Управление войсками

После боя в лесу 3 октября 52–я дивизия передала один (163–й) пехотный полк и легкий артдивизион в подчинение 2–й армии, которая имела задачу окружить крупные силы русских в лесах на восточном берегу Десны в районе Брянска. Лишь через несколько недель 163–й полк и артдивизион вернулись в свое соединение.

Таким образом, к тому времени в составе дивизии оставались: разведывательный батальон с его кавалерийским, самокатным и моторизованным эскадронами; два пехотных полка, в каждом из которых имелось по самокатной роте; два легких и один тяжелый артиллерийские дивизионы; саперный батальон.

После боя в лесу дивизия, заняв отведенное ей место рядом с 13–м армейским корпусом 4–й армии, располагавшимся севернее, оказалась на южном крыле этой армии. На юге разрыв между 4–й и 2–й армиями продолжал увеличиваться. В то время как 2–я армия продолжала оставаться в районе Брянска, 4–я армия продвигалась вперед.

В указанном выше составе 52–я дивизия, постоянно ведя бои со слабым противником, продвигалась по грунтовым дорогам через лесной массив и к исходу дня 8 октября вышла к Сухиничам. Здесь вечером дивизия получила по радио следующий приказ командира 13–го корпуса:

«С востока к Лихвину подходит большая колонна противника (много кавалерии). Во второй половине дня 8 октября ее голова находилась в 25 км восточнее этого населенного пункта.

13–й армейский корпус 9 октября своей южной колонной пройдет через Калугу в направлении на Серпухов.

52–й дивизии выйти к Козельску и прикрыть коммуникации и тыл армии от воздействия противника».

Эта задача давала командиру дивизии завидную самостоятельность. Но я чувствовал, что при правильных действиях [158] противника для решения такой задачи необходимы войска, обладающие значительно большей подвижностью, чем та, которую имела моя дивизия.

Дивизия снова оказалась предоставленной самой себе. Южная колонна корпуса находилась в 25 км и все время от нее удалялась. Корпус располагал лишь пехотными частями и возможностей для оказания какого‑либо влияния на происходившее в моем районе не имел.

Удаление от наших войск, действовавших на юго–востоке, составляло примерно 150 км. Кроме того, эти войска вели бои. На юге же вообще не было немецких войск. Воздушная разведка велась только на направлении подхода противника со стороны Лихвина.

Особое беспокойство вызывало то, что дивизия лишилась трети пехоты и четверти артиллерии.

Обстановка была неясной. Предполагалось, что уже к вечеру 8 октября противник своими подвижными частями может подойти к Лихвину, и тогда его отделит от Козельска примерно такое же расстояние, как и 52–ю дивизию.

Поэтому главное состояло в том, чтобы овладеть Козельском до подхода туда противника. Разведывательный батальон, усиленный двумя самокатными ротами пехотных полков, получил приказ: выступить рано утром 9 октября, овладеть Козельском и частью сил — Перемыш–лем и удерживать их до подхода дивизии. Кроме того, батальону ставилась задача разведать противника на восточном берегу Жиздры и определить характер реки и местности на противоположной стороне этого водного рубежа.

Моторизованному дозору было приказано разведать дорогу, идущую вдоль западного берега Жиздры на юг.

Передовой (181–й) полк в 3 часа начал движение в направлении Козельска. Местность по эту сторону реки представляла собой открытое поле, во многих местах перерезанное достигающими десятиметровой глубины оврагами. Эти овраги, протянувшиеся на многие сотни метров, возникли в результате длительной деятельности грунтовых вод. От Сухиничей на Козельск вела широкая грунтовая дорога.

