Рождение и гибель цивилизаций

Как и во времена распадов древних царств, развал СССР Сопровождался выделением разрушительной энергии огромной мощности. Расщепление советской ноосферы сопровождалось кровавыми конфликтами, охватившими многие из бывших союзных республик. Война правительства против Верховного Совета и война в Чечне оставили незаживающие раны. Резко выросла преступность. Россия быстро догнала и обогнала США по числу убийств. Киллеры убивали предпринимателей, журналистов и депутатов Государственной Думы.

Взрывная волна сметала на своем пути заводы и фабрики, коллективные и только что созданные фермерские хозяйства-, научно-исследовательские и учебные институты. Промышленное производство России сократилось более чем в 2 раза, легкая промышленность практически перестала выпускать продукцию. Многие ученые и деятели культуры покидали страну, а те, кто оставались, влачили жалкое существование.

Полки были заполнены невиданными прежде продуктами, но они были недоступны многим гражданам, не всегда получавшим свою жалкую заработную плату или пенсию. Половина продовольственных продуктов на российском рынке была импортной и без них значительная часть населения умерла бы с голоду. Смертность превысила рождаемость, и Россия постепенно стала вымирать. Подавляющее большинство призывников не отвечали элементарным нормам здравоохранения. В армию приходили ребята, имевшие лишь трехклассное образование. В школах быстро распространялась наркомания. Рост преступности среди детей и подростков провоцировался фильмами со сценами насилия и жестокости, которые заполнили телеканалы. Кризис воспитания детей свидетельствовал о том, что нация быстро деградировала в физическом и духовном отношении.

Лишь разбогатевшие нувориши могли теперь с презрением осуждать «совковую нищету». Уровень потребления продуктов российскими гражданами катастрофически снизился по сравнению с советским временем. Квартирная плата, транспортные расходы, которые были почти символическими в советское время, стали съедать всю заработную плату. Новое жилье стало недоступной роскошью. Социальное неравенство врёмен социализма казалось уравниловкой по сравнению с вопиющим разрывом в доходах между «новыми русскими» и остальным населением. Жажда гласности, обуревавшая людей в период перестройки, сменилась пресыщением от обилия шокирующих новостей. Даже самые вопиющие разоблачения уже никого не трогали. Ажиотаж вокруг многомандатных выборов сменился таким падением избирательской активности, что для признания выборов состоявшимися считалась необходимой явка хотя бы четверти всех зарегистрированных избирателей. Тиражи газет и журналов, которые запоем читали в советское время, стремительно сокращались, и многие из них закрывались. Культурная жизнь многих людей свелась в просмотру бесконечных телесериалов из жизни тропических стран. Кажется, что значительная часть населения была постоянна погружена в дрему, которая охватывает порой утомившегося путника на зимней дороге.

Катастрофу, которая постигла Россию, часто сравнивают с теми, что она пережила во времена Смутного времени 1605–1613 годов и Гражданской войны 1917–1920 годов. Хотя в отличие от тех времен страну не поразил массовый голод и по стране не бродят банды головорезов, различие состоит в том, что прежние общественные потрясения не длились так долго и не вызывали такого всеобщего оцепенения. Кажется, что ныне страна пребывает в состоянии, описанном Некрасовым: «Русь не шелохнется, Русь как убитая». Видимо, даже крах рубля в августе 1998 года и крушение российской банковской системы не привели страну в чувство.

Может быть, оказавшись на ложном пути, куда заведи ее обманщики, Россия ждет Данко, который, вырвав свое горящее сердце, выведет ее из беспросветной мглы? Может быть, она по-прежнему верит самозванным проводникам, которые обещают ее вывести к «цивилизованному» Западу? Или, может быть, России стоит повернуть на Восток к древним цивилизованным странам? Очевидно одно: никто ни на Западе, ни на Востоке не ждет Россию с распростертыми объятиями. Там нет ни добрых дядюшек с мешками долларов, ни братьев-пролетариев, готовых вместе с Россией строить новый счастливый мир. Чтобы не погибнуть в бесконечных поисках пути в неведомое царство, Россия должна оставаться там, где она находится — на своих заснеженных и богатых просторах. Именно здесь она создала свою цивилизованную жизнь, великую и неповторимую. Здесь ей суждено или погибнуть, или возродиться к новой жизни.

