Посмотри на себя, маленький человек!

Позже я встретил тебя снова, тогда ты был маленьким судьей в Бронксе. Ты имел большие амбиции и неопределенное буду щ ее. Ты состряпал дело на том основании, что в моей библиотеке есть книги Ленина и Троцкого. Ты не знал, для чего существуют библиотеки, маленький человек. Я прямо в глаза сказал тебе тогда, что у меня также имеются книги Гитлера, Будды, Иисуса, Гете, Наполеона и Каза к овы и объяснил, что изучая эмоциональную одержимость исследователь должен быть знаком с различными точками зрения и рассматривать свой предмет под различными углами. Это было новостью д л я тебя, маленький судья. "В тюрьму его! Он фашист! Он презирает народ!" Ты не "народ", маленький человек. Ты тот, кто презирает народ, поскольку ты работаешь не для того, чтобы поддерживать его права, а для того, чтобы поддерживать свою карьеру. И об этом тебе уже многократно говорили великие люди. Но ты даже никогда не читал их произведений, маленький человек, я уверен в этом. Я выказываю уважение к людям, которым говорю правду, подвергая их при этом опасности. Я мог бы играть с тобой в бридж или отпускать глупые шутки. Но я не сяду с тобой за один стол. Ты, бедный защитник Декларации Независимости.

"Он троцкист! В тюрьму его! Вредный красный, он возбуждает людей!"

Успокойся, маленький человек. Я не возбуждаю людей, я стараюсь возбудить твою уверенность в собственных силах и человечность. Но ты не можешь согласиться с этим, поскольку ты хочешь делать карьеру и набирать голоса на выборах или стать окружным судьей или вождем мирового пролетариата. Твоя справедливость и твое руководство, маленький человек, есть ничто иное, как веревка на шее человечества. Что ты сделал с великим Вудро Вилсоном? Для тебя, если ты судья из Бронкса, он был "сумасшедшим идеалистом"; если ты будущий вождь мирового пролетариата — "капиталистическим кровопийцей". Ты убил его, маленький человек, убил своим безразличием, своими глупыми разговорами, своим страхом перед собственной надеждой.

Ты и меня почти убил, маленький человек! Помнишь мою лабораторию десять лет назад? Я взял тебя на работу в качестве ассистента. Ты был безработным. Кое-кто порекомендовал тебя как выдающегося социалиста, члена правящей партии. Ты получал хорошее жалование и был свободен в самом широком смысле этого слова. Я приглашал тебя на все конференции, потому что верил в тебя и твое "задание". Помнишь, маленький человек, что случилось потом? Свобода ударила тебе в голову. День за днем я видел как ты праздно слоняешься по институту с трубкой во рту и ничем другим не занимаешься. Почему ты не работал? Я не мог этого понять. По утрам, когда я приходил в институт, ты вызывающе дерзко ждал, когда я с тобой поздороваюсь. Мне нравится здороваться с людьми первым, маленький человек. Но когда кто-то ждет, что я с ним поздороваюсь, это сердит меня. Ты делал так потому, что с твоей точки зрения, я был для тебя "начальником" и работодателем. Я позволил тебе злоупотреблять своей свободой еще несколько дней. Затем я побеседовал с тобой. Ты слезно признался, что не можешь вписаться в новые условия работы. Ты не привык к свободе. На предыдущем месте работы тебе запрещалось курить в присутствии начальника; тебе разрешалось говорить только тогда, когда к тебе обращались, будущий ты лидер мирового пролетариата. А теперь, когда ты получил настоящую свободу, ты стал вести себя дерзко и вызывающе. Я понимал тебя, поэтому не стал увольнять. Потом ты уволился сам и рассказал нескольким страдающим от полового воздержания судебным психиатрам о моих опытах. Ты был тайным осведомителем, одним из тех презренных лицемеров, которые развязали тогда газетную кампанию, направленную против меня. Вот таким ты становишься, маленький человек, когда тебе дают свободу. Но, в данном случае, вопреки твоим намерениям, твои преследования продвинули мою работу сразу на десять лет вперед.

