По следам снежного человека

Я совершенно объективен. У меня нет определенного мнения. Следует, однако, иметь в виду, что шерпы прекрасно знают следы медведя и обезьяны. Они без всяких колебаний назвали это существо „йети“, что значит по-нашему — снежный человек.

На приеме в английском посольстве в Катманду Сонама Тенсинга осаждали люди, хотевшие поговорить с ним о йети. Он твердо уверял всех, что мы обнаружили следы именно этого существа.

Он один из очень немногих, видевших йети. По его словам, он встретил йети вблизи монастыря Тхьянгбоче в 1949 г.

По его описанию, это существо ростом с человека, около 165 сантиметров, покрытое рыжевато-бурой шерстью, с безволосым лицом и без хвоста. Голова высокая и заостренная.

Оно передвигается большей частью на двух ногах, но, когда торопится, опускается на все четыре. Сонам Тенсинг и его спутники били в барабаны и устроили страшный шум, чтобы напугать и прогнать йети, но тот оказался не слишком боязливым и некоторое время оставался поблизости.

Что касается следов, то я видел и изучал их в пяти разных местах. Однажды в Гарвале, в Центральных Гималаях, мы шли по ним вверх по склону значительное расстояние. Существо, которому они принадлежали, делало зигзаги, чтобы преодолеть довольно крутой подъем.

Беда в том, что наши сведения очень неопределенны и скудны. Но и их оказалось достаточно, чтобы ко мне обращались с просьбами отправиться на поиски снежного человека.

Такое предложение я получил и от одного американского университета.

Люди, подобно мне, видевшие следы, всегда бывали в это время заняты другим срочным делом и не могли отвлекаться на их изучение.

На следы натыкаются случайно, но мне кажется, что их появление носит сезонный характер; поиски, предпринятые в соответствующее время года и в тех местах, где видели следы раньше, возможно, окажутся успешными».

После интервью Чарлз возвратился в свой отель, где уже была заказана комната для Джералда. Джералд приехал, а позже утром явился и я. Мы сразу же стали совещаться. Насколько мне помнится, Джералд первый предложил, не откладывая, теперь же решить, как мы поступим с йети, если нам посчастливится его поймать. Он считал, что кем бы это существо ни было — обезьяноподобным человеком или человекоподобной обезьяной — мы несомненно вызовем общественный протест, если увезем его в Англию. Существо вряд ли долго проживет; «Дейли мейл» могут обвинить в погоне за сенсацией под вывеской серьезной научной экспедиции; на нас со всех сторон посыплются, конечно, упреки в жестокости.

Итак, мы составили генеральный план. Мы попытаемся изловить снежного человека живьем, но будем держать его для изучения и фотографирования в привычной для него обстановке. Если наше открытие окажется действительно имеющим первостепенное значение, мы постараемся задержать йети до тех пор, пока из Европы не прилетит какой-нибудь крупный специалист. Но в конце концов мы отпустим йети. Могу добавить, что издатель «Дейли мейл» сразу согласился с этим планом действий, как только мы ему его изложили. Лично я очень приветствовал бы подобное донкихотское окончание нашего предприятия. Дверь клетки открывается; снежный человек бросает последний взгляд на свое временное жилище и затем, волоча ноги, исчезает вдали, подражая заключительному кадру из фильма Чарли Чаплина.

На основании услышанных в Америке предположений Джералд в это время склонялся к тому взгляду, что йети может все-таки оказаться крайне примитивной разновидностью человека. Поэтому назначенный на вечер обед в обществе Дж. П. Миллса, известного антрополога, несколько лет работавшего с Чарлзом Стонором в Ассаме, был для нас очень кстати. Миллс помог мне при писании первой книги «Охота на буру» и теперь с удовольствием согласился дать статью об антропологической стороне будущей экспедиции. Тилмен принял нас и ответил на ряд вопросов, возникших у нас при чтении его прежних работ; но так как он уже неоднократно излагал на бумаге все, что ему было известно о йети, еще одна статья, по его мнению, оказалась бы чистейшим повторением и не содержала бы ничего нового. Впрочем, несколько дней спустя Тилмен крайне любезно прислал мне свою последнюю работу о снежном человеке — статью, которая была напечатана в 1952 г. в журнале «Эврибодис Уикли» и которой я раньше не читал.

