Лекции по общей психологии

Проследив на ребенке ступени формирования сен-сомоторного интеллекта и предметно-действенного мышления, мы увидели, что в принципе все начинается с включения звена обратной афферентации. Чтобы не запутаться в абстракциях, проследим, как происходит здесь развитие психической деятельности, на каком-нибудь простом примере.

Так, мы видели, что формирование сосательного навыка происходит сначала на основе случайного попадания пальчика ребенка в рот. Эта схема «доставки в рот» соединяется затем благодаря подкреплению (приятному ощущению) с рефлекторной схемой хватания.

В таком виде («хватай-тащи-суй в рот-соси») схема становится применимой не только к пальцам, но и к другим предметам окружающего мира. Однако, в отличие от пальца, ожидаемый результат эта схема дает применительно не ко всем предметам. С одними она обеспечивает успех, с другими нет. Происходит это, в частности, потому, что до одних предметов можно дотянуться, а до других нельзя. Могут быть, конечно, и другие причины. Например, предмет близок, но закреплен, тяжел, не является твердым (например, вода), не является вообще отдельным предметом (например, пятно на стене, рисунок в книге) и т.д. Но мы остановимся на одном случае: вещь слишком далека.

Итак, теперь весь мир распадается для младенца на Две категории вещей. С одними (близкими) схема «хватай-тащи-соси» дает ожидаемый результат. С другими (удаленными) не дает его.

Чтобы успешно применять схему, младенцу надо научиться различать эти две категории вещей. В дело вступают механизмы сенсорной дифференцировки (см. лекцию 4). И вот, среди ощущений, которые получаются от вещи, начинают выделяться сенсорные признаки, которые сообщают о том, достижима ли вещь для хватания или нет. Иначе говоря, в ощущениях от любой вещи начинают выделяться сенсорные признаки, сообщающие о ее удаленности (например, размер, перспективное сокращение, заслонение другими предметами и т.д.). Каждая вещь начинает восприниматься в терминах ее удаленности в пространстве. Это значит, что сложилась сенсомоторная схема пространства, и она управляет восприятием мира, а через него — действиями (хватать или не хватать).

Зафиксированные в этой схеме чувственные признаки удаленности обнаружены через действия. После этого все переворачивается и уже, наоборот, обнаружение этих чувственных признаков у вещи запускает в отношении ее определенные действия. Практическое действие и чувственное отражение, движение и ощущение идут, так сказать, рука об руку, друг другом управляя и друг в друге отражаясь. Сенсомоторная схема выступает поэтому не как соединение сенсорного отражения и моторного действия, а как переход ощущений в реакции, реакций — в действие, действий — в восприятие, восприятий в ответную деятельность и т.д.

Этот кольцевой принцип перехода объективного в субъективное, и обратно, субъективного — в объективное, перехода внешнего предметного действия во внутреннее отражение обнаруженных свойств предметов, и обратно, зафиксированных мозгом свойств реальности — в текущую структуру поведения организма составляет главную тайну психической деятельности, главный способ формирования психикой объективных отражений действительности, главное средство формирования мозгом все более высоких уровней психической деятельности. Изображение змеи, кусающей свой хвост, не только древний, но и гениальный символ мудрости природы. Ее девиз, ее знамя, ее душа — кольцевые процессы, в которых следствие становится причиной, а причина — следствием, в которых управляющее становится управляемым, а бывшее управляемое обретает власть управлять, в которых объективное становится субъективным, а субъективное — объективным, в которых действие рождает мысль, а мысль рождает новые невиданные творческие действия.