ЗА ПОРОГОМ НОВОГО ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ

(ВМЕСТО ЗАКЛЮЧЕНИЯ)

Изучение путей, по которым несколько тысячелетий двигалось человечество, позволяет нам заглянуть в будущее. Очевидно, что с каждым, веком человечество двигалось по этим путям все быстрее и быстрее. Оно становилось все более многочисленным. С каждым столетием оно богатело. Можно ли из этого сделать вывод, что человечество ждет счастливый удел?

Казалось бы, трудно представить себе возможность того, что блистательное продвижение вперед современного цивилизованного мира может быть остановлено. Видимо, сама невероятность такого предположения заставляет некоторых авторов фантазировать по поводу периодических «встряхиваний» земной коры и падения на Землю гигантских астероидов или пугать пришествием агрессоров из далекого космоса. Между тем история восхождения цивилизации от древних охотничьих троп до космических маршрутов — это не только рассказ о непрерывном движении вперед и вверх, но и повесть о многочисленных падениях в ямы и пропасти.

Первый урок, который можно извлечь из мировой истории, сводится к тому, что причиной гибели цивилизации часто являлось ее растущее благополучие. Технический прогресс способствовал процветанию человека. В то же время возрастающая зависимость человека от техники сделала его беспомощным пленником цивилизации. Любой перебой в подаче воды, света или газа, сильные морозы или снегопады ставят современного человека в отчаянное положение. Кажется, что не нужно никаких «встряхиваний» земной коры или астероида, чтобы поставить большую часть цивилизованных стран на колени. Достаточно приличного снежного бурана и сильного продолжительного мороза.

Люди становятся безвольными пленниками и своих цивилизованных привычек. Когда в США предложили некоторым семьям отказаться от телевизора на один месяц за плату, то почти никто не согласился на это предложение. Некоторые же из согласившихся не выдержали и нескольких дней и вернули полученные деньги, попросив вернуть им их телевизор. Телевизор давно стал самым ценимым предметом домашнего обихода, центром семьи, главным окном в мир. Современные дети сначала начинают смотреть телевизор, а потом уже говорить. Первые картинки, которые они видят, изображены на телеэкране. Между тем исследования показывают, что постоянные телезрители зачастую не могут толком пересказать, что они видят на телеэкране. Впечатление такое, будто многие из них проваливаются в сон к потом не могут вспомнить содержание своих сновидений.

Привязав к себе людей, материальная среда давно стала уничтожать человека. XX век прославился не только двумя самыми разрушительными мировыми войнами за всю историю человечества и сотнями локальных войн и конфликтов, унесших десятки миллионов жертв. Кроме этих кровопролитных событий, в течение XX века не прекращалось уничтожение людей, вызванное неумением обуздать разрушительные последствия технологических перемен в нашей жизни. Казалось, что на планете происходило несколько необъявленных войн, каждая их которых уносила ежегодно не меньшее число жертв, чем крупный международный конфликт. В то же время шокирующие сообщения об отдельных технологических катастрофах, крушениях самолетов и поездов, во время которых гибнет несколько десятков людей, фактически скрывали подлинный масштаб войн, которые человечество ведет против самого себя с помощью созданных людьми изделий.

Только ежегодное количество погибших в ходе необъявленной мировой «автомобильной войны» составляет более 250 тысяч человек, что вполне сопоставимо с числом жертв за один год крупного международного или внутреннего конфликта XX века. Однако в отличие от международных и внутренних конфликтов мировая «автомобильная война» не знает перемирий: за сто лет существования автомобиля миллионы людей погибли под его колесами, а десятки миллионов людей стали калеками.