Теперь мы создали «тайный» штаб экспедиции на верхнем этаже здания, принадлежавшего «Дейли мейл» и находившегося на Куин-Виктория-стрит; из окна открывался прекрасный вид на Темзу.

Я употребляю слово «тайный», так как мы еще не были готовы предать гласности проект нашей экспедиции и хотели по возможности избежать преждевременного просачивания информации. Поэтому в течение некоторого времени мы были загадочными личностями, появлявшимися в здании редакции и выходившими из него по каким-то секретным делам. Проницательные люди могли бы, конечно, догадаться, что происходит нечто необычное. Работникам редакции я был хорошо известен, а в Томе, чье лицо постоянно появлялось на фотографиях в газетах и на экранах телевизоров, вскоре узнали одного из «эверестцев».

За пределами Куин-Виктория-стрит хранить «тайну» стало больше невозможно. При сборе сведений нам приходилось вступать в сношения с людьми различных специальностей. Секрет ничего не стоило раскрыть, если бы кто-нибудь им заинтересовался. Впрочем, до того как наступило время опубликовать наши планы, в других изданиях были помещены всего две заметки о нашей экспедиции. Одну напечатал «Спектейтор», приветствовавший перспективу появления снежного человека в «черной маске» в высшем лондонском свете. Вторая появилась в «Уолде пресс ньюс», редакция которого в следующем номере призналась, что с трудом поверила полученным ею сведениям.

22 октября во второй половине дня мы заперлись в своем штабе, чтобы обсудить списки одежды, снаряжения и продовольствия, уже составленные Томом, позаимствовавшим опыт английской экспедиции на Эверест. Мы также связались с Хантом и условились встретиться с ним на следующее утро. Это свидание произошло в помещении Королевского географического общества; присутствовали Джералд, Чарлз и я. Сэр Джон оказал нам самый сердечный прием и проявил живейший интерес к нашей затее. Он вручил мне для последующего опубликования приводимое ниже изложение его взглядов.

«В общем я считаю, что это интересная проблема, достойная того, чтобы ею занялась группа предприимчивых людей. Я не зоолог, а потому предпочитаю уклониться от высказывания своего мнения о том, существует ли действительно какое-то неизвестное животное.

Лично я впервые заинтересовался проблемой снежного человека, или „йети“, после того как в 1937 г. в северо-восточном Сиккиме во время восхождений на перевал Зему увидел ряды следов. Два животных пересекли перевал за некоторое время до меня. Отпечатки на снегу походили на следы человека; сходство было настолько большим, что я принял их за следы участников немецкой экспедиции, находившейся тогда в этом районе, и, по моим предположениям, на несколько часов опередившей меня. Первым моим чувством, вероятно понятным, была досада, но после более тщательной проверки я убедился, что меня не обогнали. В действительности ни один из участников немецкой экспедиции не поднимался по этому ущелью.

Взвешивая все обстоятельства, я не склонен думать, что эти следы принадлежали человеку, так как там имелось два ряда следов. Иногда они шли параллельно, иногда перекрещивались. Если бы то были люди, они, бесспорно, двигались бы гуськом и ступали бы в след друг другу.

Впоследствии я расспрашивал о йети шерпов; их рассказы полностью совпадали и давали основание предполагать существование какого-то крупного животного, не являющегося ни медведем, ни обезьяной лангуром. Когда Эверестская экспедиция посетила монастырь Тхьянгбоче, я присутствовал при том, как о йети расспрашивали помощника настоятеля. Сопровождая свои слова выразительными жестами, он рассказал, что год или два назад одно из этих животных появилось из зарослей рододендрона возле самого монастыря и бродило по снегу на расстоянии не больше двухсот метров от окна его кельи. Это было довольно крупное животное ростом в полтора метра или несколько больше, покрытое серовато-бурой шерстью. Оно ходило большей частью на задних ногах, но иногда опускалось на все четыре; оно чесалось, подобно обезьяне. Появление зверя вызвало большой переполох; монахи вскочили с постелей и принялись дуть в раковины и трубы, чтобы его прогнать. В конце концов зверь скрылся в кустах».