Лекции по юнговской типологии: Подчиненная функция. Чувствующая функция

В своей книге "Воспитание на примерах искусства" (London, 1943) Герберт Рид связывает восемь психологических типов с различными художественными стилями. Он считает, что экстравертное чувство тяготеет к декоративному искусству, а интровертное чувство — к образному. Здесь мы снова сталкиваемся с зарождением нового клише: по сравнению с интровертным чувством, которому доступно творческое воображение, экстравертное чувство описательно, поверхностно, лишено глубокого содержания, его занимает только игра света и формы. При этом мы забываем о том, что архетипически управляемое воображение может создавать стереотипы, а в то же время декоративное искусство дает нам образцы великолепных произведений, ему не нужно следить за интригой, он извлекает ее из игры актеров, из эстетики картины, ее этического содержания, того, как оно соотносится с содержанием его собственной жизни. Для того чтобы просмотр фильма не стал для него пустой тратой времени, фильм должен дать чувствующему зрителю материал для работы его собственной чувствующей функции; иначе он окажется лишенным своего способа пребывания в этом мире и будет чувствовать себя неуютно.

Людям других типов необходимость все оценивать может показаться невероятно скучной. Чувствующий же человек, кажется, не способен просто получать впечатления или наблюдать за происходящим; он обязан высказывать свое суждение и тем самым вовлекаться в оцениваемые им события. Чувствующему типу просто необходимо описывать своего соседа как "милую даму с пятого этажа" или как "противную маленькую ночную шпионку", или как "чудаковатую женщину-аналитика", и т. п. Его описания перегружены комментирующими прилагательными, дающими оценки: «нравится» или "не нравится", «хороший» или «плохой». Но та соседка с пятого этажа на самом деле вовсе не ужасна, не безобразна, не мила, не напыщенна — вернее, она обладает всеми этими качествами, равно как и многими другими. Высказав свое суждение, чувство как бы раскладывает вещи по местам, после чего к ним уже можно не возвращаться. Таким способом чувствующие типы останавливают дискуссию, так как, дав оценку, они прекращают психологическое наблюдение. Как только процесс оценки завершен, дело закрывается. Иногда, из-за стремления чувствующих типов оставаться на выбранной позиции, они кажутся ограниченными, хотя в действительности здесь сказывается отсутствие гибкости в оценках. Люди такого типа весьма доверяют своей чувствующей функции и ее оценкам и преданы установленным на основании этих оценок взаимоотношениям. Оценив объект и определив свое отношение к нему, чувствующий тип сразу же обрывает поток наблюдений и восприятии посредством иррациональных функций. Такие люди не меняют свои мнения; они всегда остаются преданными своим друзьям и смиряются с любыми их недостатками; ведь отношения к друзьям уже определены, и их достоинства не подлежат сомнению. Поэтому они действительно склонны к консерватизму, как это было подмечено в статье Манна, Зиглера и Осмонда, о которой упоминалось выше.

Еще одно клише касается искренности и прямоты чувствующих типов. Считается, что людям, лишенным развитого чувства, нельзя доверять: у них нет системы ценностей, они склонны к метаниям из стороны в сторону и даже к предательству. С другой стороны, распространено мнение, что чувствующие типы прекрасно умеют налаживать взаимоотношения и направлять чувства других по нужным каналам. Однако дифференцированное чувство чувствующих типов может отрешиться от всего этого и быть полной противоположностью честности и прямоте. Более того, чувствующие типы совсем не обязательно требуют чего-то от других. Считая своей основной целью сохранение собственной ауры доброжелательности, они готовы поддержать или притормозить что угодно, без разбора. Они успокаивают волнения и внушают людям, испытывающим душевные терзания, что "на самом деле, все это не так уж важно", гасят панику, истерику и все, что вмешивается в созревающее либидо, пытающееся вырваться наружу в форме возбуждения.

Мы должны осознавать, что "быть человечным" — означает не только иметь человеческие чувства, но и следовать идеям гуманизма и духу человечности. Когда чувствующим типам угрожают идеи, смысл которых они не способны понять и которые, соответственно, не могут принять, они ведут себя, руководствуясь антидуховным началом, сообразуясь с Ungeist (бездуховностью) и подавляя человечность во имя своего чувства. Но ведь думать, размышлять, пользоваться интуицией, воспринимать — не менее важно, чем чувствовать; и то, что мы называем «человечным», созидается не только чувством.

