Голографическая Вселенная

Согласно Шри Ауробиндо, истинная форма этих существ — «чистая вибрация». В своем двухтомном сочинении «О Йоге» он даже говорит о способности существ появляться то в неком образе, то в виде вибрации вполне в духе корпускулярно-волнового дуализма, обнаруженного современной наукой. Шри Ауробиндо также отмечал, что в этой светоносной области человек не получает информацию по кусочкам, а поглощает ее «огромными массами», в одно мгновенье охватывая «всю протяженность пространства и времени».

Действительно, многие из утверждений Шри Ауробиндо неотличимы от выводов Бома и Прибрама. Он говорил, что большинство человеческих существ обладает «ментальным экраном», который мешает видеть дальше «материального занавеса»; но тот, кто научился заглядывать за этот занавес, видит, что все состоит из «вибраций света различной интенсивности». Он утверждал, что сознание также состоит из различных вибраций и вся материя в каком-то смысле сознательна — иначе ни один йог не мог бы передвигать предметы с помощью мысли, поскольку отсутствовал бы контакт между ним и предметом.

Ближе всего с теорией Бома согласуются замечания Шри Ауробиндо относительно полноты и фрагментации. Согласно Шри Ауробиндо, в «великом светоносном царстве Духа» прежде всего становится очевидным то, что любое разделение — иллюзия: все вещи изначально взаимосвязаны и представляют собой одно целое. Этот факт он неоднократно подчеркивает в своих трудах и утверждает, что «закон фрагментации» проявляется все более отчетливо при спуске с высших вибрационных уровней на низшие уровни. Мы дифференцируем вещи, поскольку существуем на низкой вибрации сознания, и именно наше пристрастие к фрагментации удерживает нас от полноты сознания, любви и радости бытия — состояния, которое на высших уровнях вполне привычно.

Подобно Бому, который уверен в том, что во вселенной, природа которой изначально целостна, не может быть беспорядка, Шри Ауробиндо уверен, что то же справедливо и для сознания. По его мнению, если бы хоть одна точка вселенной была полностью лишена сознания, тогда и вся вселенная была бы лишена сознания; и если мы считаем, что камешек, лежащий у края дороги, или песок, забравшийся к нам под ноготь, лишены жизни, наше восприятие иллюзорно и обусловлено только нашей сомнамбулической привычкой все дифференцировать, разграничивать и разделять.

Как и в случае Бома, провидческое понимание Шри Ауробиндо целостности вселенной привело его к концепции относительности истины и условности разделения единого голографического потока на «вещи». Он настолько проникся этой идеей, что увидел искажения, возникающие при попытках свести вселенную к абсолютным фактам и незыблемым доктринам; в результате он восстал даже против религии и посвятил свою жизнь утверждению истинной духовности, происходящей не из какой-либо духовной организации или церкви, а из самой природы. Он писал:

«Мы должны не только порвать силки ума и чувств, но избежать и других силков — не поддаться соблазну стать мыслителем, теологом и основателем церкви, не попасть в тенета Мира и в рабство Идее. Все это находится внутри нас, ожидая того, чтобы заключить Дух в форму; но мы должны всегда идти за пределы, всегда отрекаться от меньшего для большего, от конечного ради Бесконечного; мы должны быть подготовлены к тому, чтобы следовать от озарения к озарению, от переживания к переживанию, от одного состояния души к другому… Мы не должны также привязываться даже к тем истинам, которые мы считаем самыми надежными, ибо они есть не что иное, как формы и проявления Невыразимого, которое отказывается ограничить себя какой-либо формой и каким-либо проявлением» (51) [91].

Но если космос на самом деле не есть застывший образ, если он в реальности — перемешанные многоцветные вибрации, то что же тогда то, что мы видим? Что собой представляет физическая реальность? По выражению Шри Ауробиндо, это просто «масса постоянного света» [92].

