Мозг отправьте по адресу...

Склонности к употреблению старинных слов М. не имел. Более того, он ненавидел всякую архаику и преследовал ее не только в своем словаре, но и в словаре других поэтов. То же можно сказать и о малоупотребительных словах, если это были слова отжившие, «мертвые». Что касается слов иностранных, то было несколько таких слов, которые он любил употреблять. Так, он часто говорил слово «пферды» (лошади), относя его обычно к своим друзьям. «Ну-ка нажимайтесь. Давайте пыхтеть, надуваться, несчастные пферды», – говорил он, например, в дружеском кругу, сдавая карты. [316] Наоборот, также излюбленное свое иностранное слово «пентры» (от французского «пейнтр» – художник) он произносил иронически, относя это слово к ненавистным ему длинноволосым «жрецам искусства». [317] Любил он говорить еще «ля мер де Кузья», переводя таким образом на французский язык русскую «Кузькину мать».

Интересно или скучно говорил М.? По этому поводу школьный товарищ его сообщает: "Говорил М. очень хорошо уже тогда (14–15 лет) – ярко, образно, пересыпая речь частушками, умело примененными цитатами… После заседаний (в кружке самообразования), когда начинались разговоры, М. просто ослеплял нас блеском своих каламбуров, острот и стихотворных цитат, являвшихся неотъемлемым элементом его речи". Каменский свидетельствует, что М. поражал слушателей своими остроумными репликами, блестящими выпадами и необыкновенной непринужденностью разговора с эстрады.

Стихи М., часто кажущиеся малопонятными в чтении, в устах самого автора звучали совершенно понятно, глубоко, впечатляюще и одинаково хорошо доходили и до вузовской, и до рабочей, и до красноармейской аудитории.

Как указывалось, склонность к декламированию, к чтению стихов проявилась у М. в самом раннем детстве. «Уже с четырехлетнего возраста запоминал и декламировал стихи. И впоследствии стихи помнил блестяще» (Л.Ю. Брик). Каменский рассказывает:

Так потрясающе превосходно читать, как это делал сам поэт, никто и никогда не сумеет на свете. Это недосягаемое великое дарование ушло вместе с поэтом безвозвратно. Убежден, что и в целом мире нет подобных исполнителей поэм Маяковского. Он сам говорил:

– Вот сдохну, и никакой черт не сумеет так прочитать. А чтение актеров мне прямо противно.

За 20 лет нашей дружбы я слышал Маяковского тысячи раз и всегда с неизменным наслаждением… [318]

М. очень любил выступать публично и выступал очень часто. Он объездил со своими вечерами-докладами весь СССР; во многих городах выступал десятки раз. Был несколько раз за границей (в Европе и Америке), где вечера М. также привлекали многотысячные толпы свидетелей, зачастую резко враждебных советскому поэту.

М. обладал выдающимся даром слова и был исключительно талантливым оратором. Поэтому на свой голос он смотрел как на орудие производства и очень боялся его потерять. Из всего предыдущего достаточно ясно, что выступления М. были в высшей степени увлекательны. Аудитория – будь то красноармейцы, вузовцы, пионеры, комсомольцы – требовала, чтобы М. говорил и читал еще и еще, настолько увлекателен он был на эстраде.

Говоря о революционном периоде работы М., Каменский пишет: «Каждое слово его дышало гневом, проклятьем, гибелью буржуазному классу. Каждое слово его дышало восторгом, энтузиазмом, приветствием новому, рабочему классу. Чугунным памятником поэта-агитатора, поэта-массовика стоял он на эстраде перед накаленной толпой и таким застыл в общем представлении». [319]

М. не принадлежит к поэтам, вдохновляющимся в тиши кабинета или на лоне природы, он поэт-трибун, находящий подлинное свое завершение в процессе непосредственного общения со своей аудиторией. Социальная струя, пронизывающая все его творчество в целом, бьется в его выступлениях с особой силой. Тесная связь с коллективом сыграла немаловажную роль в развитии и совершенствовании его поэтического дарования, поскольку живое слово, являющееся одним из самых непосредственных и прямых способов общения между людьми, особенно подходит для М. в силу конкретной направленности его личности.

