пришли к заключению, что недостаточная или чрезмерная стандартизация может создать определенные проблемы. В этом разделе будет рассмотрено еще несколько, теперь уже более специфических причин искажения валидности. При этом я ссылаюсь на работы Кэмпбелл и Стэнли (Campbell & Stanley, 1966), а также Куки Кэмпбелл (Cook & Campbell, 1979), выводы которых сведены в табл. 2.4. Мы проанализируем четыре специфические причины: инструментарий, систематическую ошибку при отборе испытуемых, фактор истории и реактивность.

Как отмечалось в главе 4, инструментарий — это фактор изменения физических инструментов измерения либо экспериментаторов и наблюдателей в ходе проведения исследования. Поэтому он попадает в категорию неудовлетворительной стандартизации: некоторый аспект процедуры, который должен быть неизменным, в Действительности изменяется в процессе исследования. Хотя в некоторых случаях изменения затрагивают инструментарий в буквальном смысле (например, секундомер, неисправно работающий в сырую погоду), чаще всего изменения касаются человека, выполняющего роль экспериментатора или наблюдателя. К примеру, в ходе исследования экспериментатор приобретает мастерство и уверенность при инструктировании испытуемых. Или наоборот, процесс работы утомляет и разочаровывает экспериментатора, и он начинает допускать небрежности. В любом случае, процедура, которую проходят первые испытуемые, будет отличаться от той, которую проходят следующие.

Наибольшее значение проблема инструментария приобретает тогда, когда изменения, происходящие в ходе исследования, смешиваются с одной из изучаемых независимых переменных. Рассмотрим исследование, в котором осуществляется сравнение успешности выполнения 1 -классниками и 2-классниками некой экспериментальной задачи. Исследователь решает протестировать большинство или всех 1-классников прежде, чем тестировать 2-классников. Для этого может быть множество причин: возможность работать только с одним учителем в одном кабинете, получение разрешения родителей только в одном классе, «нетерпение пойти поиграть* детей из одной группы, желание учителей, чтобы тестирование в их классе прошло как можно быстрее, и т. д. Однако исследователь, уступающий давлению факторов удобства, рискует упустить из вида потенциально значимый источник смещения. Если есть хоть какая-то вероятность изменения экспериментатора в ходе проведения исследования, различия между 1- и 2-классниками нельзя будет интерпретировать однозначно.

Вопрос инструментария встает не только при сравнении разных возрастных групп, но и при сравнении двух или более экспериментальных условий. Часто в исследовании с несколькими условиями легче всего сначала собрать данные для одного условия, а затем — для другого, поскольку в этом случае в одном сеансе за-действуется только один набор материалов и методик. Однако вновь цена удобства — возможное смешение. Лучше, если бы время, когда проводится тестирование в одних экспериментальных условиях, примерно соответствовало времени, когда проводится тестирование в других экспериментальных условиях.

Есть и еще один источник систематических ошибок в ситуации, когда переход к другому экспериментальному условию происходит только после завершения работы с предыдущим. Это систематические ошибки, обусловленные повсеместным требованием получения родительского разрешения на проведение практически любого исследования с детьми. Допустим, исследователь разослал по домам детей одного из классов бланки разрешений. 15 бланков вернулись незамедлительно, и эти 15 детей тестируются в условиях 1. Неделю спустя были возвращены еще 15 бланков, и эти дети тестируются в условиях 2. В этом случае валидность может исказить (помимо фактора инструментария) систематическая ошибка при отборе. Вполне вероятно, что родители, заполнившие бланки незамедлительно, отличаются от тех, кто затягивал процедуру. Тогда и дети из обеих групп, скорее всего, будут различаться независимо от изменения условия 1 на условие 2.

Необходимость предотвращения смешения факторов возраста или экспериментальных условий со временем тестирования подтверждается еще одним фактом. Как бы ни были постоянны поведение экспериментатора и процедуры, в ходе исследования могут изменяться другие потенциально значимые факторы. Это хорошо известно любому исследователю, который хоть раз пытался протестировать школьников накануне праздника или просто днем в пятницу. Исследование — это лишь одно из множества событий в жизни испытуемых, и необходимо позаботиться о том, чтобы это множество событий не привело к смешению при каком бы то ни было сравнении.

От сказанного выше легко перейти к рассмотрению переменной, которая в работах Кэмпбслл и Стэнли (1966) названа историей. В том смысле, в котором этот термин употребляют Кэмпбелл и Стэнли, история связана с вопросом, который мы только что затронули: с влиянием внешних по отношению к исследованию событий на результат этого исследования. Особое значение данная проблема приобретает в планах «претест-поеттест», в которых некое постороннее событие ведет к появлению альтернативного объяснения обнаруженных изменений. Допустим, мы изучаем отсроченное удовлетворение желания, то есть способность детей отказываться от немедленного получения небольшой награды ради получения через некоторое время чего-то более привлекательного (исследование Паттерсон и Картер (Patterson & Carter, 1979), кратко описанное в главе 2, направлено на изучение именно этого понятия). В нашем исследовании ребенок стоит перед выбором: получить одну конфету сразу или подождать до следующего дня и получить несколько конфет. Оценив способность детей к отсрочиванию удовольствия, мы вводим экспериментальное воздействие, направленное на развитие этой способности. Экспериментальная программа длится всю вторую половину октября, а повторное тестирование осуществляется в начале ноября. Мы обнаруживаем, что после прохождения экспериментальной программы детям легче устоять перед соблазном немедленного получения сладостей. Является ли это подтверждением эффективности наших действий? Необязательно, если учесть, что на один из дней между первой и второй проверкой выпадает Хэллоуин, а следовательно, и море сладостей. Имеет место смешение экспериментального воздействия и фактора истории, которое затрудняет интерпретацию результатов.