Рыбы открытого океана

В тропических водах тигровая акула представляет собой едва ли не наиболее опасный вид. Известно очень много случаев, когда в желудках пойманных акул находили части тела человеческих жертв. Большая часть таких находок объясняется, вероятно, пожиранием трупов, но многие жертвы, несомненно, встретились с акулой еще живыми и здоровыми. Нападения отмечены во многих районах — у берегов Флориды, островов Карибского моря, Сенегала, Австралии, о-ва Новая Гвинея, островов Самоа и в Торресовом проливе. Список документально подтвержденных нападений тигровой акулы на людей и лодки достаточно внушителен, он включает 27 атак за несколько последних лет.

Несколько слов о том, как я сам отношусь к акульей опасности. В воде мне не раз приходилось видеть акул (в том числе двух-, трехметровых) метрах в 12 — 15, но они никогда не проявляли к моей персоне серьезного интереса. Все эти подводные встречи состоялись на коралловых рифах: крупные акулы любят крейсировать в толще воды у их внешнего края, там, где склон круто уходит вниз и растворяется в темно-синей бездне. Бывали случаи (особенно в первые встречи), когда казалось, что акула, заложив очередной плавный вираж, держит курс прямо на меня, но она всегда сворачивала на почтительном расстоянии. Поэтому пиетет (если не сказать страх) который я исходно испытывал к этим хищникам, постепенно исчез, хотя я всегда отмечаю каждое появление в поле зрения знакомого серого силуэта.

Явно агрессивное поведение акул я видел только один раз (если не считать происшествия в Бенгальском заливе, о котором я уже рассказывал). Было это при посещении необитаемого атолла Керолайн в архипелаге Центральные Полинезийские Спорады (они же острова Лайн) в 1974 г. Высадившись на небольшой островок, мы решили обойти его вокруг посуху и рассыпались в линию, прочесывая пляж в поисках выброшенных прибоем раковин. Я шел по щиколотку в воде, а еще мористее (там глубина была по колено) держался гидрофизик К. Н. Федоров, бывалый мореход и путешественник. Вдруг он, взяв резкий старт, пулей выскочил на сушу. «Что это ты?» — «Да акула бросилась!» Я посмотрел в сторону лагуны: там действительно шныряло десятка полтора некрупных (от полуметра до полутора метров) рыбин с ярким черным пятном на плавнике. «Не бойся! Это черноперые рифовые — они вовсе не опасны». Теперь я остался крайним, но не успел сделать и десятка шагов, как совсем небольшая акула резко кинулась прямо на меня. Забыв свои уверения в ее безвредности, я в одно мгновение оказался рядом с Константином... Уже потом я прочитал, что акулы этого вида могут кусать за ноги людей, бредущих в воде, так как принимают эти ноги за свою привычную добычу. Считается, что лучшая защита от такого нападения — лечь в воду (но я не пробовал). Должен еще добавить, что, когда мы вечером садились в шлюпку для возвращения на «Академик Курчатов» (в это время начался прилив и пришлось добираться к ней по грудь в воде или вплавь), эти черноперые буквально вертелись между людьми (матросы безуспешно отталкивали их веслами), но никого не тронули.

Встреч с акулами-людоедами у меня не было, по я знаю, что они существуют и очень опасны. Я никогда не забуду судьбу двух моряков – моих товарищей по плаваниям на «Витязе», которые перешли работать на грузовое судно и погибли, когда этот транспорт, шедший с грузом руды из Австралии, попал в центр тайфуна и затонул в Филиппинском море. По тем останкам, которые, как говорили, были обнаружены через несколько дней плававшими в спасательных жилетах, опознать погибших не было возможности.

Как ни странно, в океанской пелагиали встречаются и представители такой, казалось бы, чисто донной группы щележаберных, как скаты. Среди них в первую очередь следует отметить пелагического хвостокола (Dasyatis violacea), который всесветно распространен в теплых водах на глубине до 240 м (обычен в верхней 100-метровой толще) и достигает 1,6 м в длину (ширина почти треугольного диска 80 см). Это — активный пловец-хищник, питающийся рыбами, креветками, кальмарами, иногда — медузами и размножающийся путем яйцеживорождения. В открытых водах могут быть встречены и другие скаты — гигантская манта (Manta birostris) (ширина диска до 6,7 м при массе более 2 т), планктофаг-фильтратор, в целом более характерный для неритической пелагиали тропиков, и преимущественно донные электрические скаты из рода Torpedo.