Освоение Бесконечности

Картина запредельной реальности, обрисованная ПЛВ-субъектами, характеризуется удивительной логической согласованностью и подтверждается свидетельствами многих известных мистиков. Интересно, что, хотя тонкие уровни реальности и кажутся необычными для жителей «развитых» стран, для так называемых примитивных народов они представляют собой вполне обычные и знакомые территории.

Например, д-р Нандишвара Найаке Теро, антрополог, долго живший среди аборигенов Австралии и их изучавший, указывает на концепцию dreamtime, или «спящего времени», — той обители, которую посещают австралийские шаманы, входя в глубокий транс. Оказывается, эта область вполне идентична сфере трансцендентного бытия, или потустороннего мира, как он описан в западных источниках. Это обитель, куда человеческий дух уходит после смерти. Как только шаман попадает в эту область, он может разговаривать с умершими и мгновенно подключается ко всему знанию. В этом измерении время, пространство и другие ограничения земной жизни исчезают, здесь надо учиться жить по законам вечности. Поэтому австралийские шаманы часто называют жизнь в потустороннем мире «освоением вечности» [93].

Холгер Кальвейт, немецкий этнопсихолог, доктор психологии и антропологии, идет еще дальше. Как эксперт по шаманизму, занимающийся исследованием феномена ПЛВ, Кальвейт указывает, что описания этой обширной и многомерной области содержатся практически во всех мировых шаманских традициях; там мы находим информацию о прошлых инкарнациях, о высших духовных существах, обучающих и направляющих, о материализации пищи, о неописуемо прекрасных долинах, лесах и горах и т. п. Способность путешествовать в запредельную область является, по сути, одним из универсальных требований при посвящении в шаманы, причем очень часто эта способность возникает после опыта клинической смерти. Например, у племен американских индейцев оглала-сиу и сенека, у сибирских якутов, южно-американских гуахиро, народа зулу, кенийских кикую, корейских му-дан, жителей индонезийских островов Ментавай и эскимосов карибу имеется множество историй, когда люди, испытавшие тяжелые болезни, становятся шаманами, которым открыт доступ в запредельную область.

В отличие от западных ПЛВ-субъектов, для которых подобный опыт является совершенно неожиданным, шаманы, по-видимому, обладают гораздо большими знаниями о тонких сферах и способны возвращаться в них вновь и вновь. Почему? Кальвейт уверен в том, что такой опыт составляет повседневную реальность для этих культур. В то время как наше общество подавляет любые мысли о смерти и умирании, убирает любые мистические элементы из реальности, описывая ее исключительно в материалистических понятиях, племенные народы до сегодняшнего дня контактируют с психической природой реальности. Поэтому, по мнению Кальвейта, они лучше понимают правила, которыми управляются внутренние миры, и способны гораздо лучше ориентироваться на их территориях [94].

Тот факт, что внутренние миры хорошо освоены представителями шаманской культуры, подтверждается антропологом Майклом Харнером, изучавшим индейцев конибо в перуанской Амазонии. В 1960 году американский музей естественной истории послал Харнера в годичную экспедицию для изучения народа конибо. Находясь среди этого племени, Харнер расспрашивал амазонских индейцев об их религиозных верованиях. Индейцы сказали ему, что, если он действительно хочет узнать об их религии, он должен выпить уже упоминавшийся галлюциногенный напиток «айяхуаска» — священное для шаманов «вино души». Выпив зелье, Харнер испытал внетелесный опыт (феномен ВТВ), во время которого путешествовал по уровню реальности, населенному божествами и демонами точь-в-точь из конибской мифологии. Он видел демонов с крокодильими головами. Он наблюдал, как «энергетическая субстанция» проснулась у него в груди и, вырвавшись наружу, полетела к какому-то кораблю; нос корабля напоминал дракона, а на палубе было множество египтян с птичьими головами; он почувствовал как бы медленно приближающуюся глухоту собственной смерти.