ПСС том 21

Где же мог еще искать себе союзников Совет объединенного дворянства? Только среди ничтожного меньшинства зажиточного крестьянства, «кулаков», «мироедов». В деревне других союзников ему найти было невозможно. И вот ради привлечения на свою сторону «новых помещиков» реакционеры не остановились перед тем, чтобы всю деревнюотдать им буквально на поток и разграбление.

Коли неизбежно ломать, давайте ломать надельноеземлевладение в пользу нашуи в пользу новых помещиков— вот суть аграрной политики, которую продиктовал Столыпину Совет объединенного дворянства.

Но, говоря чисто теоретически, необходимо признать, что ломка, не менее решительная и даже гораздо более решительная, возможна и с другой стороны.Палка о двух концах. Например, если бы 70 миллионов десятин земли, принадлежащие 30 000 помещикам, перзшли в руки 10 000 000 крестьянских дворов вдобавок к их 75 миллионам десятин, если бы и те и другие земли были смешаны вместеи потом распределены между зажиточными и средними крестьянами (бедноте-то все

382 В. И. ЛЕНИН

равно нечем было бы пахать, засевать, удобрять, обхаживать землю), то каков был бы результат такого преобразования?

Поставьте этот вопрос с чисто экономической точки зрения, рассмотрите эту принципиальную возможность под углом общих условий капиталистического хозяйства во всем мире. Вы увидите, что результатом предположенного нами преобразования была бы более последовательная,более решительная, более беспощадная, чем в программе Столыпина, ломка средневековогоземлевладения.

Почему именно средневекового и только средневекового? Потому, что капиталистическоеземлевладение никаким переходом земли из рук в руки и даже никаким переходом всех земель в руки государства (так называемая в науке политической экономии «национализация» земли) не может бытьуничтожено, по самой сути дела. Капиталистическое землевладение есть владение землей со стороны того, кто имеет капитал и лучше всего приспособляется к рынку. Кому бы ни принадлежала земля в собственность, старому ли помещику, государству или надельному крестьянину, — все равно земле не миновать руки хозяина,который всегда сможет арендовать ее. Аренда растет во всехкапиталистических странах при самых различных формах землевладения. Никакие запрещения не в силах помешать капиталисту, хозяину с капиталом и с знанием рынка, прибрать себе к рукам землю, раз рынок господствует над всем общественным производством, т. е. раз это производство остается капиталистическим.

Мало того. Аренда земли даже удобнеедля чистого капитализма, для самого полного, свободного, «идеального» приспособления к рынку, чем собственность на землю. Почему? Потому, что частная собственность на землю затрудняетее переход из рук в руки, тормозитприспособление землепользования к условиям рынка, закрепляетземлю в руках данной семьи или лица и его наследников, хотя бы то были плохие хозяева. Аренда — более гибкая форма, при которой приспособление зе-

СРАВНЕНИЕ СТОЛЫПИНСК. И НАРОДНИЧ. АГРАРНОЙ ПРОГРАММЫ 383

млепользования к рынку происходит всего проще, всего легче, всего быстрее.

Поэтому, между прочим, Англия и представляет из себя не исключение из других капиталистических стран, а наиболее совершенное, с точки зрения капитализма, аграрное устройство, как и указывал Маркс в своей критике Родбертуса ¹³⁴. А в чем состоит аграрное устройство Англии? Старое землевладение, лендлордизм, при новой, свободной, чисто капиталистической аренде.

А если б этот лендлордизм существовал без лендлордов, т. е. если б земля была собственностью не лендлордов, а государства? Это было бы еще болеесовершенное, с точки зрения капитализма, аграрное устройство, с еще большей свободой приспособления землепользования к рынку, с еще большей легкостью мобилизации земли, как объекта хозяйства, с еще большей свободой, широтой, ясностью и определенностью классовой борьбы, свойственной всякому капиталистическому землевладению.

И вот, чем больше отстала данная страна от мирового капитализма, чем усиленнее приходится ей догонять соседей, чем больше «запустила» она свою «болезнь», болезнь средневекового землевладения и кабального мелкого хозяйства, чем настоятельнее необходима для данной страны кореннаяломка всехее отношений землевладения, всего ее аграрного быта, — тем естественнее будет возникновение и широкое распространение в такой стране среди земледельческого населения всевозможных идей и планов национализации земли.

И пятый год и обе первые Думы с несомненностью доказали, — а третья Дума косвенно, чрез посредство своих «крестьянских» (через помещичье сито просеянных) депутатов подтвердила, — что среди русского земледельческого населения чрезвычайно широко распространены всевозможные идеи и планы национализации земли. Прежде чем одобрять или порицать эти идеи, следует задать себе вопрос, почемуони получили широкое распространение, какаяхозяйственная необходимость их вызвала?

384 В. И. ЛЕНИН

Недостаточно критиковать эти идеи с точки зрения их внутренней цельности, стройности или теоретической их правильности. Необходимо критиковать их с точки зрения той хозяйственной необходимости, которая получила в этих идеях свое отражение, как бы «капризно», неправильно, «криво» ни было иногда это отражение.

Хозяйственная необходимость, породившая идеи национализации земли в русском крестьянстве в начале XX века, есть необходимость крутой ломки старого землевладения. Идеи «уравнительного распределения» всей земли — есть идеи равенства,необходимо порождаемые борьбой с остатками крепостничества и переносимые на землю неизбежнопри таком положении вещей, когда у 30 000 «последышей-крепостников» 70 млн. десятин, а у 10 000 000 закабаленных крестьян 75 млн. десятин.

В переходе первых земель в разряд вторых или, вернее, в руки владельцев вторых нет ничего утопического. Утопично лишь мечтание о равенстве между хозяевами на земле при господстве рынка, утопично мечтание о «правена землю» всех «граждан и гражданок» (в том числе бесхозяйных) при капитализме. Но утопичность этихидей не должна позволить нам забыть самую доподлинную, живую реальность того, что под ними на делекроется.

В уничтожении всехсредневековых различий землевладения — помещичьего, надельного и т. д. — нет ничего утопического. В разрыве с старыми отношениями по земле нет ничего утопического. Напротив, именно развитие капитализма самым настоятельным образом требует такогоразрыва. Ни «уравнительного распределения» земли, ни «социализации» ее при капитализме быть не может.Это — утопия.

Национализация земли при капитализме экономически вполне возможна, и ее реальноезначение во всяком случае, т. е. как бы она ни была произведена, кем, при каких условиях, прочно и надолго или непрочно и на короткое время, — во всяком случае ее реальное значение состояло бы в максимальном устранении всего средневекового в русском землевладении и в рус-

СРАВНЕНИЕ СТОЛЫПИНСК. И НАРОДНИЧ. АГРАРНОЙ ПРОГРАММЫ 385

ском аграрном быте, в наиболее свободномприспособлении новогоземлепользования и землевладения к новым условиям мирового рынка.

Представим себе на минуту осуществление плана левых народников в форме хотя бы раздела всех земель поровну между всеми гражданами и гражданками. Такой раздел при капитализме есть величайшая нелепость. Он не удержался бы, не мог бы удержаться при капитализме и на год. Но значит ли это, что его результаты были бы нулем или минусом?