Шерлок Холмс: наука и техника

Около года назад, во время тщательного изучения некоторых экземпляров доисторических японских гончарных изделий, я обратил внимание на характер отпечатков пальцев, оставленных мастером на еще мягкой глине. К сожалению, все отпечатки, оказавшиеся в моем распоряжении, были слишком нечеткими и слабовыраженными для возможности дальнейшего использования, но сравнение таких следов кончиков пальцев на современной керамике побудило меня заняться общим исследованием характера борозд на человеческих пальцах. После этого вывода я перешел к исследованию кончиков пальцев обезьян и сразу же обнаружил, что их рисунок оказался очень похожим на отпечатки пальцев людей.

«В обнаружении незначительных особенностей мне очень пригодилась обычная ботаническая лупа», — пишет Фолдс (неизбежно напоминая нам Шерлока Холмса со своим увеличительным стеклом). Он продолжает:

Там, где встречаются петли, самые дальние линии могут просто ломаться и внезапно обрываться; они могут оканчиваться самозамыкающимися петлями или опять же виться без изломов, сделав обход вокруг самих себя. Некоторые линии соединяются или ветвятся, как развязки на карте железных дорог. Тем не менее все это разнообразие сочетается с общим впечатлением симметрии отпечатков обеих рук.

Фолдс продолжает рассказ объяснениями того, как ему удалось получить копии этих увлекательных линий:

Все, что нужно для получения отпечатков, это грифельная или просто отполированная доска, либо лист жести, покрытые очень тонким и равномерным слоем типографского чернила. Части тела, оттиски которых мы желаем получить, мягко прижимают к чернильному слою, а затем перемещают на слегка смоченную бумагу. Мне удалось получить очень точные отпечатки на стекле. Фактически следы будут довольно тусклыми, но полезными для демонстраций, поскольку детали просматриваются очень хорошо, вплоть до крошечных пор. Благодаря использованию разноцветного чернила две структуры можно сравнить наложением их одна на другую, которое достигается с помощью волшебного фонаря… Чернила легко смываются горячей водой и мылом…

Я уверен, что тщательное изучение оттисков может быть полезным в разных областях.

Далее Фолдс описывает другие возможности применения отпечатков, например, в исторических или антропологических исследованиях. И только потом он делает скачок в истории расследования преступлений, написав:

При наличии кровавых отпечатков или следов на глине, стекле и других материалах их можно будет использовать для установления личности преступников с помощью научных методов. У меня уже был опыт получения полезной информации от этих отпечатков в двух случаях. В одном случае масляные отпечатки пальцев помогли выявить вора казенного спирта-ректификата. Рисунок пальцев был уникален, а мне посчастливилось предварительно получить его копию. Отпечатки совпадали с микроскопической точностью… В другом случае отпечатки пальцев пригодились во время судебно-медицинских расследований, когда на месте преступления были обнаружены только руки убитой жертвы. Если отпечатки пальцев были известны ранее, то они окажутся гораздо более ценными для установления личности, чем родинки, излюбленные дешевыми писаками. Если же ранее отпечатки пальцев жертвы не были известны, то в некоторых случаях личность жертвы также можно установить с помощью сравнения отпечатков жертвы с отпечатками пальцев ее родственников.

Далее, показывая осведомленность о деле Тичборна, Фолдс замечает: «За пределы этого принципа не выходит и случай „Самозванца Тичборна“, поскольку должен существовать определенный тип отпечатков пальцев Тичборнов». Фолдс обосновывал это заключение своими наблюдениями, показывающими, что рисунки отпечатков пальцев в некоторых семьях довольно похожи, но их все равно недостаточно для точной идентификации. (Тем не менее, если бы леди Тичборн сохранила предмет, к которому точно прикасался ее сын, то с этого предмета можно было получить четкие отпечатки пальцев Роджера в качестве образца. Если ни один из отпечатков не совпал бы с отпечатками самозванца, это могло бы повлиять на мнение леди Тичборн.) Фолдс продолжает:

Сделав общие выводы из своего необычного и требующего терпения эксперимента, я узнал, что еще в древности делали оттиски пальцев китайских преступников с той же целью, с которой сейчас их фотографируют. Тем не менее мне не удалось пока обнаружить какие-либо точные письменные подтверждения этого факта… Но без сомнения, помимо фотографий важных преступников, было бы удобно иметь в наличии копии неизменных борозд на их пальцах.

