Тайны веков. Сборник.

Ни одной мелочи, ни одной случайности, все расписано, учтено.

Но быть справедливыми так уж быть справедливыми. Кратчайший путь из Коломны на Куликово поле лежал через Рязань. Димитрий не пошел на Рязань, но оттого ли, что Олег был его тайным союзником? Дружина Олегова не представляла опасности для Димитрия, но марш-бросок на Рязань мог заставить Олега податься в объятия Мамая. Есть и еще одна причина, заставившая русских двинуться из Коломны долиной Оки. Когда русская рать 30 августа форсировала Оку, она находилась от места будущего сражения в 125 километрах- Ягайло и Олег — примерно в 115 — на равном удалении от Димитрия. Ближе всех находился к Куликову полю Мамай. Решив разгромить в первую очередь самого сильного противника, московский князь не мог не предусмотреть возможности того, чтоб его действия разобщили Мамая и Ягайлу и не дали возможности им соединиться. Не сомневаюсь, что, узнав о маршруте войск Димитрия, Ягайло оказался перед фактом возможного столкновения с ним лицом к лицу. Это-то и заставило его действовать выжидательно, что оказалось на руку московскому князю и полностью деморализовало Ягайлу. А за свой левый фланг Димитрий мог не опасаться: не Олеговой дружине было сейчас с ним тягаться,

Но если вернуться к традиционной точке зрения на недоброчтимого Олега, чтоб понять, почему он в сентябре 1380 года отсиживался в Переславле-Рязанском, то, поняв, нельзя не простить. Хотя силы Олега были скудны, трусом он не был; отчего ж беспокойный князь оцепенел вдруг в странном бездействии?

Как уже было сказано, прозрел Олег: на Мамая рать движется общерусская. И не разорение несет она рязанской земле, но достоинство. Не тогда ли и стал князь Олег пособником Димитрия, когда защемило его душу величием общерусского подвига? И в этом-то и заключалась замечательная нравственная победа стойкого князя Димитрия и мудрого чернеца Сергия, в этом глубина их стратегического политического расчета. Вспомним-ка Гоголя: «Но у последнего подлюки, какоз он ни есть, хоть весь извалялся он в саже и в поклонничестве, есть и у того, братцы, крупица русского чувства. И проснется оно когда-нибудь, и ударится он... об полы руками, схватит себя за голову, проклявши громко подлую жизнь свою... >

Князь Олег подлецом не был, и жила в нем крупица русского чувства. Так кого же он предал? Не Мамая же — врагов земли своей предать нельзя.

И не Ягайлу: немыслимо предать сообщника по скудоумному сговору, того, что сам готов предать тебя первым, что Ягайло объективно и сделал, отказавшись от участия в битве.

Не Димитрия и русских воинов: на поле Куликовом Олег не воевал против них, какими б причинами это ни было б вызвано.

Но один человек, коего предал Олег Рязанский, есть. И человек этот — сам он, Олег, удельный князь. Пройдут годы, сын его женится на дочери князя Димитрия, а внук в 1456 году, умирая, по словам летописи, «княжение... свое рязанское и сына своего Василия» прикажет московскому князю Василию II.

Это-то и видел Олег, сидя в Рязани, — то, что не распознал Мамай с Красного Холма, из своей ставки: через Дон-то переправлялись полки последнего великого князя Древней Руси; а когда над кроткой Непрядвой расползся медленный утренний туман, чермное великокняжеское знамя реяло уже над войсками первого государя нарождающейся России.

Одна эпоха сменила другую, здесь, 8 сентября 1380 года, пали в бою за отчизну первые великороссы, те самые, о национальной гордости которых спустя пять веков напишет В. И. Ленин. Те самые, о которых писал, как и о героях войны 1812 года, при посещении Ясной Поляны Л. И. Брежнев, потому что и участников Куликовской битвы сближают с советскими людьми «...высокие чувства патриотизма и геройства, один и тот же дух правды и справедливости, готовность отдать жизнь за честь и независимость Родины».

И день этот навсегда с нами, день рождения современного русского народа; недаром в годину недавних нелегких испытаний Верховный Главнокомандующий назвал Димитрия Донского нашим великим предком.

Так кого, повторим наш вопрос, предал Олег? Себя? Старую Русь во имя новой? Мелкие постыдные дрязги ради искупления исконной, вековечной, общенародной мечты? Честь ему и хвала ему, какие б слезы ни текли из его глаз в день Куликовской битвы.