От щележаберных рыб представляется естественным перейти к их постоянным спутникам — рыбе-лоцману и прилипалам (см. рис. 6). Лоцман (Naucrates ductor) — один из немногих видов семейства ставридовых (Carangidae), приуроченный в своем распространении к водам открытого океана. Эта рыба, максимальная длина которой не превышает полуметра, всегда держится рядом с каким-нибудь крупным пловцом (как правило, вместе с пелагической акулой) и не отстает от него ни при каких обстоятельствах. Как было показано академиком В. В. Шулейкиным, плавание относительно небольшой рыбы в слое трения, окружающем тело быстро движущегося «хозяина» (так называемое лоцманирование), позволяет такой рыбе плыть со скоростью хозяина при очень малых энергетических затратах. Лоцман отходит от акулы только при приближении к объекту, достойному специального обследования — другой большой рыбе, судну, островку плавучих водорослей, даже к какому-нибудь одиночному дрейфующему предмету — бревну, ящику или кокосовому ореху.

По-видимому, из лоцманирования развилось и контактное прикрепление к сопровождаемому объекту при помощи специальной присоски, столь характерное для рыб-прилипал (семейство Echeneidae с 8 видами). Эта присоска образовалась вследствие трансформации спинного плавника и представляет собой расположенный на плоской поверхности головы и передней части спины удлиненный овальный диск, окруженный упругим кожно-мышечным валиком. Видоизмененные плавниковые лучи расщеплены по длине на уплощенные половинки, которые шарнирно прикреплены боковой стороной к телу и расположены внутри диска перпендикулярно продольной его оси. В результате образуется некоторое подобие жалюзи с вращающимися пластинами. При свободном плавании рыбы эти пластины лежат плашмя, а когда присоска прижата к какой-

либо достаточно гладкой поверхности, они поворачиваются и занимают стоячее положение. При этом в полости, ограниченной краевым валиком диска, образуется серия камер с частичным вакуумом. Такое устройство присоски обеспечивает очень надежное прикрепление, и для отцепления рыбы нужно продвинуть ее вперед, чтобы опустить стоящие пластины и ослабить вакуум. Если же тянуть прилипало за хвост, то присасывание будет только усиливаться. Интересно, что прилипалы могут, подобно улитке, ползущей по стеклу, скользить по подстилающей поверхности, не отрываясь от нее, но лишь последовательно изменяя положение отдельных пластин присоски.

С помощью присоски прилипалы (длиной 30 — 80 см) прикрепляются к различным «хозяевам» — крупным рыбам, черепахам, китам, а иногда и к морским кораблям. Степень связи с «хозяином» и способность к активному передвижению и самостоятельной жизни сильно варьируют у разных видов прилипал. Одни из них (например, Phtheirichthys lineatus) обычно свободно плавают в поверхностных слоях воды и почти не пользуются присоской, другие прикрепляются к наружной стороне тела «хозяев», третьи локализуются в жаберной полости крупных рыб. Такие прилипалы, как акулья ремора (Remora remora), вообще вряд ли могут существовать сами по себе. Будучи снятыми с акулы и помещенными в аквариум, они начинают «тяжело дышать», совершая до 240 дыхательных движений в минуту. Даже дыхание приспособлено у них к постоянной жизни в прикрепленном состоянии (реморы иокидают акулу только для питания), так как при движении «хозяина» вода свободно проходит через рот к жабрам «наездника» без специальных усилий. Часто реморы настолько плотно держатся на акуле, что остаются на ней даже тогда, когда ее поднимают на палубу.

Почти все прилипалы довольно специфичны в отношении выбора «хозяев»: есть виды, живущие только на акулах или только на китообразных, а самый мелкий вид (Remorina albescens) использует в качестве постоянного убежища ротовую и жаберную полости огромных скатов мант. Прилипалы, находящиеся в симбиотических отношениях с одиночно живущими рыбами, по-видимому, прикрепляются к ним парами, состоящими из самки и самца. Смысл прикрепления состоит в облегчении передвижения, и мнение о питании этих рыб остатками пищи «хозяев» и отходами их жизнедеятельности мало соответствует действительности. Прилипалы питаются в основном свободно живущими планктонными организмами и в меньшей степени эктопаразитами «хозяев». Их отношения с «хозяевами», несомненно, носят характер симбиотических связей, чем и объясняется крайняя редкость попадания прилипал в желудки рыб, которых они сопровождают.