Генри Фолдс был уже не первым человеком, заметившим структурность узоров на человеческих пальцах. Как он сам отмечает, отпечатки пальцев использовались еще в древней Азии. Что касается Европы, то еще в 1686 г. анатом из Болонского университета Марчелло Мальфиньи упоминает о них. В 1823 г. профессор Иоганн Евангелист Пуркинье, патологоанатом и терапевт из университета в Бреслау, представил работу, посвященную оттискам пальцев, где перечислил девять основных типов и предложил метод их классификации. Тем не менее Фолдс был первым, кто высказал идею о том, что отпечатки пальцев могут помочь в расследовании преступлений.

Уже через месяц после публикации письма Фолдса в журнале «Природа» работавший в Индии британский государственный служащий Уильям Гершель написал журналу письмо, в котором заявлял, что пользуется отпечатками пальцев для установления личности еще с 1860 г. Однако не было никаких свидетельств того, что он предвидел судебную важность отпечатков пальцев.

Сэр Френсис Гальтон, кузен Чарльза Дарвина и известный антрополог, никогда не был убежден в том, что методика Бертильона является идеальным решением проблемы опознания. Прочитав статьи в журнале «Природа», он сразу понял преимущество использования отпечатков пальцев и посвятил много времени их изучению. Он часто и подробно переписывался по этому вопросу с Гершелем (игнорируя, таким образом, вклад Фолдса, чем сильно разъярил этого джентльмена). Гальтон был убежден в том, что в природе не существует двух абсолютно одинаковых листочков, ни одна снежинка в точности не повторяет другую, так и отпечатки пальцев каждого человека уникальны. Далее он предположил, что отпечатки пальцев конкретного человека не меняются на протяжении всей жизни. Гальтон писал:

Ни одна характеристика тела, за исключением шрамов и татуировок, не может сравниться в постоянстве с отпечатками пальцев. Длины конечностей и тела изменяются в процессе роста и старения; цвет, количество и свойства волос, тон и особенности кожи, количество и форма зубов, черты лица, жесты, почерк и даже цвет глаз меняются через многие годы. Видимые части тела, кажется, постоянно меняются, за исключением этих крошечных, до недавнего времени не привлекавших внимание, рисунков на пальцах.

Конечно, эти слова полностью противоречили принципу Бертильона, согласно которому большинство измерений тела не меняются со временем.

Гальтон настаивал на том, что в Британии отпечатки пальцев должны использоваться в процессе установления личности. Единственной нерешенной проблемой для него было то, как именно следует демонстрировать в суде соответствие двух отпечатков пальцев. Простое заявление о том, что они похожи, не подходило — повешение человека на основании такого сомнительного утверждения было бы бездумным даже для жесткого правосудия того времени.

В своей книге «Отпечатки пальцев», изданной в 1892 г., Гальтон представляет результаты своих исследований и разработанную им систему классификации завитков, петель и треугольников, которые можно обнаружить на кончиках пальцев. Этот метод лег в основу процедуры идентификации, используемой в Скотленд-Ярде.

В том же году глава статистического бюро полиции Ла-Плата в Аргентине Хуан Вукетич разработал собственную методику классификации отпечатков. Ее сразу же удалось испытать на практике. На залитой кровью кровати нашли двух детей, забитых до смерти тяжелым предметом. Их безутешная двадцатишестилетняя мать Франциска Рохас обвинила в убийстве своего соседа. Она сказала полиции, что тот угрожал уничтожить то, что мать любит больше всего на свете, если она не поддастся его романтическим ухаживаниям. Но у соседа было безупречное алиби.