Видя все это я прощаюсь с тобой, маленький человек. Я не буду больше служить тебе, я отказываюсь заботиться о тебе, иначе ты медленно и мучительно сведешь меня в могилу. Ты не сможешь сопроводить меня туда, куда я направляюсь. Ты бы напугался до смерти, если бы узнал, как много приготовила тебе судьба, поскольку ты, вне всяких сомнений, скоро унаследуешь землю, маленький человек. Мое далекое уединение — это часть твоего будущего. Но сейчас я не хочу путешествовать вместе с тобой. С тобой, может быть, и неплохо проехаться в автомобиле в клуб, но только не туда, куда собираюсь я.

"Убить его! Он презирает цивилизацию, которую построил я, маленький человек с улицы. Я свободный гражданин свободного демократического государства. Урааааа!"

Ты никто, маленький человек! Никто во всех отношениях! Не ты построил эту цивилизацию, ее построили несколько твоих наиболее порядочных хозяев. Даже если ты строитель, ты не знаешь, что ты строишь. Если я или кто-нибудь другой говорили тебе: "Возьми на себя ответственность за то, что ты строишь." Ты называл меня предателем пролетариата и отправлялся в стаде к Отцу Всего Пролетариата — он-то никогда не говорил тебе такого.

Ты не свободен, маленький человек, и не имеешь ни малейшего представления о том, что такое свобода. Ты не знаешь как жить в условиях свободы. Кто привел чуму к власти в Евро п е? Ты, маленький человек! А в Америке? Вспомни Вилсона!

"Послушайте его! Он обвиняет меня, маленького человека! Кто я есть? Какова моя возможность вмешаться в Дела Президента Соединенных Штатов? Я выполняю свои обязанности и выполняю приказы. Я не сую свой нос в дела политиков."

Когда ты вталкивал тысячи мужчин, женщин и детей в газовые камеры, ты только выполнял приказ. Это так, не правда ли, маленький человек? А ты был настолько невинен, что даже не знал, что такие вещи происходят? А ты всего лишь мальчик на побегушках, мнение которого никого не интересует, да у тебя его и не было, мнения-то. И, в любом случае, кто ты такой, что тебе следует вмешиваться в дела политиков? Я знаю, знаю! Я слышал все это много раз. Но тогда я спрошу, почему же ты не работаешь молча, когда мудрый человек предлагает тебе и только тебе быть в ответе за то, что ты делаешь, или пытается уговорить тебя не бить своих детей, или уговаривает тебя прекратить подчиняться диктатору? Что случается с твоими обязанностями тогда, невинный ты исполнитель? Нет, маленький человек, когда говорит правда, ты не слушаешь. Ты воспринимаешь только бахвальство и обещания а потом кричишь "Ура !". Ты труслив и жесток, маленький человек; ты не осознаешь своего истинного долга, состоящего в том, чтобы быть че л овеком и защищать человечество. Ты так плохо изображаешь мудрого человека, зато прекрасно справляешься с ролью бандита. Твои фильмы и радиопрограммы переполнены насилием.

Ты протащишь себя вместе со своей низостью и убожеством через века, прежде чем станешь хозяином самому себе. Я прощаюсь с тобой с тем, чтобы более эффективно работать для твоего будущего, потому что когда я буду далеко, ты не сможешь убить меня, а в том, что касается моих работ, то ты скорее оценишь их на расстоянии, чем вблизи. Ты презираешь все, что находится рядом с тобой! Поэтому ты и возносишь своих пролетарских генералов и маршалов на пьедесталы, а потом, какими бы презренными они ни были, ты начинаешь испытывать к ним уважение. Вот почему великие люди избегают тебя с начала истории человечества.

"Это мания величия! Этот человек определенно буйно помешанный!"

Я знаю, маленький человек, ты очень скор на такие диагнозы, когда тебя не устраивает правда. Себя-то ты считаешь "нормальным"! Ты изолировал лунатиков, и в мире остались только нормальные люди. Кого же тогда обвинять во всем? Конечно же не тебя; ты лишь выполняешь свои обязанности, да и кто ты такой, чтобы иметь собственное мнение. Я знаю, тебе не стоит этого повторять. Не о тебе я беспокоюсь, маленький человек! Но когда я думаю о твоих детях и о том, как ты изгоняешь из них жизнь, чтобы сделать их "нормальными" как ты сам, я почти хочу вернуться к тебе и сделать все, на что способен, чтобы предотвратить твое преступление. Но я также знаю, что ты подготовился к отражению моих действий. Твое оружие — указание членов комиссии по образованию и воспитанию детей.