Поэтому не будем относиться к предметно-действенному мышлению пренебрежительно. Не будем его третировать как низшую, «животную» форму мышления. И у взрослых все начинается с него. Чтобы понять мир, надо сначала его увидеть, надо в пестром потоке поступающей чувственной информации обнаружить предметы, пространственные отношения, отношения во времени, объективные свойства вещей и т.д. «От живого созерцания, к абстрактному мышлению и от него к практике» — таков гениально сформулированный В.И. Лениным путь всякого познания реальности. А оно — исходное «живое созерцание» есть как раз продукт предметно-действенного мышления. Ведь именно предметно-действенное мышление организует, как мы видели, хаотический поток ощущений, поступающих извне (и изнутри), в упорядоченное восприятие действительности такой, какой мы ее видим. Скромное, незаметное, невидимое, оно неустанно работает, давая нам тот «очевидный» мир, который затем уже исследуют другие формы познания, горделиво присвоившие себе наименование высших.

ЛЕКЦИЯ XVIII

р»а«»

ПРЕДСТЙВЛСНИП

Вторая ступень образного отражения. Виды представлений. Свойства и структура представлений.

Сущность и функции представлений. Смысл и семиотические отношения. Имитация и чувственное моделирование. Формирование представлений

Итак, в предыдущих лекциях мы рассмотрели перцептивный уровень отражательной деятельности психики и отвечающие ему структуры переработки информации (сенсомоторный интеллект). Выражаясь в восприятии и практически-действенном мышлении, они обеспечивают более глубокое познание объективной реальности и более высокую ступень организации поведения, чем сигнальное отражение. В частности, они обеспечивают адаптирующееся поведение, т.е. гибкое приспособление к объективным свойствам окружающей среды.

Однако, для адаптирующего поведения такой уровень отражательной деятельности уже недостаточен. Чтобы приспособить окружающий мир к своим нуждам, надо его изменить определенным образом. Но для этого мало правильно воспринять его свойства и подчинить им свое поведение. Надо создать что-то новое, чего нет еще в окружающем мире, что не воспринимается в данный момент. Иными словами, действия индивида должны управляться образом желаемого будущего.

Но где находится этот образ? Ясно, что пока соответствующие предметы не созданы, их образ может находиться только в голове. Следовательно, для продуктивной деятельности и прежде всего для трудовой деятельности необходима способность воссоздавать в голове образы предметов (явлений), которые в данный момент не воспринимаются, и умение регулировать свои действия этими образами. Такие психические образы предметов и явлений, которые в данный момент не воздействуют на органы чувств или вообще отсутствуют в окружении индивида, называют представлениями. Использование представлений для целесообразного регулирования поведения, для решения практических и познавательных задач, встающих перед индивидом, именуют образным мышлением.

Рассмотрим сначала представления. Выше мы, так сказать, логически доказали, что они должны существовать. Но существуют ли они действительно? Вопрос этот не бессмыслен. Ведь представления по самому определению существуют только в голове, только в сознании человека. Их невозможно объективно наблюдать. Их существование невозможно объективно проверить.

Исходя из этого, некоторые психологи вообще отрицали существование представления. Например, французский психолог Мутье писал: «Представление невозможно определить; оно ускользает от всякого анализа, от всякой реальности; оно не существует. Мы категорически отрицаем существование представления». Точно также отрицают существование представлений в связи с невозможностью объективно их наблюдать и регистрировать большинство бихевиористов.

При всей внешней убедительности доводов против существования представлений или, по крайней мере, против возможности их объективно наблюдать и исследовать, эти доводы ошибочны. Неверно, что представления нельзя объективно наблюдать, что их существование невозможно объективно установить и доказать. Возьмем хотя бы такую вещь, как портрет, нарисованный художником по памяти. Нет никакого сомнения, что портрет это вещь, которую можно объективно наблюдать и исследовать. Но откуда она взялась? Откуда взялся тот образ, который зафиксирован художником на портрете? Ответ возможен единственный: раз оригинала в момент рисования перед художником не было, значит образ, зафиксированный на портрете, взят из головы. Значит в портрете мы имеем, так сказать, реализацию того образа, который существовал во время рисования лишь в сознании художника, и, соответственно, можем этот образ исследовать и изучать.