Наряду с выдающимся развитием эмоциональной стороны личности, М. был, несомненно, человеком выдающегося ума в широком смысле этого слова. Мы имеем здесь в виду высокоразвитую у него способность схватывать существо явлений. У М., как у человека, подверженного сильным колебаниям настроения, эта способность обусловливалась в значительной мере направленностью его внимания, что, в свою очередь, зависело в большей степени от его внутреннего состояния в тот или иной момент. Из этого вытекала избирательность его интересов, из этого же вытекало и то, каким образом он оценивал все, что происходило вокруг него. В некоторых ситуациях в быту он мог казаться наивным, быть «взрослым ребенком». В то же время с высоты своего большого интеллекта он мог охватить также стороны явлений, которые оставались скрытыми для взоров других: «шел как хозяин по земле, видел все насквозь» (Л. Кассиль). Глубокое восприятие действительности сложно и своеобразно преломлялось в его сознании в процессе не прерывающейся ни на одну секунду творческой переработки полученных впечатлений. Отсюда парадоксальность и неожиданность его мышления, равно свойственная ему в творчестве и в быту.

Исключительное по своей остроте и меткости остроумие, находчивость и неистощимость его в репликах являются одной из форм выражения этого качества его психики. Остроумие М., по свидетельству очевидцев, отличалось своей неожиданностью и молниеносностью. «В своих репликах нападал с совершенно неожиданной стороны, невозможно было их предвидеть» (Л. Кассиль). Эта способность, основывавшаяся в равной мере на необычайной наблюдательности, является, пожалуй, одним из наиболее ярких показателей высокого развития ассоциативной деятельности мозга, интенсивности и быстроты его мыслительных процессов в целом. Эта же острота ума проявлялась в области творчества, в неожиданности и необычности сочетаний его рифм – т. е. в такой форме, которая особенно характерна именно для творчества М.

Резюмируем вкратце разобранные нами выше особенности характера В.В. Маяковского, как они проявлялись в его творчестве и в его поведении в личной жизни.

Выдающаяся природная художественная одаренность М. уже с его ранних лет начала обращать на себя внимание окружающих. Рано выявились его способности к декламированию стихов, рисованию, а также такие, тесно связанные с его последующей творческой деятельностью и выступлениями в качестве чтеца-декламатора черты характера, как повышенная восприимчивость и впечатлительность к воздействиям окружающего, выдающаяся память и богато развитая фантазия, самостоятельность, непринужденность и нестеснительность в поведении. К этому необходимо добавить ускоренное умственное и физическое развитие, значительно опережавшее его действительный возраст и делавшее его сверстниками товарищей, значительно более старших по возрасту, чем был он сам.

Революция 1905 года оказала значительное влияние на дальнейшее развитие мальчика-Маяковского, направив его интересы в сторону общественно-политических вопросов и революционной деятельности. Возможно, что именно в этот период жизни устанавливаются в его сознании внутренние связи между стремлением к революционной деятельности и зарождающейся склонностью к поэтическому творчеству, связи, наложившие в последующем столь резко выраженный революционный отпечаток на его творчество.

Период юношества характеризуется устремлением к активно-революционной деятельности. Одновременно в нем все более зреет влечение к искусству, вначале имевшее еще неоформленный, неопределившийся характер и направлявшееся более в сторону живописи. К концу периода юношества М. самоопределяется как поэт. Решающее значение в этом имела его встреча с Бурлюком в 1912 году. Начиная с этого времени имя М. неотделимо от русского футуризма. В поразительно короткий срок его громадный поэтический талант развертывается во всю свою мощь, и М. становится признанным вожаком этого литературного движения. Поэзии М. в этот ранний период его творчества, имевшего характер стихийного бунтарства против установившихся канонов в искусстве, свойственны переплетение лирического и социального моментов и перерастание первого во второй, а также бурный гиперболизм художественных образов. С такой же быстротой развертываются и основные качества его характера, обнаруживая в своем выявлении в повседневной жизни общность с особенностями его поэтического творчества. К таким качествам характера относятся необычайно высокая общая психическая напряженность, бурность и непосредственность проявлений эмоционально-аффективной сферы, острота восприятия впечатлений от окружающего и глубина и своеобразие их внутренней переработки, связанные с интенсивной деятельностью интеллектуальной сферы – памяти, воображения, мышления – ассоциативной деятельностью в широком смысле этого слова. Сплавление всех этих качеств в их преломлении сквозь призму художественного обобщения обусловливало собой выдающееся развитие того, что можно было бы назвать «художественным интеллектом». Сила художественного интеллекта сказывалась также в поразительной по своей неутомимости творческой работоспособности: фактически творческая деятельность продолжалась непрестанно. В этот период времени развертываются в полной мере также свойства характера, непосредственно связанные с выступлениями М. в качестве чтеца-декламатора своих произведений. К ним относятся его способность к общению с массовой аудиторией, необыкновенная непринужденность, нестеснительность и уверенность в поведении повсюду, где бы он ни находился, черты трибуна-борца, выдающаяся выразительность декламирования, образность речи, блестящее, молниеносно разящее остроумие, находчивость в репликах.