Уже около 7 час. я получил первое донесение разведывательного батальона. В нем сообщалось, что западнее Козельска батальон столкнулся с кавалерийскими разъездами, [159] которые подожгли склад с зерном на железнодорожной станции в 10 км. западнее города. Документы, взятые у одного из убитых, свидетельствовали о том, что он служил в кавалерийском полку. В следующем донесении говорилось, что слабые силы противника, оставив Козельск, отошли на восточный берег реки. Перемышль занят противником. Реку Жиздру — ширина ее в среднем около 40 м — во многих местах можно перейти вброд. Восточный берег частично заболочен, западный — местами обрывист, с крутыми спусками. Восточный берег сплошь покрыт лесом, который подступает к самой реке, и лишь восточнее города имеется несколько открытых мест. В Пе–ремышле есть один мост, в Козельске — ни одного.

Стремясь до подхода противника подтянуть к Козельску по возможности больше сил, командиры торопили свои войска, которые, будучи хорошо подготовленными к маршам, снова добились исключительного успеха. Уже в 10 час. разведывательный батальон был сменен в городе 181–м пехотным полком. После этого батальону было приказано двумя ротами самокатчиков войти в Перемышль и захватить там переправу.

При определении дальнейших мероприятий решающей была мысль о том, что основные усилия противник может направить на захват Козельска, ибо отсюда дороги шли в направлениях, опасных для корпуса и армии. Фронтальный удар противника через Перемышль пришелся бы по району, занятому войсками; успеха он не сулил. Поэтому для обеих сторон было важно иметь в своих руках Козельск.

181–й пехотный полк получил задачу оборонять Козельск и 1200–метровый участок на скате севернее города, а 205–му пехотному полку для обороны выделялся 1200–метровый участок на скате южнее этого населенного пункта. Неясная обстановка вынуждала иметь сильные резервы. Каждый полк в резерв дивизии выделил по батальону.

Командир 181–го полка два свои батальона построил в линию, а командир 205–го полка один батальон оставил в первом эшелоне, а другой расположил во втором, позади первого на платообразной равнине. Саперный батальон занял место, в 3 км за 205–м полком на плато и оставался в распоряжении командира дивизии. [160]

Оба батальона, выделенные в дивизионный резерв, прибыли в указанный район и расположились в 2 км северо–западнее левого фланга 181–го пехотного полка. Вся эта перегруппировка была произведена в течение второй половины дня.

К вечеру 9 октября высланный на юг мотоциклетный дозор доложил, что в 60 км южнее Козельска он натолкнулся на противника, — видимо, его охранение.

С восточного берега противник вел интенсивный пулеметный и одиночный артиллерийский огонь по городу. На рассвете 10 октября на восточном берегу были обнаружены многочисленные заново отрытые окопы противника.

С утра 10 октября разведывательный батальон вел бой за Перемышль. Однако овладеть этим населенным пунктом, расположенным на небольшой высоте, не удалось. С пятнадцатью танками противник сам предпринял атаку, но, потеряв семь машин, отошел. Я приказал разведбатальону перейти к обороне и не допустить прорыва противника, двум ротам самокатчиков быть готовым к быстрой переброске в район Козельска.

Около полудня 10 октября после короткого артналета противник перешел в наступление на Козельск. В двух местах ему удалось ворваться в город, но после короткого боя он снова был отброшен на восточный берег реки, откуда открыл огонь, сила которого постепенно нарастала.

Мы взяли в плен несколько человек, в том числе двух офицеров. Теперь обстановка прояснилась.

Против нас действовала 13–я кавалерийская дивизия. Она состояла из четырех кавалерийских полков, артиллерийского полка, саперного батальона, артиллерийского дивизиона и приданного дивизии мотострелкового батальона. Пленным было известно, что к вечеру ожидается подход стрелкового полка. Один из пленных показал, что он якобы слышал о подходе двух стрелковых полков. Дивизия понесла большие потери.

В атаке участвовали два кавалерийских полка с задачей овладеть Козельском, что обеспечивало благоприятную возможность для нанесения фланговых ударов по нашим позициям, примыкавшим к городу с юга и севера.