Теряя веру. Как я утратил веру, делая репортажи о религиозной жизни

Главный номер программы в церкви Моряков — проповедь Кентона Бешора, старшего и самого популярного пастора. Сын проповедника, в 30 лет Кентон унаследовал от отца дряхлую, рассыпающуюся на глазах церковь. Первым делом он выкинул орган, а с ним — и прочие традиционные аксессуары. Главной своей задачей он счел вернуть в церковь людей, которые по тем или иным причинам от нее отвернулись. Число прихожан росло день ото дня: всем нравился молодой красивый пастор с мальчишеским лицом, густыми каштановыми волосами, которые он постоянно отбрасывал со лба, быстрым умом и остроумной речью. Но больше всего волновали и привлекали людей его необычные проповеди, так называемые «послания», сочетающие Писание и библейскую историю с юмором и неподдельной чувствительностью. Проповеди, в которых христианство становилось живым и обретало связь с современным миром»

Проповеди Кентона напомнили мне один случай из детства — единственный раз, когда я увидел в церкви что-то привлекательное. На подготовительных занятиях перед конфирмацией отец Янг читал нам, двенадцатилетним мальчишкам и девчонкам, отрывки из «Библейских рассказов» Дика Грегори — собрания библейских историй, которые афроамериканский общественный активист переложил на язык тогдашней улицы. В одной главе Грегори пересказывает притчу из главы 25 Евангелия от Матфея — рассказ Иисуса ученикам о том, как Бог будет судить людей на небесах. Вот как Грегори завершает эту историю:

Тогда плохие парни скажут: «Да что Ты, ГосподиI С Тобой мы никогда ничего такого не делали! Мы так поступали только с нищебродами, которые вечно ноют и просят денег, или со стариками, которые даром едят наш хлеб. Или с грязными хиппи, нигерами, жидами, педерастами, коммуняками. Или с бомжами, алкашами, нарколыгами, бандитами - но не с Тобой, Господи!»

И Судья ответит: «Вот вы сами себя и уличили. Ведь то, что вы делаете с людьми - пусть даже с самым последним из людей, - вы делаете и со Мной. Так что жарьтесь в аду, а эти ребята пойдут со Мной на небеса.

О «Библейских рассказах» я не вспоминал, пока в свое первое воскресенье в церкви Моряков не услышал проповедь Кентона. Кентон, прирожденный оратор, заставлял слушателей смеяться вместе с ним в начале проповеди и утирать слезы — к ее концу. В первые месяцы своего воцерковления я с восторгом слушал циклы его «посланий», связанные определенными темами: «Десять главных чудес в жизни Иисуса», «Скорая помощь Бога: ветхозаветные рассказы», «Надежда в жизненных бурях», «Плоды духа — лучшее, что случается с нами в жизни».

Приведу типичное для Кентона начало проповеди:

Все течет, все меняется. Наш мир несется вскачь асе быстрее и быстрее: постоянно происходит что-то новое. Что творится с рынком? С нашими инвестициями? С бизнесом? С политикой? А как насчет нашей личной жизни? Все кружится, как в калейдоскопе. Где же искать незыблемые истины, которых нам так не хватает в этом постоянно меняющемся мире?

За истиной мы обращаемся к Слову Божьему, потому что Библия - не просто книга. Это книга, которую отредактировал и издал для нас сам Бог. В ней Он собрал истины и принципы, с которыми мы можем сверять свою жизнь в этом изменчивом и непостоянном мире.

...Понять Библию непросто. Для начала необходимо понять того человека, который написал каждую книгу [Библии], понять его время, культуру, в которой он жил, людей, к которым он обращался. Поняв контекст, в котором написана Библия, мы сможем разглядеть в ней вечные истины, незыблемые принципы, а затем перенести их к нам, в XXI век, и начать применять в нашей жизни.

Для человека, практически ничего не смыслившего в Библии, все это стало откровением. Как будто я открыл для себя чудесного нового писателя: с той лишь разницей, что автором — или, по крайней мере, вдохновителем — этой книги был сам Творец вселенной. Мне казалось: наконец-то я узнал, как вести достойную жизнь! Разгадки всех тайн ждали меня здесь — в «Инструкции по жизни», как иногда называют Библию христиане.