Существует еще один взгляд на чувствующую функцию, достойный рассмотрения. Мы привыкли соотносить типы или с экстравертной, или с интровертной установками. В рамки такого противопоставления мы помещаем и чувствующую функцию. Но прежде чем рассмотреть эти две противоположности, предположим, что существует единая чувствующая функция, не разделяющаяся на две. Кроме того, предположим, что в реализации чувствующей функции всегда проявляются и интровертные, и экстравертные чувства. Другими словами, возможно, что чувствующая функция никогда не действует целиком в одном направлении, а характеризуется определенной амбивалентностью.

Находясь в компании друзей или готовясь к публичному выступлению, мы часто испытываем чувства одновременно на двух уровнях: например, взволнованность и сдержанность. Было бы несправедливым назвать одну из сторон этой амбивалентности «шизоидной» или вытеснить ее в тень, или в аниму(с). Предпочтительнее ли вообще быть всесердечным «wholehearted», нежели узко непривлекательным в своем рациональном устремлении «singleminded»? Оказавшись в обстановке, где разгораются страсти, обе стороны нашей чувствующей функции часто проявляются одновременно, выявляя ее архетипический уровень: печаль и веселье, желание и отвращение, любовь и ненависть часто сочетаются в самых близких взаимоотношениях и в одно и то же время. Почему же подобное не может происходить с интроверсией и экстраверсией? Разве не может функция одновременно и интровертировать, и экстравертировать? Разве я не могу наблюдать и размышлять в одно и то же время?

У людей с дифференцированной чувствующей функцией обе ее составляющие части работают в полной гармонии. Я думаю, что «холодность», часто приписываемая чувствующим типам, является следствием гармонии между их отношением к объективно сложившейся ситуации и собственными внутренними субъективными оценками. Холодность — это просто умение управлять своими эмоциями, которые у многих из нас иначе вылились бы в ярость. Мы жертвуем адаптацией, чтобы остаться верными своим чувствам, или поступаемся своими ценностями, чтобы соответствовать общим стандартам. Но это не относится к людям с дифференцированной чувствующей функцией! Такой человек, обладая превосходной адаптацией, может даже совершить безнаказанное убийство и при этом не лгать самому себе: ведь интровертная часть его чувствующей функции поддерживает в нем полное согласие с его ценностями. Человек другого типа с односторонней функцией (экстравертной или интровертной), пережил бы моральный кризис и рассматривал совершенное преступление с экзистенциальных позиций чести, искренности, истины и т. д. Чувствующий же тип просто переваривает внутри себя внешние аспекты своих действий, оценивает в соответствии с существующими условиями их необходимость и уместность, руководствуясь своей главной целью — поддержанием налаженных связей.

Экстравертную чувствующую функцию не следует путать с персоной. Хотя у Юнга обе эти категории связаны с процессом адаптации, экстравертное чувство является функцией личности. Оно характеризует способ действий и может быть выражением индивидуального стиля. С помощью этой функции личность формирует ценности и адаптируется к ним различными способами, которые могут быть высоко дифференцированными, индивидуальными и оригинальными.

С другой стороны, персона является одним из основных архетипов психического, соотносящимся со способом, посредством которого сознание отображает общество. Таким образом, строго говоря, у Юнга понятие персоны не соотносится с чем-то индивидуальным. Формирование персоны означает формирование отображения коллективного консенсуса. Заключенный или наркоман, или отшельник, или генерал могут обладать сформировавшейся персоной, если стиль и форма их поведения совпадают с соответствующими коллективными паттернами поведения. Эти паттерны — архетипические. Чувствующая функция может иметь мало общего, или вообще не иметь ничего общего с такой адаптацией, поскольку человек может быть прекрасно связан с коллективом посредством мышления, интуиции и ощущений. Короче говоря, в классической теории персона представляет собой коллективный способ исполнения определенной роли в этом мире; чувствующая же функция является индивидуальным инструментом самоутверждения.