Уроки Писания по большей части совпадают с советами здравого смысла, но при этом они освящены авторитетом Бога. Например: люби Господа всем сердцем, люби ближнего как самого себя. Прощай и даже люби своих врагов. Почитай свою жену. Будь честным и искренним. Заботься о бедных. Не сплетничай. Не влезай в долги. Отличные советы. И Библия — иными словами, Бог — обещает тем, кто им следует, жизнь, полную блаженства.

С самого первого дня в церкви Моряков я начал ощущать любовь к Богу, так не похожему на того, с которым я вырос. Этот Бог любил меня — и любовь Его была совершенной. Что бы я ни делал — я знал, что от этого Он не будет любить меня ни больше, ни меньше. А мне так не хватало безусловной любви! Бог — надежный фундамент, на котором я могу построить свою жизнь. А как мне жить — Он подробно рассказал в своей Священной Книге. Какое облегчение — знать, что теперь за твою жизнь отвечает кто-то другой!

Я делал первые робкие шажки в христианстве. Уже не просто ходил по воскресеньям в церковь, но с нетерпением ждал этого всю неделю. Молился утром и вечером. Поверял Богу свои желания: найти работу получше, вылечить желудок, получить прощение жены за то, как вел себя с ней до свадьбы. Несмотря на свой энтузиазм, я еще не готов был нырнуть в христианство с головой. Мне было неловко называть себя христианином — слишком много всего связано с этим словом. За стенами церкви я старался даже не произносить слово на букву «И». Само слово «Иисус» («И-и-и-сюс!» — так, с сильным южным выговором, всегда звучало оно у меня в уме) так загажено всевозможными телепроповедниками, истрепано фильмами и телешоу, захватано спортсменами, восклицающими у финишной ленточки: «Хочу поблагодарить за свою победу Господа и Спасителя Иисуса!» — что мне казалось стыдно произносить его вслух. Я хранил свою зарождающуюся веру в тайне, не говоря о ней ни с коллегами, ни с друзьями, ни даже с родными.

Я опасался, что, выйдя из евангелического «чулана», окажусь в глазах окружающих чудаком, помешавшимся на религии, или и того хуже. Я понимал, что вера моя еще очень незрела — едва ли я смогу защитить ее в споре. Поэтому, словно хилый мальчуган, мечтающий победить дворовых хулиганов, я втайне от всех упражнялся в христианстве. Начал я с жадного чтения христианской литературы. Для начала купил толковую Библию с картами и подробными примечаниями и прочел Новый Завет почти целиком — не дочитал только книгу Откровение: через чудищ, эпидемии, землетрясения, потопы и кровавые войны, которыми сопровождается конец света в видениях апостола Иоанна, я продраться не смог. Начал читать книги христианских апологетов — интеллектуалов, защищающих веру научными и другими серьезными аргументами. К. С. Льюис, которого я до тех пор считал детским писателем, открылся мне как один из величайших христианских мыслителей XX столетия: особенно понравились мне «Просто христианство», «Расторжение брака» и «Письма Баламута». Глубоко трогали меня чудесные книги Г. К. Честертона (в том числе «Святой Франциск Ассизский» и «Святой Фома Аквинский»), а также история Чарльза Колсона, советника и подельника Никсона, который обрел Христа незадолго до того, как отправился в тюрьму за преступления, связанные с Уотергейтом. Отсидев свой срок, Колсон основал организацию «Тюремное служение» и с тех пор беззаветно служит заключенным и их семьям по всему миру. Его автобиография «Рожденный заново» — классика евангелической литературы. С жадным интересом читал я и «Случай Христа» Ли Стробела, бывшего репортера «Чикаго Трибьюн», который, решив самостоятельно разобраться в том, истинно ли христианство, пришел к выводу, что Христос — историческая личность и Сын Божий, умерший на кресте и воскресший ради нашего спасения.

Со временем, набравшись храбрости, я начал уговаривать жену пойти в церковь вместе со мной. Сперва Грир там не понравилось — она выросла в католической семье, и огромная церковь Моряков, на ее взгляд, была вовсе не похожа на церковь; но она согласилась посещать службы ради меня. Она начала замечать во мне перемены, и эти перемены ее радовали. Я посвятил себя своей молодой семье и ревностно выполнял обязанности супруга и отца. Обычно мы ходили на субботние вечерние службы: для очень небогатой молодой пары с ребенком это была едва ли не единственная возможность провести субботний вечер вне дома. В церкви Моряков отличная детская комната: Тейлора мы оставляли там, сами шли на службу, а потом ужинали вдвоем в каком-нибудь скромном заведении.